Кира Стрельникова - Агентство острый нюх
Со сдавленным всхлипом некромант рухнул на пол, а мой барс, мигом оседлав убийцу моих родителей, начал наносить удары с очень сосредоточенным лицом, не давая Осокину опомниться, прийти в себя и как-то заслониться. Я зажмурилась, зрелище тёмных капель, веером разлетавшихся из-под кулаков Рэма, вызвало прилив тошноты, в нос ударил резкий, острый запах крови, и меня замутило ещё больше. Я задышала ртом, инстинктивно дёрнув головой, и о, чудо! тело совсем немного пошевелилось, начиная потихоньку отходить от странного колдовского поцелуя Осокина. Видимо, Рэм что-то услышал, потому что противные хлюпающие звуки ударов прекратились, на несколько мгновений воцарилась тишина, а потом меня обняли сильные, родные руки, и запах крови перебил знакомый запах зимних ландышей.
- Рысенька, девочка моя, как ты? ласковый, хриплый и встревоженный шёпот словно спустил невидимый крючок внутри, и оказавшись на коленях Рэма, я беззвучно заплакала, выпуская все мутные эмоции с момента, как оказалась в этом жутком ангаре.
Слёзы лились, я давилась сухими рыданиями, а Рэм бережно держал, укачивал, гладил по голове и бормотал что-то утешительное и жутко нежное, от чего плач пошёл по второму кругу, но уже от облегчения и щемящего чувства в груди, от которого сердце заходилось в сумасшедшем стуке. Слабыми, но уже подчиняющимися мне пальцами я цеплялась за плечи Рэма, не обращая внимания на грязь на его коже, прижималась к тёплой груди и не могла поверить, что всё закончилось, за моим прошлым дверь окончательно закрыта. Мне было даже всё равно, жив Осокин или нет. В данный конкретный момент значение имел только Рэм, его тёплые руки и успокаивающий голос.
После выплеска эмоций навалилась усталость, я пригрелась, веки налились свинцом. Смутно помню, как внезапно ангар наполнился голосами, и некоторые я даже узнала вроде, Женька и Андрей. Потом меня подняли и куда-то понесли, куда мне было всё равно, лишь бы Рэм не отпускал. Уже позже, через несколько дней, когда я пришла в себя и окончательно оправилась от последствий неудавшегося похищения Осокина, мой барс рассказал окончание всей этой истории. Что некроманту на закрытом суде среди своих вынесли приговор о высшей мере, да ещё и на том свете назначили охранника, чтобы не мог пакостить. Вампиров, убивших мою семью, Осокин в самом деле выпустил с помощью хитрых амулетов, которые самоуничтожились со смертью кровососов. А ритуал переселения душ он собирался провести с помощью мумифицированного сердца своей возлюбленной, неведомо каким образом ухитрившись сохранить его ещё с первой попытки воскрешения. Мой локон он украл из тумбочки матери Осокин входил в состав вызванного после трагедии патруля некромантов, к сожалению.
Вересников признался, что с помощью картин мог управлять сознанием людей, которые были там изображены, подмешивая в краски остатки их волос или крови и проводя специальный ритуал. То есть, заставить их сделать то, что изображалось на картине: внушить мысли о самоубийстве, например, или влюбить кого-то в нужного человека, и много чего ещё. Как, например, на своей незаконченной последней картине: Осокин заказал её в расчёте внушить мне любовь к нему, чтобы я сама пришла к некроманту. Заговорил Кирилл после того, как я подтвердила наличие тёмной магии в его картине из той мастерской, которую нашёл Женька, и этого же запаха в квартире Смирнова. Ну а умельцы из конторы ведьмака-следователя залезли в комп бизнесмена, выпотрошили его и таки нашли где-то там переписку с тем же Вересниковым насчёт картины жены Смирнова. Он знал о любовнике и решил таким оригинальным образом отомстить неверной жене. Ну и, в баре Андрюха успел подмешать настоечку Василисы и записать признания бизнесмена прежде, чем сорвался на помощь мне и арест Осокина. Понятное дело, что безнаказанными оба не остались.
Но всё это было позже. Пока же меня доставили домой путь назад в машине Рэма я не помнила, провалилась в забытье, полусон-полуобморок, и пришла в себя только уже в его квартире под встревоженный писк Найдёны, которая забралась ко мне на кровать и беспокойно тыкалась мордочкой в моё лицо. Я была такой слабой, что ни раздеться, ни тем более помыться сама не могла, и Рэм ухаживал за мной с заботой, от которой перехватывало дыхание и слёзы снова наворачивались на глаза. Устроил в кровати, покормил с ложечки лично приготовленным ужином, строго запретил вставать лишний раз и вызвал своего знакомого целителя, который приехал очень быстро.
- Сильное энергетическое истощение, - вынес он вердикт после осмотра. Много сна, полный покой, хорошее питание и исключительно положительные эмоции, - выдал целитель рекомендации по лечению. Восстановится где-то через недельку, девочка сильная и здоровая, - он ободряюще мне улыбнулся.
А потом, вечером, Рэм не отходил от меня, и я так и уснула, уткнувшись ему в бок и наконец-то чувствуя себя в безопасности. Рядом, свернувшись пушистым клубочком, спала и трогательно мурлыкала во сне Найдёна.
Этим же вечером, квартира Жени.
После насыщенного дня, поимки Вересникова и тех страшных минут, когда он не знал, что с Алёной и где она, Женька возвращался домой усталым, голодным и каким-то опустошённым, что ли. Рэм успел вовремя, и ритуал не состоялся, но в процессе объяснения Осокину, насколько тот не прав, барс слегка перестарался и серьёзно покалечил некроманта. Впрочем, так тому и надо, всё равно в живых ему недолго оставаться. С Алёной тоже вроде всё было в порядке, Рэм почти сразу увёз её домой, как появился Андрей с группой поддержки из контролирующих органов некромантов. И сейчас Женька тоже ехал домой. По пути запоздало вспомнил, что не позвонил Анютке, и та наверняка беспокоится, и Лис очень надеялся, что своенравная рыжая не взбрыкнёт и не уедет к маме ключи от своей квартиры он утром ей выдал, с толстым таким намёком. Что удивительно, сама Аня тоже не звонила и не писала. Это немножко беспокоило Женьку, но он упорно гнал настойчивое желание всё-таки позвонить и узнать, дома ли лисица. Приедет и узнает. Даже самому себе он пока не признавался, что боится не найти дома Аню. Наверное, этот страх потерять близкого человека ещё долго будет в нём сидеть, и придётся как-то с ним справляться.
Подавив вздох, Лис вырулил на Садовую и через некоторое время припарковал машину рядом с домом. Опять порадовался, что окна квартиры выходят во двор, а не на улицу, потом сердито одёрнул себя и поспешил выйти из машины. Хотелось принять горячий душ, а ещё лучше ванну, опрокинуть пару глотков коньяка и съесть на ужин что-нибудь вкусное, можно даже заказать на дом. Где-то в глубине души ещё было не очень приятно и привычно видеть Алёну на руках другого мужчины
