Джеймс Роллинс - Глаз Бога
Пейнтер вспомнил Антарктиду. Те страшные события позволили одним глазком взглянуть на то, что могло случиться в глобальных масштабах. Метеоритный дождь стал причиной гибели восьмерых моряков, и это число было бы гораздо больше, если бы не мужественные действия лейтенанта Джоша Леблана, который с риском для жизни отвел своих людей в безопасное место. Пейнтер подумывал о том, чтобы пригласить этого парня в «Сигму». Несомненно, Леблан обладал большим потенциалом.
И все же опасность еще оставалась – то, что комета уже успела привести в действие, остановить было нельзя. Несколько маленьких метеоритов упали в безлюдные пустыни Австралии и в акваторию Тихого океана. Один камень приличных размеров свалился неподалеку от Йоханнесбурга, – к счастью, это падение только напугало животных расположенного там национального парка.
Самую большую угрозу по-прежнему представлял астероид Апофис. Он уже сошел со своей нормальной орбиты, и с этим ничего нельзя было поделать. Пока «Сигма» сражалась за то, чтобы разорвать квантовую связь, астероид слишком близко подошел к критической точке. В конце концов оказалось, что полностью предотвратить столкновение Апофиса с Землей не удалось, но все же комета не успела направить астероид прямо на Восточное побережье Соединенных Штатов. Он должен был упасть где-то в другом месте.
Двигаясь по своей нынешней траектории, Апофис должен был войти в плотные слои атмосферы под очень острым углом и неминуемо растерять значительную часть своей кинетической энергии. То, что останется, скорее всего, взорвется в небе, но вместо того, чтобы пролиться смертоносным дождем на Восточное побережье, безобидно рассеется в просторах Атлантического океана.
По крайней мере, все на это надеялись.
Пейнтер всмотрелся в лицо Джады, стараясь найти хоть какие-нибудь признаки тревоги, сомнений в правильности своих расчетов и прогнозов, но увидел только радость.
Вдруг молодая женщина оторвала взгляд от неба.
В конце улицы показалась другая фигура, оживленно размахивающая рукой. Это была высокая чернокожая женщина в кроссовках, джинсах и теплой куртке, которую она расстегнула на бегу, спеша присоединиться к остальным.
Пейнтер улыбнулся, признавая то, как оправданно появление этой запоздавшей гостьи. Пожилая негритянка заслужила право присутствовать на этом празднике.
01 час 11 минут
– Мамочка! – воскликнула Джада, обнимая мать. – Ты все-таки пришла!
– Неужели я могла пропустить такое? – ответила та. Судя по всему, ей пришлось бежать через всю Эспланаду, чтобы успеть вовремя.
Джада взяла мать за руку, прижимаясь к ней.
Обе устремили взгляд в ночное небо, как уже не раз делали в прошлом, растянувшись в парке на расстеленном одеяле и наблюдая метеоритные дожди Персеиды и Леониды. Именно в такие моменты у Джады родилось желание познакомиться со звездами ближе, стать их частью. Без вдохновляющей поддержки матери она не была бы тем, кем стала.
Знакомые пальцы крепко стиснули ее руку, выражая гордость и счастье.
– Вот она… – прошептала Джада.
Мать и дочь прижались друг к другу.
На западе поднялась яркая звезда, стремительно приближаясь, сгорая в небе пылающим шаром, разбрасывая вокруг искры, наполненная первозданной энергией Вселенной. Она пронеслась над головами, и все притихли, провожая взглядом ее огненный след, – но тут подоспела запоздавшая ударная волна, оглушительно громкая, как будто сама земля треснула пополам. Люди попадали на землю, зазвенели выбитые стекла, повсюду завыли сирены сработавших автомобильных сигнализаций.
Джада продолжала стоять на ногах рядом со своей матерью. Обе улыбались, провожая взглядом огненную звезду, продолжающую свой путь на восток, – где у самого горизонта она взорвалась в ослепительной вспышке, выпуская еще дальше струи пламени, скрывшиеся вдали.
Через пару минут прогремел второй раскат, после чего на черном небе осталась только одна сияющая комета. Напоследок быстро промелькнула россыпь из нескольких десятков падающих звезд, прощальных посланцев небес.
Толпа взорвалась радостными криками.
Джада с удивлением поймала себя на том, что сама делает то же самое. Рядом во весь голос кричала ее мать, и в ее глазах блестели слезы радости.
У Джады в памяти всплыли строки Карла Сагана[32]: «Мы принадлежим звездам, и через нас космос узнаёт себя».
Эти слова никогда прежде еще не были так уместны.
Глава 34
25 ноября, 11 часов 28 минут
по восточному поясному времени
Вашингтон
Дункан сидел на высоком табурете, положив рубашку на колени.
Татуировальная игла сверкала молнией над его рукой, там, где трехглавая мышца образовывала упругую подкову. Обжигающая боль казалась вполне уместной, если учесть, какой именно сюжет вводился специальными чернилами в живую плоть.
Это была крошечная комета, которая сверкала огнем, оставляя за собой длинный изогнутый хвост. В этом изображении присутствовали азиатские мотивы, созвучные тому, что было высечено в золоте на озере Байкал: такая же комета висела в небе над китайским императором, предлагавшим крест святому Фоме.
Пещера на острове Ольхон подверглась наплыву археологов и исследователей религии. До сих пор известие о потрясающем открытии не было предано широкой огласке вследствие того, какое огромное количество золота было спрятано там, не считая двенадцати корон царств, покоренных Чингисханом. Дункан не сомневался, что это место со временем станет местом паломничества христиан, почитающих святого Фому, – всех христиан, в том числе и потомков монголов.
«Вигор мог бы этим гордиться», – подумал Дункан.
Своей жертвой монсеньор не только спас мир, но и с новой силой зажег веру в сердцах миллионов.
Прервав работу, Клайд выпрямился и промокнул окровавленной салфеткой свое последние дополнение к живописному полотну, каковым теперь было тело Дункана.
– Вроде бы неплохо.
Повернувшись к зеркалу, Дункан осмотрел пестрые рубцы и вынес свое собственное суждение.
– Просто фантастика!
Клайд смущенно пожал плечами.
– Я получил хороший опыт во время первого раза.
Он махнул на соседний табурет, где сидела Джада.
Та протянула свою руку к руке Дункана, сравнивая покрывающие их рисунки, совершенно одинаковые, – свидетельство совместных приключений. Но только у Джады эта татуировка была первой – первыми мазками по черному холсту.
– Ну, что скажешь? – спросил Дункан.
Джада улыбнулась.
– Потрясающе!
