Жилин - Неделя: Истории Данкелбурга
Ирвин решил присесть:
- Если Вы поймали её на лжи, то почему не заставили ответить честно прямо здесь и сейчас?
- Потому что она не хотела говорить. Сам же видишь: она и в участок-то пришла неохотно, целую ночь тянула. И не по глупости это было сделано, и не от страха... Она нам, почему-то, не доверяет... А с теми, кто тебе не доверяет, торопиться не стоит...
- С чего бы это?
- Знал бы... - глухо буркнул я в никуда, - Причин может быть много, но мне кажется, что тут дело в той статье в газете 'Еженедельно актуально'. Стоило всплыть истории с Шоном, как доверие к полиции стало падать. Помяни моё слово, это только начало...
Внимая моим словам, Ирвин покорно закивал, всё сильнее сжимая губы. Боится, что через рот мои слова утекут, и он не запомнит?
Скосив в сторону и без того неопрятный и криво висящий галстук, Коперни взял себя за подбородок:
- Так с чего мы начнём?
- Что начнём? - глупо переспросил я.
- Поиск злоумышленников, пытавшихся схватить мисс Зандарт!
- Во-первых, мы ещё не знаем, что это были именно злоумышленники и что они хотели именно схватить Катарину, а во-вторых, искать их бесполезно, не имея ни единой зацепки... Начать нужно с мотивов - поищем именно их.
- Вы придираетесь ко мне! - обижено бросил Ирвин.
- Да! И ещё я обижаю тебя тем, что не скрываю этого. Если к тебе не придираться, ты, уж поверь мне, так и не станешь хорошим детективом. Так что привыкай: я учу жёстко, но эффективно...
Скрестив руки на груди, уязвлённый парень по-детски надул губы и отвернулся. Совсем ещё сосунок, молокосос. Даже интересно, когда я впервые пришёл в полицию, был таким же? Нет, ну, пожалуй, я был гораздо скромнее и покладистее.
Ничего, самое главное для нашей работы вовсе не иметь определённый характер, не обладать какими-то особыми качествами. Главное, чтобы голова была на плечах, а шестерёнки в ней вертелись легко и без скрипа. Башка Ирвина, как мне видится, работает на каких-то неправильных оборотах.
- Так вот, ты отправляйся-ка в цветочный магазин, а я съезжу в квартиру Катарины. Через два часа встречаемся в кабинете, - отдал я распоряжение Коперни.
Тот молча поднялся и вышел.
Всё таки, я чертовски правильно поступил с парнем: во-первых, он, возможно, лучше поймёт, что в полиции всё гораздо серьёзнее, чем в глупых фильмах и паршивых книжонках в мягком переплёте, во-вторых, Ирвин теперь знает, что он мне не нравится.
Думаю, квартиру потерпевшей уже успели перевернуть верх дном, всё поставить на место и ещё раз перевернуть. Мне, видимо, останется только заехать и забрать отчёт, после чего можно возвращаться в участок. Хорошо, когда всякая работа с осмотром мест, допросами и сбором информации проходит гладко. Порой хочется просто сесть и сопоставлять готовые данные.
Головокружение заставило меня полезть в бардачок за таблетками. Проклятущей крышкой приходилотся хлопать изо всех сил, чтоб закрылась. Не сбавляя скорости, я бросил себе в рот пару целебных кругляшей и швырнул опустевшую пластинку в окно.
На дороге полно наглых ублюдков и козлов, не умеющих водить, поэтому с лёгким головокружением попасть в аварию очень просто. То тут то там кто-нибудь нарушает правила, подрезает, пролетает на красный свет. Видимо, никто из них не попадал ещё в хорошее такое лобовое столкновение, когда машины пронзают друг друга насквозь, сворачиваются в узел, а водителей превращает в тонкие лоскуты, похожие на дрянную лапшу эмигрантов с востока...
Или не попадали под колёса грузовика, который легко раскатывает крепкую тачку в металлический блин.
Чёртово окно снова не закрывается до конца, поэтому приходиться ехать со сквознячком. Ещё одна маленькая неприятность... В жизни, в принципе, не бывает больших неприятностей - лишь большое количество маленьких...
Семнадцать лет назад я подъехал к дому на своём новом ещё автомобиле, подаренном за поимку опасного преступника, занимавшегося изготовлением и продажей бомб. Сперва я долго избивал парня в баре, пока он не дал наводку, после чего добрался до гада и схватил его. Пришлось при этом словить в ногу осколок гранаты.
В участке ребята дружно поаплодировали мне и закатили небольшой праздник после работы. Я старался много не пить и уехать пораньше. Да ещё и забинтованная рана не позволяла себя забывать.
Помела ждала меня дома. На ужин она приготовила спагетти с фрикадельками - она вообще любит побаловать меня.
Вид у неё, тем не менее, был достаточно хмурым, чтобы я понял, что она совершенно не в восторге от моей задержки на работе. Она понимает, что повод для этого может быть один - поимка очередного ублюдка и последующее празднование.
Зная мою Помелу, можно даже не мечтать о том, чтобы смолчать...
Я рассказал ей всё от и до, не забыл также поведать о своём ранении. Помела лишь сделала грустный взгляд и сказала, что моя хромота отлично заметна. Ужин мы продолжили молча.
Потом она вышла на крыльцо и закурила. Помела начала курить после нашей свадьбы и со временем всё чаще и чаще выходит чиркнуть зажигалкой. Она нервничает и очень сильно.
Несложно догадаться, что причиной этого являюсь я. Моей ненаглядной Помеле приходится жить в постоянном страхе, что однажды какой-нибудь урод пристрелит меня или зарежет... Выходя замуж за быка, она не задумывалась, что мне приходится рисковать практически каждый день, она видела лишь отважного, сильного и ответственного мужчину...
Теперь, когда правда жизни обрушилась на неё ледяным дождём посреди жаркого лета, она не смогла смириться. Она была слишком молода и наивна, чтобы оставить стереотипные образы... пожарный, спасатель, телохранитель, полицейский... Ей хотелось, чтобы эти профессии были преисполнены доблести, были воплощением чистого героизма!
Ей хотелось быть женой супергероя, а не женой смертника.
Было тяжело просыпаться по ночам и слышать, как она плачет на кухне... и быть не в состоянии хоть чем-то ей помочь...
Я не мог бросить полицию даже ради неё. И она это понимала. Думаю, когда последние сомнения в этой простой и непоколебимой истине отпали, она начала задумываться о разводе...
Нужна была последняя капля.
Когда бледно-голубой 'Хорьх' пристроился возле новеньких полицейских автомобилей, стоящие во дворе полисмены дружно улыбнулись и поспешили отвести взгляд. Считают меня этаким престарелым клоуном, приехавшим потешить их во время рутиной работы.
Сосунки.
Закрыв непослушную дверцу со второй попытки, я двинулся внутрь подъезда, стараясь не коситься в сторону откровенно хохочущих коллег. Конечно, меня это нисколько не задевает. Просто думаю, стоит ли тратить время на воспитание их морали.