Сергей Жилин - Неделя: Истории Данкелбурга
Искать по приметам? Одноглазого сложно не заметить, но просто так по улицам видный член клана ходить не будет, чтобы люди его опознали и сообщили нам…
Ходить по барам и спрашивать у стукачей… всё не то…
Совсем не то…
– Зиммер! Не спать! – громкий выкрик и хлопок дверью подействовали моментально, и я тут же выпрямился, ошалело глядя по сторонам и приходя в себя…
Зашёл Людвиг с большой коробкой в руках, которая уже заняла своё место на столе.
– Здесь все собранные улики и отчёт, – очкарик шлёпнул сверху тонкую папку, – Решил занести сразу тебе, вдруг захочешь ещё раз изучить… Неважно выглядишь…
– Всё эти таблетки… От них жуткая сонливость…
– Понимаю, ладно, не буду мешать работать.
– Да уж лучше бы мешал, – брякнул я товарищу, когда тот уже закрывал за собой дверь.
Глянул на часы – уже половина шестого. Ещё три с половиной часа до окончания рабочего дня.
А сколько же я спал? Не помню даже, когда вернулся со свалки…
Впрочем, неважно, ругать меня за сон на работе некому: Ирвин ковыряется в архиве, Вакленд закладывать не будет, а больше никто сюда заходить не станет… Небольшой плюс от того, что тебя все считают старым брюзжащим чудаком. Отчасти, конечно, считают вполне справедливо…
Ну так вот, улики… Отложив в сторону неинтересный мне отчёт, я сразу погрузился в исследование коробки с собранными уликами. Там я не нашёл много чего нового: фрагмент багажника «Аскари Альберто 952», руль «Зенты», ещё пару эмблем дорогих авто, записную книжку Скоттберри, в которой ничего интересного не обнаружил, и, на самом дне, окурок поддельной «Бреды»…
Найти салон, где были проданы все эти машины? Вряд ли это будет один салон, вряд ли можно установить, кто приобрёл машины, какая из них, где была приобретена, да и вряд ли они вообще были куплены в этой стране, не говоря уже о городе…
Что насчёт записной книжки: привезли, сгрузили, уехали… одни рабочие записи, не более того. Наивно полагать, что даже при самом детальном изучении я найду хоть один адрес мафиози…
Как это всё выглядит, тем и является по сути – всего лишь мусор…
И сигара. Подделывать дешёвые марки – дело обычное, но вот элитные табачные изделия копировать раньше не брались. По крайней мере, в страну этот суррогат не попадал…
Попадал другой…
Идея возникла в голове внезапно, словно выскочила откуда-то из-за угла. Схватив телефонную трубку, я по памяти набрал номер. Отщёлкав, барабанчик встал на место, послышались гудки…
Сильно сжимая от нетерпения трубку, я нервно нахмурил брови. Ждать приходится уже неприлично долго…
Наконец, на том конце ответил бодрый голос:
– Да, я слушаю.
– Филипп, это Клаус, – негромко представился я старому знакомому, – Есть дело.
– Ты звонишь с работы?
– Успокойся, телефон не прослушивают.
– Всё равно, лучше не называй имён… Что хотел, Клаус?
– Мне нужен тот парень, у которого ты достаёшь контрабандный табак.
– Ты его посадишь? – с сомнением спросил собеседник.
– Нет, если всё пройдёт удачно…
Какое-то время Филипп молчал, и можно было расслышать, как в его баре гремит музыка, а совсем рядом вопят пьяные посетители.
– Ложтстрабе, подвал дома номер тридцать шесть.
Повесил трубку, и поблагодарил я уже частые гудки…
Ну что ж, теперь у меня есть адрес. Взяв на всякий случай окурок поддельной сигары, я собрался и двинулся на выход.
Дети на улицах превращаются в зверей: троица сопливых уродцев у меня на глазах принялись приставать к бездомному. Тот отмахивался от ребятишек, кому-то даже поддал знатный подзатыльник, но малолетние хулиганы не желают оставлять нищего в покое.
Разбираться с ними у меня нет ни времени, ни желания. Уж что-что, а возиться с безмозглыми людскими отпрысками я ненавижу всем сердцем. Соваться к ним – это всё равно, что запустить руку в улей…
Плюс дела. Дом номер тридцать, тридцать два, тридцать четыре, тридцать шесть. Я на месте, если конечно Филипп, больше известный как Волчара, не надумал вдруг меня обманывать. Надеяться на благоразумие бармена, которого одно моё слово отделяет от грязной камеры в тюрьме, можно с должной уверенностью.
К несчастью, я не знаю имени…
Выйдя из машины, я попал под наскок суровой метели. Погода портится с катастрофической скоростью, грозя моим суставам жуткие боли не сегодня, так завтра.
Возле дома прогуливается старый оборванный мужик с плакатом, говорящим, что Небожитель будет целовать верных ему… Похоже на бредни Безликих. Стоит обратить на него внимание и посадить при случае.
Только обойдя дом дважды, я нашёл в густой тени неказистую перекошенную дверь в подвал. Удивительно, но она оказалась открытой, а ожидаемой рожи какого-нибудь вышибалы я не увидел. Подозрительная халатность для контрабандиста или кто он там есть…
Свет прорывается из-под двери далеко внизу. К сожалению, сама лестница теряется во мраке, да ещё и я позабыл взять фонарь. Пришлось спускаться на ощупь, широко раскинув руки и уперевшись ими в стены. Из-под пальцев посыпались струйки штукатурки – место совсем запущенное…
Несколько раз я был на волоске от падения, так как ступени здесь самой разной высоты и ширины – не сориентируешься. Глотая проклятия, я всё же спустился и даже сумел нащупать в темноте ручку второй двери.
Дёрнув на себя, обрушил на себя мощный поток яркого света. Подвал чертовски хорошо электрифицирован.
Понадобилось время, чтобы глаза свыклись…
И вот я уже в пещере торгаша. Пол устлан паркетом, стены и потолок покрашены в белый цвет. У дальней стены стоит прилавок, за которым притих местный хозяин – щуплое создание со здоровыми передними зубами. Изучающий взгляд из-под лохматых волос нацелен на меня. Руки торговца нервно дёргаются…
Незаметно для себя самого, я расстегнул верхнюю пуговицу плаща, чтобы легче было выхватить оружие… Невротик не внушает мне доверия…
Он заговорил первым:
– Что интересует?
– Сигары «Бреда», – ответил я, сделав пару шагов навстречу большезубому.
– Сколько нужно?
– Так у тебя есть?
– Разумеется, есть…
Он, очевидно, собирался сказать что-то ещё, но, увидев удостоверение в моих руках, резко заткнулся. Стоило мне убрать значок, как торговец с необычайной прытью нырнул под прилавок. Я выхватил из кобуры под мышкой пистолет и нацелился точно в то место, где исчез зубастик.
Через секунду он выпрямился с гладкоствольным ружьём, которое, однако, оказалось незаряженным, и принялся судорожно запихивать патроны в стволы.
– Полиция! Брось ружьё!
