Джим Батчер - История Призрака
Нет, защитное поле — явно не лучшее решение. Слишком много сил я тратил, чтобы их хватало на ответный удар. И потом, не мог же я удерживать поле до бесконечности. Самое позднее через час оно неминуемо ослабнет, а тогда нас всех определенно ничего уже не спасет. Самое время придумать, как нам нейтрализовать пулеметы.
— Сэр Стюарт! — крикнул я. — Есть у кого-нибудь гранаты?
Рука сэра Стюарта мгновенно вынырнула у меня из-за спины. В руке оказалась — поверьте мне на слово! — маленькая чугунная бомба размером с бейсбольный мяч. Отверстие в оболочке затыкалось пробкой, из которой торчал пеньковый фитиль. Такие штуковины до сих пор рисуют в мультиках, только другого размера.
Я оглянулся через плечо и увидел, что некоторые из Страшил тоже достали гранаты, только современнее, напоминающие ананасы. То же самое проделала пара теней в форме времен вьетнамской войны.
— Славно, — кивнул я. — Ладно, план таков. Мы бежим туда, под ту огневую точку, и ваши ребята разносят ее к черту. Потом ту, что рядом с ней. Потом попробуем проделать проход в проволоке и убираемся с этого пляжа к чертовой матери.
Сэр Стюарт всмотрелся с пляж перед нами сквозь переливающийся разноцветными вспышками от попаданий щит и кивнул. Потом все с тем же бесстрастным выражением лица оглянулся на своих людей. Те разом кивнули.
— Не так все и страшно, — пробормотал я. — Ладно, держитесь все за щитом! — И ринулся вперед, к подножию утеса.
И тут заговорили пушки.
Где-то над головой послышался пронзительный свист, и в воздухе что-то промелькнуло. На мгновение мне померещились очертания черепа, пролетевшего в вихре свирепой алой — такой же как у пуль — энергии. Что бы это ни было, оно ударило в берег ярдах в тридцати перед нами. Грохота от взрыва я не услышал. Вместо этого наступила внезапная абсолютная тишина, словно череп всосал все движение вокруг себя — включая звуковые волны. Полыхнула вспышка, а секунду спустя на нас с ревом налетел порыв огненного ветра. Ушные перепонки пронзило болью от давления воздуха. В щит ударила галька с пляжа, и он вспыхнул от перегрузки возмущенным синим огнем. Когда рассеялась пыль, в земле зияла воронка глубиной с мою могилу и диаметром в двадцать футов.
Над головой уже свистело в унисон несколько новых снарядов, и на мгновение меня охватила сковывающая мысли паника. Блин-тарарам! Стоит одному из этих черепов угодить поближе, а еще хуже за моей спиной, где нас не прикрывает защитное поле, — и нам конец. Даже близкого попадания хватило бы, чтобы разнести в клочья мой щит, и тогда нас прикончили бы пулеметы. Укрыться от визжащих черепов мы могли только в одном месте.
— Надо подобраться к ним вплотную! — рявкнул я. — Вперед!
И что было сил припустил вперед, на пулеметы.
Глава сорок третья
События, которые происходили между кромкой воды и подножием утеса, как-то смешались в моей памяти. Я запомнил только бег, стрельбу и фонтаны гальки и грязи. Еще несколько теней пали от визжавшей шрапнели. Моему щиту пришлось очень и очень несладко, а когда мы подобрались ближе к пулеметам, прикрывать отряд от огня с флангов стало совсем трудно.
Бежать было некуда, укрыться тоже негде, так что нам ничего не оставалось, кроме как бежать вперед. Собственно, альтернативой этому могла стать только смерть, и страха я натерпелся, как, наверное, никогда еще в жизни. Нет, правда, даже хорошо, что в памяти о тех минутах сохранилось немногое.
Запомнился, впрочем, неприятный момент где-то на полпути к утесу, когда я пробегал между двумя игольчатыми тварями. Я помню, как отметил про себя, что их покрывала такая тяжелая броня из нескольких слоев костяных пластин, что они даже не могли встать. Пулеметный огонь и черепа-снаряды, казалось, не причиняли им никакого вреда. Я увидел, что в меня уперся взгляд двух крокодильих глаз, а потом из-под панциря выметнулись покрытые короткими иглами Щупальца и принялись раскручиваться, как пожарные рукава под давлением, когда их никто не держит. Одно щупальце Успело обвиться вокруг моего запястья, и только заговоренный рукав плаща не позволил игле-клинку рассечь мне плоть До кости. Блеснул топор сэра Стюарта, и отсеченное щупальце превратилось в эктоплазму.
Я скомандовал теням рубить направо и налево, и мое воинство разом ощетинилось десятками мечей, топоров, тесаков и штыков. Мы прорвались сквозь ряды тварей и заградительный огонь, который все усиливался. При этом мы потеряли еще несколько теней, выдернутых щупальцами из-под щита на открытые места, где их мгновенно изрешетили пули.
Черепа-снаряды прекратили сыпаться на нас где-то за двадцать ярдов до подножия утеса, и мы наконец-то смогли немного перевести дух. Мы с тенями прижались к отвесной скале, где пулеметчики не могли продолжать огонь из амбразур. Я сместил свой щит, чтобы тот на всякий случай прикрывал нас с тыла, но огонь и без того заметно ослабел.
— Гранаты! — скомандовал я голосом, который, надеюсь, звучал не как у перепуганного четырнадцатилетнего юнца.
Сэр Стюарт протянул пару своих бомбочек типу с внешностью гангстера времен Аль Капоне, и тот поджег фитили своей зажигалкой. Старый солдат отступил от основания утеса на пару шагов и по одной запустил гранаты с разбрызгивавшими искры фитилями вверх.
Мне пришлось расстараться, чтобы убрать щит ровно в то мгновение, когда первая граната вырвалась из руки сэра Стюарта, и снова включить его, как только к противнику устремилась вторая граната, но я справился. Обе гранаты с глухим лязгом ударились о камень, но пролетели-таки внутрь бойницы. Секунду-другую сверху не слышалось ничего, кроме ворчливых голосов.
Потом громко ухнул взрыв, сопровождаемый нечеловеческими воплями боли. Секунду спустя грянул второй взрыв, и на мой щит пролилась струя прозрачной эктоплазмы.
— На-кось, выкуси! — завопил я, и сэр Стюарт ответил свирепой ухмылкой.
— Приготовились к следующему! — скомандовал я и, отцепившись от спасительной скалы, бросился к соседнему утесу. Пока что мы уничтожили только одну огневую точку из двух, простреливавших подъем, так что продолжать атаку было еще опасно.
Я изготовил свой щит, укрепил его, как только мог, и снова выскочил на открытое место. Пулеметы разом открыли по нам огонь, и защитное поле озарилось яркими вспышками отраженных попаданий. Бежать нам предстояло всего три десятка футов, но мне приходилось прилагать все силы, чтобы щит не слабел. Мой призрачный отряд старался не отставать.
На бегу я попытался получше разглядеть противника. Солдаты щеголяли черно-серой формой СС-ваффен, но это были не люди. Из-под касок у них торчали клыкастые волчьи морды, только без меха, что придавало им гротескный вид. На месте глаз чернели пустые дыры — я говорю «пустые» в прямом смысле слова. Глаза в глазницах просто-напросто отсутствовали. По нам вели огонь пулеметные расчеты и снайперы, и на их чудовищных мордах явственно читалась жажда крови.
