Гапарон Гарсаров - Глаза дьявола
– Скажите, а откуда Лавре стало известно про Ламбранта? – спросил он шёпотом, дабы не мешать профессору, который как раз рассуждал о роли молодёжи в современной науке.
– Простите? – нахмурилась Луиза, не понимая его вопроса.
– Ведь неспроста же она отправилась на собрание бритоголовых.
– Это я её попросила, – натянуто произнесла Шарафова. – Правда, мы договаривались, что она лишь сообщит мне место их встречи. Но Лавра решила сходить туда сама и меня об этом даже не известила.
– Ну а Вам для чего понадобились бритоголовые? – не унимался Иван Пантелеевич. – Что, взялись за альтернативное расследование? Хотите самостоятельно вычислить убийц брата?..
– А что, если так? – с вызовом переспросила девушка. – Вам-то до всего этого какое дело?
– Мне не хотелось бы, чтобы Вы торопились с выводами, – подчеркнул Коливин. – Вот ваша подруга с ними поспешила, особо не вникнув в суть, и из-за этого пострадал один очень хороший парень…
– Павлов – хороший??? Он руководит всеми этими отморозками!
Луиза сказала это слишком громко, отчего Пименов прервал свою речь и вместе с людьми в зале уставился на чеченку.
– Извините, – буркнула девушка, опустив глаза.
– Нет-нет, милая, не стоит извиняться!.. – воскликнула Алла Николаевна. – Все гости наверняка уже в курсе последних событий, которые произошли в нашем университете, поэтому нет смысла скрывать это… – Декан повернулась к Игнату Семёновичу и вполголоса поинтересовалась – Вы позволите мне сделать небольшое заявление?
Старик молча кивнул.
– Как бы ни было тяжело признавать это, но среди учащихся нашего славного вуза завёлся негодяй, который на протяжении этой осени будоражил окрестности студгородка, – заговорила Алла Николаевна в строгом тоне и с презрением взглянула на Коливина. – Эта девушка, – она указала на Луизу, – пострадала от рук преступника, у неё убили брата. И это далеко не единственный случай бесчинства неофашистов. Всем известны убийства студентов из африканских и азиатских стран. И в этих вопиющих случаях виноваты также мы, руководство университета. К счастью, нам вовремя открыли глаза на истинное положение вещей, и организатора всех этих преступлений выгнали из нашего благородного вуза.
В зале раздались первые несмелые аплодисменты, а за ними последовали более бодрые овации. Луиза сверлила взглядом притихшего Ивана Пантелеевича.
– Но это не означает, что среди подопечных университета поселилась зараза ксенофобии и расизма, – продолжала декан. – Мы постараемся сделать всё возможное, чтобы подобные случаи больше не повторились в стенах нашего храма науки. И эту миссию будет продвигать наше новое поколение учёных. Пожалуйста, поприветствуйте аспирантов исторического факультета!
Женщина махнула рукой ребятам, которые присутствовали в зале, и те принялись стягиваться к ней. Луиза, не давая себе расклеиться у всех на глазах, последовала за ними. Коливин в замешательстве вертел головой. Очередные рукоплескания гостей поддерживали начинание Аллы Николаевны, которая выстраивала аспирантов перед столом и аплодировала вместе со всеми.
Когда Шарафова в числе последних подобралась к ней, двери в конце банкетного зала распахнулись, и на пороге возникла высокая тёмная фигура в плаще. Овации прекратились, а присутствующие недоумённо уставились на припозднившегося гостя. Коливин прижался к стене, во все глаза глядя на вошедшего. Алла Николаевна прищурилась, словно не веря, что видит перед собой того самого мерзавца, о котором говорила пару минут назад.
– Добрый вечер, – возвестил Ламбрант, нагло улыбаясь. Позади него развевался, точно на ветру, странный зеленоватый плащ с вшитыми металлическими полосками по краям. – Вижу, я не так-то сильно опоздал. Вечер в самом разгаре, не так ли?
Мадам Борозье привстала со стула и шёпотом спросила что-то у шокированной Аллы Николаевны.
– Как ты смеешь заявляться сюда?! – прошипела глава факультета. – Охрана, немедленно задержите его!
– Боюсь, что ваша охрана сейчас занята другими делами, – усмехнулся Павлов, дойдя до центра зала, и обратился к притихшим зрителям. – Там, на улице, случился небольшой мордобой с идиотами, называющими себя студенческой дружиной. Но, уверяю вас, на нашей сегодняшней программе это никак не отразится.
При всей внешней невозмутимости Ламбрант выглядел весьма внушительно. Необычная одежда на нём вызывала у многих страх. Плащ с поблёскивающими на свету металлическими вставками опутывал всё его тело и держался за счёт кожаных перчаток, из которых торчали широкие наточенные шипы. Это явно было его оружием, поэтому ни один мужчина в зале не осмелился вывести хулигана в коридор по приказу недовольной Аллы Николаевны. Но самая интересная метаморфоза произошла с лицом Ламбранта. Оно потемнело: веки сделались серыми, как у покойника, губы словно покрывала чёрная помада, на щеках вместо багряного румянца сверкали пепельные пятна, а глаза время от времени вспыхивали красным. Длинные волосы отдавали зеленоватым отливом, как и его одеяние. На секунду Луизе, напуганной столь внезапным появлением врага, показалось, что из его головы торчат два острых рога.
– Это возмутительно! – вскрикнула декан и сама приблизилась к наглому молодчику. – Немедленно прекратите устраивать здесь балаган! Выйдите вон, я Вам приказываю!..
– Вы не понимаете? – Ламбрант принял удивлённый вид. – Разве Вы не поняли, Алла Николаевна? Сегодня мы берём всех вас в заложники…
В зал ворвалось несколько бритоголовых парней с пистолетами и топорами. Они захохотали, словно безумные, размахивая своими оружиями, и тут же начали приставать к гостям.
– Немедленно прекратите это, Павлов! – не унималась Алла Николаевна. – Вас арестуют, и остатки своей жалкой жизни Вы проведёте в самой жуткой тюрьме.
– Вы так думаете? – встрепенулся аспирант, и лицо его вмиг посуровело. – Сядьте на своё место, не то я Вас порежу на кусочки.
Голос его прозвучал настолько убедительно, что многие женщины в зале истерично взвизгнули. Скинхеды, разбредаясь по помещению, издевательски посмеивались и пихали напуганных людей то в спины, то в головы, если те пытались возмущаться.
– Да как ты смеешь, щенок! – прошипела неугомонная декан и подняла ладонь, чтобы дать ему пощёчину, однако в ту же секунду Ламбрант взмахнул левой стороной плаща и отсёк женщине руку.
Алла Николаевна истошно закричала, неровно отходя назад, а затем оступилась и упала у передних столов. Несколько дам потянулись к ней, чтобы помочь, но Ламбрант нацелил на них шипастый кулак, говоря этим, что лучше никому не двигаться.
