Переворот.ru (СИ) - Маркеев Олег Георгиевич

Злобин вышел на кухню, вернулся с пакетом сока и стаканом. Поставил на столик перед Сергеем.

— Пей. Это у тебя так стресс выходит.

Сергей выдавил из себя нервный смешок.

— Волна мрачного отчаяния накатила на меня. Да, страна, рождённая в Беловежской пуще, уходит. Нельзя обманываться. Нельзя больше прятаться от реальности. Шансы на лучшую участь, открывшиеся в начале двухтысячного года спущены Путиным в унитаз. Эксперимент девяносто первого года завершается. Он с самого начала был обречён на неудачу. И спасать страну некому. Кроме нас, простых смертных. Ибо, наверху — одна пустота, одни «ходячие калькуляторы» и карточные клоуны, — вдруг выдал он без запинки. [78]

— Бредишь? — с подозрением спросил Злобин.

— Цитирую вашего друга Токарева. — Сергей показал обложку книги.

— А я уж подумал, ты… — Злобин повертел пальцем у виска. — Кстати, странная книжка в таком доме.

— Книжка-то, фиг с ней! Мне странно, что тот моджахед славянского происхождения прямиком к автору направился. Не в «МК», не в «Коммерсант», не в любую ежедневную газетку, а в «Новую», которая раз в неделю выходит. И что самое интересное, Токарева на рабочем месте застал. Такое, знаете ли, приятное совпадение. Приходит заявитель, который в Москве никого не знает, и сразу попадает в объятия автора патриотических бестселлеров, с наработанными связями в ВПК.

— Я тоже об этом думал. Но, как сам понимаешь, у меня не сложилось спросить, как парень нашёл адрес. Не исключаю, его туда на машине подвезли.

В схеме Злобина целый блок был посвящён Токареву и его связям со штатскими и служивыми патриотами.

Сергей налил сок в стакан, придвинул к Злобину. Сам отхлебнул прямо из пакета.

— Как вас Игнатий Леонидович подвёз прямо к НИИ Коркина? — Он вытер рот ладонью.

Глаза Сергея Злобину не понравились. С такими лезут в драку, разрешив себе все.

«Жаль парня. Сгорит же», — подумал Злобин, болтая сок в стакане.

— Да, Серёжа, нас использовали втёмную. Глупо было бы, если посвятили во все тонкости вопроса, согласись. Я, как и ты, не сомневаюсь, что это жутко напоминает переворот. Об истинных целях, как и ты, могу только догадываться.

— И всё равно остаётесь в банке с пауками?

— Да, Серёжа, — чуть помедлив, ответил Злобин.

— Значит, расходимся, Андрей Ильич. Как вы думаете, на меня ваш домашний арест распространяется, или я мог спокойно отсюда выйти? Попал же чисто случайно. По знакомству, так сказать.

— И куда ты собрался, если не секрет?

— Есть идея прыснуть в банку дихлофос, пока пауки нас не сгубили слюнной лихорадкой. С них же станется, сбить массовые протесты массовой эпидемией.

Улыбка у Сергея получилась совершенно безжизненной, как на посмертных масках, которых Злобин насмотрелся до одури.

— Серёжа…

— Андрей Ильич, вы что, не поняли ничего? Такой шанс бывает раз в жизни. В девяносто третьем я пацаном был и нифига в жизни не понимал. А сейчас учёный! Все видел, все знаю. И меня уже тошнит от этого! — Сергей сипло вздохнул. — Если они опять сцепились за власть, то она сейчас — ничья, понимаете? В коем-то веке они бессильны. Надо ловить момент.

— Революция? И ты в это веришь?

— Не верю, но хочу. Как с первой чеченской вернулся, так и хочу.

— Судя по глазам, отговаривать тебя без толку.

«Сдуру сунется на баррикады. А может, там именно таких и ждут? Черт, жаль парня. Что изменит, если скажу, что я знаю, ради чего затеяли этот бардак? Не поверит. Потому, что уже все для себя решил».

Злобин повернул голову к двери на секунду раньше, чем трижды, как условились с ФСОшниками, тренькнул звонок. Почти сразу же щёлкнул замок.

15:31 (в.м.)

Серый Ангел

Въезд на Старую площадь со стороны центра заперли двумя поставленными в ряд армейскими «Уралами». Плотный поток машин, гневно ревя клаксонами, уползал влево, на Маросейку. Осатаневшие регулировщики уже не огрызались, просто крутили полосатыми жезлами, подгоняя едва ползущие машины.

Отрезок вдоль фасада здания Администрации до поворота в Китайгородский проезд был чист, явно оставили для подъезда правительственных машин. Из Китайгородского проезда, как из Иерихонской трубы доносился гул двигателей и какофония гудков пробки, запершей набережную от Храма Спасителя до Краснохолмского моста.

С низким утробным рокотом прямо над их головами проплыл вертолёт. Клюнул тупым рылом и на бреющем полете пошёл к Зарядью.

Старший группы охраны сделал непроницаемое лицо. Распахнул перед Злобиным массивную дверь подъезда.

Злобин ожидал, что в здании Администрации президента будет царить аврал, как на давшем течь судне. К его удивлению, в коридорах висела гулкая тишина. Толстые стены не пропускали нервных вибраций, сотрясавших спёртый воздух города.

«Наверное, состояние тихой паники ещё не закончилось, — решил он. — Не флот, все-таки, и не армия. Бюрократы непуганые. Пока раскачаются, рабочий день кончится».

Игорь Дмитриевич появился в кабинете из потайной двери. Прошёл к столу, на ходу застёгивая пиджак и одёргивая манжеты белой рубашки.

«Рубашку сменил. Ещё бы лицо поменял. Помятое, словно пил неделю», — подумал Злобин.

Игорь Дмитриевич растёр морщины на пергаментно жёлтом лице. Вблизи было, что белки глаз подёрнуты красной сеточкой.

Он, не мигая, уставился на Злобина.

— Вы всегда так хладнокровны, Андрей Ильич? — спросил он.

— Нет, кровь у меня нормальной температуры. Тридцать шесть и шесть. Просто не вижу вокруг ни малейшего повода для беспокойства. Нас здесь не стреляют, газом не травят, толпа не прессует со всем сторон… Нормальная рабочая обстановка.

Глаза у Игоря Дмитриевича сделались совершенно птичьими. Он раскрыл папку, достал документ в прозрачном файлике, подтолкнул к Злобину.

— Тогда почитайте. Это вам от Коркина. Из плёнки прошу не доставать, вещдок всё-таки.

Злобин пробежал взглядом по первым строчкам.

«Следователю Генеральной Прокуратуры РФ Злобину А.И.

Уважаемый Андрей Ильич!

С момента нашей встречи в моей лаборатории прошло совсем немного времени, а так всё изменилось, не так ли?» ДОСЮДА

Заверещал телефон. Игорь Дмитриевич, нервно дёрнув щекой, сорвал трубку.

— Да. А, это ты… Какое, на хрен, совещание?! Не будет вам никаких совещаний. Я специально, слышишь, специально не буду проводить никаких совещаний! Есть устав, есть закон, есть должностные инструкции, бабла вам закачали, сколько просили. Все, хватит! Бери пример с Шойгу, он уже час как рулит в своём штабе. А ты мне телефоны обрываешь. Короче, чтобы через полчаса все Зарядье было очищено от этих уродов. Делай, что хочешь… Что?! Колоны с резервом застряли? Я тебе должен ещё дорогу расчистить?! Бля, какой же ты идиот! У тебя жопа вместо головы, да? Тут в двух шагах целая академия находится. Подними по тревоге и брось бегом по мосту в Зарядье. Твою мать, я тебе ещё советы давать должен… Полчаса на все, понял!!

Он бросил трубку на рычаги. Посопел в кулак. Успокаиваясь.

— Прочитали? — обратился он к Злобину. — Готовы ответить на вопрос: почему Коркин именно вам адресовал своё письмо?

— Проще спросить у автора. Я могу только предполагать. Коркин сломался ещё до моего появления. Это я сразу почувствовал. Он осознал, что вляпался по самую макушку и смертельно испугался. Только амбиции не позволили прибежать с повинной. Коркин — интеллектуал с задатками манипулятора. Такие не любят сокрушительного поражения. Это ущемляет их самолюбие. Вот и начал играть в поддавки. Удовлетворяет свою подсознательную тягу к наказанию и тешит самолюбие. Ведь не следователь сам идёт по следу, а Коркин подбрасывает ему приманки. Согласитесь, для извращённого ума — это большая разница.

— Вам что-нибудь говорят названия «изделий», о которых он пишет?