Гапарон Гарсаров - Глаза дьявола
– Ещё бы! – загордился тот и указал пальцем на потолок. – Вон там и ещё на двух стенах вокруг нас висят скрытые камеры. К тому же стекло у витрины прочное, так что разбить его будет не очень-то легко.
– Ну, при желании можно разбить всё, что угодно.
– На этот случай предусмотрена ловушка внутри витрины.
– Ловушка? – задумалась Лавра. – Впрочем, это вполне логично. Ведь когда-то вора удалось поймать благодаря такой ловушке, верно?.. Кажется, ему защемило руку.
– В древности, Вы же знаете, за воровство отрубали кисть руки, – захохотал Павел Борисович. – Поделом этому грабителю, нечего покушаться на музейные ценности.
– А что, если в этот раз он засунет туда не руку, а, скажем, палку или подцепит экспонат щипцами? Такое тоже возможно, правда?
– К этому времени прибежит охрана.
– Но ведь он может их нейтрализовать, – не отставала брюнетка.
– Из этой комнаты вор не вылезет, я Вам обещаю, – заверил её мужчина и обернулся к дверному проёму.
Он вновь улыбнулся, заметив робкий взгляд Лавры, и отошёл к выходу.
– Вот, смотрите, – подозвал он её к дверному косяку, в котором проглядывалась толстая металлическая пластина. – Проход закроется, едва только сработает сигнализация. Мы это буквально вчера установили. Окон здесь нет, поэтому злоумышленник попадёт в западню. Сцапаем голубчика как лисицу в курятнике!..
Если камеры, толстое стекло и ловушка, встроенная внутри витрины, ещё не особо пугали Лавру, то последнее новшество, которым сейчас похвалялся хранитель, вызвало у неё серьёзные опасения. Дабы не выглядеть подозрительно, пришлось вернуть своему лицу кокетливую улыбку и с томным взглядом продолжить очаровывать мужчину.
– В феврале мы везём часть нашей экспозиции в Салоники, – сообщил Павел Борисович, позабыв про «Глаз Дьявола». – Если желаете, я попрошу включить Вас в список волонтёров. Английским языком владеете?
– Если потребуется, я подтяну его за пару месяцев, – пообещала Гербер. – А меня на самом деле могут взять?
– Почему нет? С Вашими знаниями и внешними данными это совсем не проблема. Кстати, а что Вы делаете сегодня вечером?..
Честно говоря, Лавра и сама не была уверена, что сегодняшний вечер для неё настанет. Поэтому она всерьёз задумалась над вопросом мужчины, который, в свою очередь, начал уже предлагать различные варианты: поход в ресторан, в театр, за город к известному композитору или на открытие новой арт-галереи. Услышав о последней, Гербер стало нехорошо. В голове всплыли мысли о Николае Бережном, об ангрилотах, о пленённых друзьях и о раненном Керке. От всего этого настроение разом пропало. На кой чёрт ей соблазнять несчастного Павла Борисовича? Зачем она вообще согласилась помогать Коливину? Ведь на плечах уже висит груз ночных приключений. Гораздо практичнее думать сейчас о Марине и Рудольфе, нежели о Ламбранте и «Глазе Дьявола», который по-прежнему призывно поблёскивал за толстым стеклом витрины.
– Пожалуйста, потише, – вдруг донёсся из коридора низкий женский голос, и к порогу музейной комнаты подошла толпа посетителей во главе с очкастым экскурсоводом. – В нашем музее выставлены несколько очень ценных экспонатов, и один из них вы сможете увидеть прямо сейчас.
Уединение Лавры и Павла Борисовича на этом закончилось. Наглые подростки с любопытством обступили «Глаз Дьявола», наперебой обсуждая последние новости о нём. Они уже были в курсе, что шумерский артефакт пару раз пытались выкрасть отсюда, причём при крайне странных обстоятельствах. Комната вмиг заполнилась людьми, отчего находиться в ней стало невозможно. Павел Борисович взял брюнетку за руку и повёл к выходу, отпихивая суетливых школяров. Однако в дверях произошла заминка – на пороге появились двое рослых парней в зелёных военных мундирах.
– Вы позволите нам выйти? – спросил Павел Борисович у странных посетителей, пока Лавра поправляла свои волосы.
– Да, конечно, – спохватился один из военных, и девушка подняла на него встревоженный взгляд.
Не может быть – перед ней стоял Гаральд! Она даже сморгнула, надеясь, что это всего лишь галлюцинация. Но лицо брата никуда не исчезло. Он тоже смотрел на неё с не меньшим удивлением. Широкоплечий, высокий, с короткой стрижкой – он был всё таким же, как и раньше. Лавра всегда видела в нём частичку себя, некие похожие черты, и от этого всегда терялась. Казалось бы, родное лицо, обычное, но сердитое. И хотя во внешности брата ничего не говорило о его злости, Гербер знала, что он точно не рад встречи с ней. Взять даже её нелепый сексапильный наряд и яркий макияж – такого он никогда не разрешал своей сестре.
– О, какое совпадение! – воскликнул другой знакомый голос, и из-за спины Гаральда выглянул Родион Медведев. – Мы всего на полчасика забежали, а здесь ещё и ты.
У Лавры закружилась голова. И этот донжуан тут как тут со своей ослепительной улыбкой и шаловливыми глазками!
– Привет, – кивнул Гаральд Лавре, и ей тоже пришлось с ним поздороваться, хотя внутри всё так и затрепетало от страха. Меньше всего в эти дни она хотела столкнуться с нелюбимым родственником.
– Вы знакомы? – переспросил Павел Борисович, указывая на парней в парадной военной форме.
– Если что, это моя сестра, – в строгом тоне сообщил Гаральд, и его взгляд прожёг локоть мужчины, за который держалась аспирантка.
– Надо же, как удачно вы зашли в наш музей, – улыбнулся хранитель и обернулся к шокированной Гербер. – Я не знал, что у Вас есть такой брат.
Лавра молчала. В эти минуты ей больше ничего не оставалось. Парни отступили от прохода, давая им выйти из комнаты. Павел Борисович, пользуясь моментом, отпустил руку девушки. Продолжать заигрывать с ней в присутствии старшего брата ему уже не казалось уместным.
– Слушай, а мы как раз о тебе говорили, – вновь вызвался Родион, указывая на брюнетку. – Здорово, что мы тебя здесь нашли. Гаральд завтра уезжает, а вы с ним так бы и не увиделись.
Лучше бы так и произошло, подумала Лавра. Брат не переставал впиваться в неё странным взглядом. Она даже не сомневалась – Гаральд был в бешенстве, просто не показывал этого при посторонних. Если бы они находились наедине, он непременно надавал бы ей пощёчин или вовсе побил бы как следует за все грехи: за то, что она перестала общаться с матерью, за то, что не приехала на его свадьбу, за то, что стоит сейчас перед ним в откровенном костюме да ещё и с размалёванным лицом.
– Ну, не буду вам мешать, – откланялся Павел Борисович с виноватой улыбочкой. – Лавра Эдуардовна, по поводу наших планов мы ещё побеседуем, Вы здесь, надеюсь, не в последний раз. – Он вновь повернулся к военным и качнул головой. – Господа, удачного вам дня.
