Екатерина Богданова - Вампир, который живет на чердаке
Обзор книги Екатерина Богданова - Вампир, который живет на чердаке
Екатерина Богданова
Вампир, который живет на чердаке
Твои пальцы скользят по моей коже
Все, что хочешь, во мне ты возьми, если сможешь
Но в моей груди нет даже места для сердца
Ты возьми его в руку и попробуй согреться.
Total «Сердце в руке»1 глава
Говорят, жизнь похожа на шоссе, с множеством крутых поворотов, темных туннелей, дорожных знаков и то, как она закончится, зависит в первую очередь от автомобиля, а уж потом от водителя. Не верите? Вот и я не верила до поры, до времени.
Я веду относительно размеренный образ жизни. Мне не всегда везет, но я говорю себе — это временно. Все пройдет, все наладится.
Но это не так. По крайней мере, не в моем случае и не со мной.
День начался не то чтобы хорошо, а просто ужасно.
Начнем с того, что я прищемила палец, когда выходила из ванной комнаты.
Нарезая хлеб для тостов, порезала тот самый злополучный палец и клеенку на столе, после чего нож благополучно развалился на две части. Вот что значит, когда нет в доме мужика! Давно пора купить новый нож, а не заматывать ручку клейкой лентой. Но нет, вот скажите, почему, когда я иду за кухонной утварью на последний этаж торгового центра, то там, в обязательном порядке должны выстраиваться магазины с одеждой, косметикой, парфюмерией, бижутерией и везде маячит красноречивая надпись «SALE»? Естественно, до нужного отдела я так и не добираюсь. Все, решено! С ближайшей получки покупаю новый нож! Нет, лучше два, так сказать запастись впрок.
Мой взгляд упал на тостер. Маленький, желтенький и замотанный клейкой лентой. Затем на дверцу кухонного шкафчика, стеклянную вставку которой украшали пласты все того же скотча. Я посмотрела выше, скользнув взглядом по вентиляционному отверстию. Его решетка сиротливо болталась на… правильно, на скотче. Может мне фамилию взять Скотч? А что, неплохо звучит — Саша Скотч. Нет, Александра Скотч.
Мои размышления прервало шипение со стороны плиты. Кофе убежало.
Я бросилась к раковине за тряпкой. Твою мать! Кто поставил сюда эту долбаную тарелку со сливами! Специально, что ли? Чтобы она мне на голову упала? А, это ж я! Совсем забыла, что живу одна в двухкомнатной квартире сталинского дома, доставшейся мне от дедушки.
Кажется, сегодня я осталась без кофе.
Я ползала под столом в поисках слив, когда резкий звонок телефона заставил меня подскочить, и я пребольно стукнулась головой о внутреннюю сторону столешницы.
— Алло, — недовольно пробурчала в трубку.
— Привет, Шурик!
Звонила моя единственная и неповторимая подруга Лера, в прямом смысле этих слов. Она единственная кто называет меня Шуриком и единственная, кому сходит это с рук.
— Включи немедленно телевизор, — заверещала она. — Меня будут показывать в восьмичасовом выпуске новостей!
Я попыталась выполнить просьбу как можно быстрее, ведь от черта ладаном, а от любимой подруги ничем не отделаешься.
Телевизор у меня особенный, шестидесятого года выпуска прошлого столетия. Черно-белый, достался вместе с прочей рухлядью, как и квартира, от деда. Царство ему небесное.
Включила, после чего покрутила усы допотопной антенны, дабы настроить более-менее приличное изображение.
Стала смотреть. На экране появилась ведущая. Вот, блин! Опять звука нет!
Я подошла к многострадальному ящику и хорошенько долбанула по корпусу. Сначала послышался легкий скрежет и шипение, после чего я, наконец, услышала тягучий голос дикторши:
— …ла совершена кража десяти литров донорской крови. Сейчас проводится следствие по данному инциденту. А пока, посмотрим интервью с Валерией Николаевной Самойленко, сотрудницей Центра переливания крови при Первой городской больнице.
Картинка сменилась.
На фоне, вышеупомянутого Центра переливания крови — белоснежного двухэтажного здания, стояла Лерка, с таким видом, будто только что сорвала джек-пот. Рядом с ней примостился симпатяга репортер — кареглазый брюнет. Бедная подружка разрывалась между тем, куда ей смотреть: на камеру или на красавца, на красавца или камеру.
Наконец, симпатяга заговорил:
— Скажите, Валерия Николаевна, а как вы сами считаете, с чем связано проникновение на территорию Центра и похищение донорской крови?
— Знаете. На мой взгляд, нормальный человек этого бы не сделал. Во всяком случае, его мотивы нами еще не обоснованы. Ну, разве что, если б это был вампир, — ухмыльнулась девушка.
Репортер, тоже заулыбался. Что-что, а произвести впечатление она умела. Эффектная, яркая, дерзкая — вот три первых слова приходящие на ум, при взгляде на нее. Тем временем, репортер задал следующий вопрос:
— Помимо того, что нам уже известно, есть еще какие-нибудь странности?
— Ну, мне показалось странным то, что похищенная донорская кровь была исключительно первой группы, резус фактор положительный.
— Действительно, странно, — согласился парень. — Итак, мы заканчиваем наш репортаж с места событий и возвращаемся в студию.
— Подождите! Я хотела бы передать приве…
На этом интервью закончилось.
Трубка, находившаяся возле моего левого уха и доселе молчавшая, взорвалась бурными негодованиями:
— Да как посмели эти репортерские крысы не дать мне передать приветы!!!
— Лер, это ж новости. А не передача «С добрым утром».
— Все равно, от них бы не убыло, — гнула свое подруга.
— Знаешь, что меня удивляет?
— ???
— Ты как-то не слишком расстроена тем фактом, что вас ограбили.
— Ограбили, — фыркнула она. — Неприятно, конечно, но как-нибудь переживем. Лучше скажи, как тебе моя новая блузка?
Ее вопрос вогнал в ступор. Но я довольно быстро поняла, что она имеет в виду.
— Блузка? Та, что была на тебе во время интервью?
— Ага.
— Такая красная, с кружевами?
— Да, да.
— Супер! Я ее еще не видела на тебе.
— Просто я вчера в твоем торговом центре купила ее!
Елы-палы! Торговый центр! Я ж опоздаю!!!
— Слушай, Лер, я понимаю, ты с дежурства, у тебя выходной…
— Ой, прости, совсем забыла, тебе ж на работу пора! Как поживает ваша Гиммера Петровна?
— Давай потом расскажу.
— Ладно, созвонимся. — Мы распрощались.
Думаю, на протяжении всего моего с Леркой последнего диалога вы задавались вопросом: «Каким образом, на черно-белом экране, она смогла увидеть красный цвет?».
Все просто. Я окончила художественное училище и чувство цвета у меня развито настолько, что даже среди всего многообразия оттенков серого на экране старого телевизора, я могу различать, где красный цвет, где синий, а где и серо-буро-малиновый.
