Анна Кувайкова - Магия безмолвия. Эпизод II
– Неужели вы ждёте меня, мой принц?
Знакомый чарующий мягкий голос с лёгким придыханием невесомой лаской прошёл вдоль позвоночника, окутывая сознание и резко ударяя по нервам. Зверь внутри дёрнулся и с большим трудом был сдержан, как и руки, так и норовившие сжаться в кулаки. Занявшись совершенно другими проблемами и делами, я абсолютно забыл о той, чьё присутствие в академии терзало меня не столь уж давно… И она дала знать о себе именно в тот момент, когда я ожидал этого меньше всего.
– Лиерана.
Стоявшая напротив меня тёмная эльфийка обворожительно улыбнулась и медленно присела в реверансе, так, что стала видна манящая ложбинка на груди, практически не скрытая глубоким декольте прозрачно-голубого платья из тончайшего шёлка. Я же с отвращением смотрел в льдисто-голубые глаза, и мне с большим трудом удалось сдержать рвущуюся наружу ярость.
И всё же, глядя на соблазнительные губы, обнажившие короткие, слегка изогнутые клыки, и насмешливый взгляд дроу, я нашёл в себе силы почти привычно лениво усмехнуться, отталкиваясь от стены:
– Рад встрече.
Вот только на самом деле это было далеко не так…
Саминэ– Я надеюсь, ты всё поняла, Саминэ? – Взяв мой подбородок длинными изящными пальцами с алыми ногтями, Милика заглянула в мои глаза и повторила то, о чём говорила сегодня: – Ты можешь продолжать пить кровь Ариатара, хотя и не следовало бы этого делать. Когда-нибудь я расскажу почему, но пока запомни: не смей этого делать из его шеи. Среди вампиров подобный укус считается слишком интимным, и не каждому дозволено приближаться на такое расстояние, хотя это лучший и самый быстрый способ обезвредить свою жертву. Ты помнишь об этом, я надеюсь?
Я кивнула, и вампирша наконец отпустила мой подбородок. Я знала, помнила о том, что в моей слюне содержится яд, который вызывает у жертвы чувство лёгкости и эйфории, притупляя боль от укуса и другие чувства, отодвигая на задний план любые доводы разума. Через артерии в шее яд быстрее добирается до мозга и сердца, а если ещё правильно укусить, то после того, как вытащишь клыки, кровь не будет хлестать фонтаном из горла жертвы.
Мне несказанно повезло, что я, не зная этого, не навредила эрхану…
Быть вампиром – это непросто. Нужно многое знать, и, как оказалось, у них есть свои порядки, правила и традиции. Об этом я как раз почему-то понятия не имела… Милика объяснила мне большую часть этикета высших вампиров, хотя ещё не было известно, являюсь ли я чистокровной. Было немного непривычно, но запомнить правила мне удалось с первого раза и достаточно легко, чтобы не путаться во всевозможных оговорках и исключениях.
Хорошо, Ариатар даже не догадывался о некоторых из них, иначе никогда не позволил бы мне сделать то, что сам заставил сегодня в доме Рика. Подобное вполне могло бы сойти за страшное оскорбление, и мне было очень стыдно и неловко за своё поведение. Хотя Милика и говорила, что уж теперь-то я должна вовсе забыть об этих двух чувствах. Оказывается, она с самого начала почувствовала, кем я являюсь на самом деле…
Но я не могла переступить через себя. Таков был мой характер, и менять его даже в угоду вампирскому кодексу я не собиралась. Я обещала когда-то полуэльфу, что останусь собой, что бы ни случилось, и я сдержу своё слово.
– Ладно, ты можешь идти, – величественно махнула рукой Милика и улыбнулась, окинув меня ещё раз критическим взглядом. – Думаю, твоим опекунам теперь ещё больше понравится твой нынешний облик. Расскажешь мне потом о реакции Ари, ладно?
Я присела в реверансе, глубоко склонив голову и разведя в стороны подол длинного бархатного платья тёмно-бордового цвета с золотым шитьём по краю, благодаря девушку и за очередной урок, и за её подарок. Выпрямившись, я увидела открытую и столь редкую улыбку моей наставницы.
Махнув рукой на прощание, вампиресса скрылась в своей спальне, а я, бросив последний раз взгляд в большое овальное зеркало в тяжёлой раме, висящее на стене комнаты, мрачная обстановка которой не изменилась за последнее время, аккуратно разгладила мягкую ткань на животе. Это платье можно было на первый взгляд назвать скромным: с узкими рукавами три четверти длиной, целомудренным квадратным вырезом и длинной юбкой, оно смотрелось в руках полукровки очень красиво и, несомненно, было дорогим.
Но стоило только надеть его и обуть бархатные чёрные туфельки с ремешками и на высоком каблуке, как я возмущённо охнула, посмотревшись в зеркало. Тяжёлая ткань, подчёркивая все мои достоинства едва ли не на грани приличия, плотно облегала тело, расходясь от пояса свободными складками, и при ходьбе юбка словно обволакивала бёдра и ноги, делая их такими… аппетитными. Более подходящего слова я не нашла, но Милика осталась в восторге от увиденного. Мне было неловко, я не привыкла к таким фасонам, в которых сама вампирка чувствовала себя комфортно, а порой носила и куда более откровенные наряды, но отказываться было неудобно.
К тому же, пока она рассказывала мне о своеобразном вампирском кодексе, занялась и моими волосами, завив их горячими щипцами в мягкие локоны, которые потом перебросила через левое плечо на грудь, убрав их от лица с правой стороны и закрепив их там за ухом небольшой заколкой с россыпью рубинов. Но что было самым дорогим среди её подарков на моё «пробуждение», так это золотой комплект, состоящий из серёжек-капелек на длинных цепочках, кулона и браслета, который можно было зачаровать потом, как и остальные украшения. Я хотела отказаться, но Милика и слушать ничего не желала. Пришлось принять и это.
И теперь из зеркала на меня смотрела истинная молодая леди, совсем как когда-то давно. Вот только когда именно, я так и не вспомнила, хотя смутные образы продолжали иногда появляться в голове.
Решив не беспокоиться пока об этом, я подобрала край юбки и поспешила на выход. За дверью раздавались чьи-то голоса, и я подумала, что это пришёл Ариатар с кем-нибудь из парней. Мне не терпелось увидеть их реакцию, и особенно почему-то я ждала её именно от демона…
Но меня встретил высокий женский голос, а затем ленивый ответ, донёсшийся из-за приоткрытой мной двери.
– Не стоит раздувать свою и без того завышенную самооценку, Лиерана. Ты далеко не единственная в этих стенах, на кого я могу обратить внимание.
– Даже так, мой принц? Неужели вы так скоро нашли мне замену? И не её ли вы ожидаете здесь, под этой дверью, как последний слуга, не осмеливаясь войти без приглашения? Помнится, раньше вы были куда смелее…
Лиерана?
Я невольно остановилась, не решаясь перешагнуть порог и выйти в коридор. Та самая тёмная эльфийка, что играла с кронпринцем эрханов и разбила ему сердце? Она вернулась в академию? Но почему вдруг?
Это было плохо, очень-очень плохо! Ариатар лишь недавно стал меняться, с ним стало приятно общаться, и мне казалось, что он забыл о своей мести. А что теперь? Всё вернётся на круги своя, и он станет таким, как прежде? Нет, этого нельзя допустить! Я не хочу, чтобы он снова стал… таким. Как при первой нашей встрече.
Расправив плечи, я взяла себя в руки и вышла в коридор, мягко притворив за собой дверь. Повернувшись к ожидающему меня эрхану, я улыбнулась, склоняясь в почтительном реверансе, извиняясь за своё долгое отсутствие. Но первым, что я услышала, оказались слова тёмной эльфийки, стоящей неподалёку, и они были наполнены плохо сдерживаемой ревностью.
– Кто это, Ариатар?
– А это та, Лиерана, которая заслуживает куда большего внимания, чем ты, – послышался ответ, и демон, оттолкнувшись от стены, подошёл ко мне. Взявшись пальцами за мой подбородок, он ненавязчиво заставил меня выпрямиться и запрокинуть голову, чтобы я посмотрела в его глаза. Погладив мою щёку большим пальцем, он мягко упрекнул: – Я тебя заждался, Эльсами.
Я улыбнулась в качестве очередного извинения, и взгляд Ариатара потеплел, но ненадолго, почти сразу же вернувшись к равнодушному синему цвету, в котором не было ни капли от насыщенного оттенка драгоценных сапфиров. К тому же узор на его радужке слабо алел, и я мгновенно поняла, что это значит, как и то, что задумал эрхан, когда он слегка наклонился к моему лицу.
Он был в состоянии контролируемой ярости, хотя и тщательно это скрывал. Присутствие тёмной эльфийки, которая, кстати, была действительно красива, сильно ударило по нему, отбросив его далеко назад от того, чего он добился за последние месяцы. Он практически мгновенно вновь стал чёрствым, холодным и равнодушным и сейчас собирался мстить Лиеране, вызывая в ней одно из отвратительнейших чувств: ревность пополам с завистью. А также сожаление о том, что сейчас на её месте находилась я.
Времени на размышления не оставалось.
Спрятав боль во взгляде, прикрыв на миг ресницы, я улыбнулась демону так, как никогда до этого, и, обняв его за шею, сама поцеловала…
Но не так, как учили жриц Латимиры, не так, как говорила Милика, и даже не так, как требовалось бы для показательной страсти и любви. А так, как хотела этого я сама, если бы всё это вдруг оказалось не игрой, а настоящей, несбыточной реальностью…
