Елена Малиновская - Ритуалы экзорцизма
Было холодно и скользко. Ступени искрились миллиардами снежинок, изо рта вырывался белый пар. Но я не обращал внимания на такие мелочи, пытаясь понять, чем же заняты сейчас незваные гости. Неужели изучают заплесневелые кости моих предков? Или же допрашивают Райчела, применив к несчастному призраку какой-нибудь ритуал светлой магии?
Наконец долгий утомительный спуск завершился. Теперь я стоял в длинном коридоре, многие века назад выдолбленном прямо в камне и укрепленном многочисленными сваями. Он вел куда-то на запад, постоянно делая крутые повороты и разветвляясь на множество тупых отростков. Помнится, несколько лет назад я пытался определить, где именно заканчивается главная штольня. Запасся достаточным количеством провизии и факелов и отправился в путь, который неожиданно быстро закончился около каменного обвала. Затем спустя год я предпринял еще одну попытку составить карту лабиринта, отходящего от основного туннеля, но сразу же заблудился. Около суток блуждал по совершенно одинаковым ходам и то и дело натыкался на очередные тупики. Наконец, когда я впал в полнейшее уныние и уже решил, что мне никогда больше не суждено увидеть солнца, на мои крики отозвался Райчел, который и вывел меня к белому свету. Стоит отметить, что призрак наотрез отказался быть моим проводником во всех этих экспериментах. Заставить я его при всем своем горячем желании так и не смог, поскольку, как уже говорил ранее, к жизни его призвал не я. Уж чего я только не перепробовал – и молил, и угрожал, и даже пытался подкупить обещанием скорейшего упокоения сразу же после окончания этого задания. Но Райчел был непреклонен. Самое обидное, что он даже не соизволил объяснить свое упрямство. Лишь однажды буркнул, что не дело живых тревожить покой древних, и замолк.
Посрамленный сокрушительной неудачей, я долгое время не отваживался спускаться в подземелье. К страху вновь заблудиться примешивалась обида и досада на чрезмерно своенравного призрака. Но потом мы с Райчелом помирились. И на долгое время я и думать забыл про тайны подземелья, так и не открывшиеся передо мной.
Я тряхнул головой, отгоняя посторонние мысли. Потушил свечу, зажмурился и некоторое время стоял с закрытыми глазами, привыкая к полной темноте и ожидая, когда начнет действовать ночное зрение. Не хочу вспугнуть эту троицу отблесками света.
Настораживало, что Райчел не торопился засвидетельствовать мне свое почтение. Обычно он всегда появлялся рядом, когда я только начинал спуск в подземелье. Что же задержало его на этот раз?
Я открыл глаза. Теперь я видел все весьма нечетко, но это лучше, чем ничего. Из серого полумрака выступил черный зев туннеля, ведущего в просторный зал основных захоронений, откуда начиналась паутина подземных ходов. Ну что же, сначала проверим, все ли в порядке там, где лежат кости моих предков. Если я не обнаружу в этом зале незваных гостей, то придется прибегнуть к помощи очередного ритуала.
Однако меня ожидала быстрая удача. Я шагнул к залу, скрывающемуся за крутым поворотом, и тут же остановился, услышав отзвук голосов, эхом разносившихся по склепу. Да, несомненно, гости находились именно там. И сейчас они спорили о чем-то, наверняка с любопытством глазея на обнаженные кости моих бедных родственников. По давней традиции представителей рода Сурина хоронили без гробов. Просто выдалбливали нишу в этом зале, куда бережно укладывали тело. И там оно постепенно превращалось в мумию из-за сухого прохладного воздуха подземелья. Кстати, в свое время я много думал над этой традицией. Почему в нашем роду не были приняты обычные похороны с обязательным погребением в земле или не столь распространенные погребальные костры, когда душа умершего возносилась к небесам в искрах жадного всепожирающего пламени? Почему умерших помещали, грубо говоря, на всеобщее обозрение потомков? Потом в одной из книг я наткнулся на жуткую историю барона Агария, одного из внуков Сурина. Бедняга во время своей свадьбы на радостях так перепил вина, что впал в подобие летаргического сна. Новобрачная не стала горевать по поводу своего неожиданного вдовства. Напротив, приказала тут же похоронить молодого мужа. Уже потом выяснилось, что родители заставили ее принять выгодное предложение, позарившись на состояние барона. И тем большей была досада новоиспеченной вдовы во время похоронного обряда. Когда первые комья земли уже упали на крышку гроба, несчастный Агарий очнулся и принялся барабанить изо всех сил, умоляя выпустить его на свободу. Думаю, если на сем действии не присутствовало бы большого количества народа – быть бы ему похороненным заживо. Однако супруге скрепя сердце пришлось отменить погребение. Барона так напугало все произошедшее, что он завещал после смерти отнести его в подвалы замка. Мол, кто знает, не очнется ли он в очередной раз в гробу, опоенный сонным дурманом любящей женушкой, а из подземелья хотя бы ведет лестница наверх. Так и появилась эта традиция в нашем роду.
Впрочем, я что-то отвлекся. Да, ничего не скажешь: празднование Йоля у меня выходит по всем правилам. Тут тебе и воспоминания о покойных родственниках, тут и путешествие на кладбище. Мертвые будут довольны таким вниманием.
Я тряхнул головой, сосредотачиваясь. Весь подобрался, с удовольствием чувствуя, как в пальцах начинает биться горячая энергия. Увы, после недавнего печального происшествия в доме купца Биридия, когда я сломал свой боевой посох, передававшийся в нашем роду от поколения к поколению, я так и не удосужился найти ему приемлемую замену. Да и как это возможно, если подобные вещи должны делать настоящие мастера? Боюсь, в нынешние времена их уже не осталось, а если и остался кто-нибудь, то он возьмет за свою работу немыслимую цену. Что скрывать, без посоха даже под защитой стен замка я чувствовал себя крайне скверно и неуверенно, но при всем горячем желании не мог придумать выхода из сложившейся ситуации. Приходилось обходиться подручными материалами, так сказать. Как тот же кристалл, заполненный энергией, который я на всякий случай захватил из своего кабинета.
Впрочем, пока мне не требовалось помощи посторонних предметов. Я чувствовал, что магическая сила переполняет меня, аж волосы на голове встали дыбом. Правда, что дома и стены помогают. Что уж говорить про близость к костям предков.
Я бесшумно подошел к повороту и прильнул к сочащейся влагой свае, поддерживающей свод подземелья. Оборотился в одно большое ухо, пытаясь понять, о чем говорят вероломные гости.
Судя по всему, они ожесточенно спорили о чем-то, но, к моей величайшей досаде, делали это свистящим шепотом. Лишь изредка я улавливал отдельные слова, когда кто-нибудь из них, забывшись, повышал голос. И чем дольше я прислушивался, тем выше мои брови лезли на лоб. Потому как эта троица беседовала о моем брате! О Мераре, который погиб много лет назад, пытаясь вызвать демона и скормить ему меня!
