Таис Сотер - Простые вещи
– По выходным нанимаю для уборки.
– Так это вы за одну неделю умудрились довести свой дом до такого беспорядка?
– Это вы еще гостиную не видели, – радостно сказал Рихтер, шлепнув по ладони Петера, решившего поживиться бутербродом. – И кстати, где моя брюнетка?
– А чем вас Петер не устраивает?
– Да в принципе устраивает, – грустно вздохнул мастер, всем видом противореча своим же словам. – У меня сантехника в ванной что-то протекает, вот как раз и посмотрит, что не так. Инструменты я ему дам.
Молодой барон Шефнер посмотрел на меня с ужасом в глазах:
– София, я на это не подписывался!
– Тогда проваливай, – предложил алхимик. – Или иди чини.
– А мне что делать? – спросила, уже догадываясь, что именно алхимик понимал под ученичеством.
– В подсобке найдешь веник, швабру и ведро. Уберешь на первом этаже, сколько успеешь, а потом вечерком посидим за ужином, узнаем друг друга поближе.
– Ужин тоже мне готовить? – мрачно спросила. – А служанка что, болеет?
Рихтер поднял палец и назидательно провозгласил:
– Ученик должен быть скромен, терпелив и, самое главное, почтителен к своему наставнику.
– Больно у вас старомодные взгляды на ученичество, мастер.
– Я, по крайней мере, не заставляю тебя мыть мне ноги, как это было принято раньше, – пожал плечами Рихтер. Взгляд его стал неожиданно серьезным. – Контракт – это не пустая формальность, он связывает учителя и ученика. И пока устанавливается эта связь, тебе стоит чаще бывать рядом со мной, София, чтобы в дальнейшем не было проблем. Так что придется тебе хотя бы по выходным приходить в мой дом.
– Тогда почему бы вам не поучить меня магии?
Алхимик пододвинул свою чашку ко мне:
– Попробуй зачаруй ее.
Я пожала плечами и осторожно обхватила хрупкий фарфор ладонями. Кофе уже успел остыть, и я решила подогреть его, оплетя чашку довольно простыми чарами. Дело минуты…
Жар, внезапно поднявшийся вверх, едва не ошпарил мне лицо, хотя сама чашка осталась прохладной. Но вот кофе превратился в пар буквально за секунду.
– Ты перестаралась, – прокомментировал Петер.
– Я делала все правильно! И сил вложила ровно столько, сколько нужно. Но что-то пошло не так.
Рихтер поднял правую руку, демонстрируя мне плохо заживший шрам на ладони. Точно! Ведь он говорил, что мои силы возрастут после контракта.
– Но я чаровала только вчера! Все было нормально.
– Вчера меня не было рядом. Чем мы ближе, тем сильнее мои способности влияют на твои, – объяснил алхимик. – Пока так, а затем расстояние перестанет играть роль. Сейчас же нужно подождать, пока все стабилизируется, и тогда уже начать изучать твои новые возможности.
– А на вас моя магия тоже действует?
– Возможно, – пожал плечами Рихтер. – Но я пока не понял, как именно.
– А зачем мне нужно убираться в вашем доме? Или физический труд как-то поможет стабилизации силы?
– С чего бы? Просто раз уж ты тут, давай совместим полезное с полезным! – Рихтер похлопал ладоши. – Давайте-давайте, работа сама не сделается!
Тряпку я выжимала с огромным удовольствием, представляя, что под моими руками не мокрая дерюга, а горло моего добрейшего наставника. Давно я так не злилась! И к вечеру поняла, что слишком уж сильно реагирую на все происходящее. Алхимик подтвердил мои догадки.
– Может ли контракт влиять на твое настроение? Конечно. И даже на характер. Но тебе это полезно. Ты ведь постоянно себя сдерживаешь, София. Ну какое удовольствие так жить? Пусть лучше по венам течет огонь, а не водица.
Оставалось надеяться, что это временное явление. Может быть, повелителю стихий и пристало быть вспыльчивым, но никак не артефактору.
Я как раз заканчивала сервировать стол для ужина, когда в гостиной раздалась дребезжащая трель звонка. О чем говорил Рихтер по телефонному аппарату, я не слышала, но по одному его виду было понятно, что случилось что-то серьезное.
– Иди домой, София. И пусть Петер проводит тебя прямо до крыльца.
– А ужин?
– Меня срочно вызвали по работе. Завтра тоже не приходи и вечером лучше останься дома. Увидимся в понедельник.
Почему Рихтер был так встревожен, я узнала уже из воскресной газеты. Из городской тюрьмы сбежал преступник. Тот самый маг, которого полиция ловила несколько месяцев. Убийца, безумный целитель, расчленявший женщин, а затем выбрасывающий их тела в реку. Как он смог взломать защитные чары на своей камере, оставалось загадкой, которой занялись мои новые коллеги. Меня к этому делу не допускали, загрузив повседневной текучкой, тогда как весь маготдел полиции занимался поисками беглеца, исследуя место преступления и ища зацепки. На улицах усилили патрулирование, опасаясь новых убийств, но мага будто и след простыл.
Поначалу я следила за расследованием с интересом, но довольно скоро он угас. В моей жизни и так много чего происходило, а темная сторона столичной действительности меня никогда не занимала.
К тому же я начала работу над артефактом для Анджея Котовского, оставив самого роанца на попечение Шефнера-младшего. Здоровье пана уже не представляло опасений, но все же чары на его спине необходимо было сделать более устойчивыми, закрыв их от случайного внешнего воздействия. Петер мог справиться с этим и в одиночку, тогда как я колдовала над большим, с кулак, топазом, купленным для меня Котовским. Сподвигнуть скупого роанца на покупку более дорогого камня я не смогла.
Отношения же с Мартином Шефнером, столь неровные в последнее время, внезапно наладились. Во всяком случае, так казалось со стороны. Мы даже начали ходить на свидания, став официально парой. Вот только та близость, что проявилась между нами летом, больше не ощущалась. Шефнер был вежлив, учтив, но при этом чудовищно сдержан. Не было больше ни подтруниваний, ни случайных прикосновений. Места, которые выбирал менталист для свиданий, были дорогими, но безликими. Рестораны, театры, званые вечера… мы почти никогда не оставались наедине.
Была ли это попытка так своеобразно наказать меня или менталист решил на время отступить? А может – и это пугало больше всего – для него это был идеал отношений? Брак с таким человеком, как Мартин Шефнер, обязывал меня ко многому. Я должна соответствовать главе одного из влиятельнейших ведомств Грейдора, как и его окружению, и, возможно, сейчас он ненавязчиво это показывал. Демонстрировал мне свой мир… и демонстрировал меня.
Что ж, он хотя бы избегал балов и литературных вечеров – Шефнера воротило от сборища бездельников и пустословов, которыми он считал салонных поэтов и музыкантов, а танцы представлялись ему пустой тратой времени и сил. Единственный раз, когда мы оказались на подобном мероприятии, на сей раз посвященном благотворительности, глава СБ бо́льшую часть времени провел, шушукаясь о чем-то с министром экономики. Если бы не Котовский, которого я встретила там же, то я бы, честное слово, умерла от скуки.
