Мишель Вико - Отражение зла
Новая тактическая задумка, как впрочем, и все остальные последующие, разнообразные, но схожие в том, что и тут и там в воду летели всё те же маленькие и не очень маленькие камушки, ничего не дали старому колдуну, несмотря на различные приёмы размахивания руками, чтобы добиться нужного результата. Ни брошенные в воду рядом с берегом озера, ни те камушки, что улетели вдаль, так ничего и не изменили.
Перед старым колдуном, как и в момент его появления на берегу Драконьего озера, были только волны и солнечные блики, весело игравшие на поверхности воды.
Раздосадованный тем, что ему так и не удалось, не то чтобы поговорить с драконом Тацу, но даже и увидеть его не посчастливилось, колдун Идзивару угрюмо глядя на солнечные блики, весело игравшие на воде, прошептал что-то злобное себе под нос, после чего сразу же исчез с берега Драконьего озера, вернувшись к себе во дворец.
Сдаваться колдун Идзивару вовсе не собирался, намереваясь ещё вернуться на берег Драконьего озера, как-нибудь на днях, и если понадобится, то даже неоднократно.
А пока все его мысли были обращены к тому, где можно было бы найти какого-нибудь другого дракона, полагая, что запасной вариант в любом случае, всегда должен быть в наличии.
Ну а что же дракон Тацу? Почему он не появился перед старым колдуном, когда тот, используя известный всем колдунам способ, вызова дракона Тацу, бросал камешки в воду?
А всё дело в том, что когда ещё колдун Доубуцу предупреждал дракона Тацу о своём свидании с колдуньей Акаи на берегу Драконьего озера, он сразу же наказал ему, ни в коем случае не появляться перед колдуном Идзивару, который вероятнее всего, тоже скоро сюда пожалует.
И как нам уже теперь ясно, оказался полностью прав.
Так что, как ни старался колдун Идзивару добиться желаемого, а только дракон Тацу сидел в глубине озера, подальше от берега, дабы сыпавшиеся в воду камешки, не досаждали ему.
Злого колдуна дракон Тацу увидел ещё после первого брошенного камушка. Ему даже не пришлось всплывать для этого, потому что он спокойно спал под водой, как раз неподалёку от берега, и, проснувшись, пользуясь прозрачностью воды, сумел хорошо разглядеть старого колдуна, который из-за многочисленных солнечных бликов, весело игравших на поверхности озера, в свою очередь не смог увидеть дракона Тацу.
Осторожно, чтобы не вызвать подозрительного волнения воды на поверхности озера и тем самым не обнаружить себя, дракон Тацу отполз на глубину, где и скрылся, благополучно уплыв подальше от берега.
Лишь, ближе к вечеру дракон Тацу показался на поверхности озера и по случайному совпадению как раз в ту секунду, когда на берегу показалась Котори.
Узнав дочь колдуна Доубуцу, дракон Тацу моментально подплыл к ней, даже не думая о том, зачем она здесь появилась.
– Ты очень кстати, Тацу! – воскликнула Котори, обрадовавшись появлению дракона. – Я как раз хотела тебя увидеть, чтобы поговорить с тобою.
– Я весь во внимании, госпожа, – сказал Тацу, назвав её госпожой по причине глубокого уважения к ней, а также почитая красоту юной прелестницы.
– Насколько я знаю, ты знаком с Такехико и Сузуме, – начала Котори.
– Знаком, – подтвердил Тацу. – Они искали колдунью Акаи.
– И нашли её.
– Надеюсь, с ними ничего плохого не случилось? – с волнением в голосе спросил Тацу.
– С ними пока всё в порядке, – ответила Котори. – Но учитывая появление колдуна Идзивару, а также посягательства на их свободу со стороны демона Дааку, им грозит реальная опасность.
– Если я правильно понял, ты решила со мной поговорить, потому что я могу быть им полезен.
– Совершенно верно Тацу.
– Я слушаю тебя, дочь колдуна Доубуцу, – сделав лёгкий полупоклон, произнёс дракон Тацу.
Глава 7. И снова каменные лесорубы
Новый день всегда должен приносить с собою хоть что-то новое, хорошее или плохое, или же и то и другое сразу, иначе какой бы в нём был прок, когда бы жизнь вдруг в одночасье, взяла и замерла на месте.
Впрочем, каждый лично для себя сам определяет надобность в поворотах своей судьбы, куда она заведёт, но, если представить жизнь большим океаном, а свою судьбу маленьким корабликом, снующим по волнам не противясь ветру, то настоящими капитанами становятся лишь те, кто каждодневно пытается сам повернуть куда нужно, вопреки разгулявшейся стихии.
Таким упрямым капитаном, продолжая образно говорить, был и старый злой колдун Идзивару.
Не собираясь мириться с тем, что ему пока не довелось получить коготь дракона, он, на рассвете нового дня, отложив повторное посещение Драконьего озера, задуманного им ещё накануне вечером, обратился к своим волшебным книгам, чтобы с их помощью найти другого дракона.
Его поиски, едва начавшись, были прерваны появлением колдуньи Акаи, которая в силу своего коварства, додумалась, как ей тогда казалось, до неплохой идеи: направить родного брата к демону Дааку, с целой армией каменных лесорубов, где заранее отведя ему роль главнокомандующего, собиралась предложить, лично возглавить великое войско.
И заблаговременно придумала отговорку для себя: дескать, не женское это дело, руководить военными действиями столь великого масштаба.
Молча выслушав сестру, колдун Идзивару в качестве ответа, скромно спросил её:
– Идея, несомненно, хорошая, но где взять столько каменных лесорубов?
Произнося эти слова, колдун Идзивару вовсе не задумывался над тем, что лучше следовало сейчас сказать своей сестре, чтобы она не заподозрила в его ответе, наличие сугубо явного безразличия к озвученному предложению, поскольку в данный момент его больше волновали волшебные книги, изучение которых ему пришлось так неожиданно прекратить. Дополнительно он думал о том, чтобы его сестра, стоявшая всего в трёх шагах от стола на котором были разбросаны колдовские книги, не заметила среди них, старинный фолиант о драконах.
На его счастье, голова колдуньи Акаи сейчас была занята придуманным ею планом, который она непременно возжелала осуществить, причём, невзирая ни на что, и вдобавок ко всему, как можно скорее.
– Каменных лесорубов я тебе предоставлю, сколько хочешь. Назови только цифру. Двести, триста, пятьсот!
– Я думаю, не стоит мелочиться. Давай сразу тысяч пять.
– Как скажешь, – спокойно произнесла колдунья Акаи, словно разговор сейчас шёл, к примеру, о булавках, а не о создании новой армии.
Ответ сестры несколько обескуражил колдуна Идзивару, ибо, не зная, откуда она возьмёт такую пропасть лесорубов, да ещё к тому же каменных, полагал своим большим запросом остановить её безудержный порыв.
– На какой день, тебе собрать армию?
– Неужели это так безотлагательно? – удивился колдун Идзивару.
– Срочности, конечно же, нет никакой, да только каждый день промедления чреват тем, что демон Дааку сам может первым нанести свой удар. Или ты забыл тот день, когда он, явившись в мою Жёлтую Долину, с намерениями овладеть Такехико, вмешался в наш с тобою разговор?
– Представь себе, ещё не забыл.
– Тогда выбери день.
Поняв, что так просто сестра сейчас не оставит его в покое, плюсуя сюда отсутствие у себя драконьего когтя и нужного к нему волшебного заклинания, колдун Идзивару ответил, что утро следующего дня, ему вполне подходит.
– Завтра, так завтра, – согласилась колдунья Акаи. – Утром я тебе предоставлю армию лесорубов.
И чтобы не услышать от брата каких-нибудь ненужных ей указаний, тут же поспешила вернуться в свой дворец.
– Посмотрим, на что годятся эти лесорубы, – проговорил колдун Идзивару, собирая со стола волшебные книги, чтобы убрать их на полку, раз появилась возможность по-другому извести ненавистного демона.
Не скажу, что колдун Идзивару вот так легко отказался от своих идей, коли после ухода нетерпеливой сестры, можно было вполне спокойно продолжать собственные изыскания, не возлагая всех надежд на чужие планы, которые удадутся или нет, ещё неизвестно. Просто он захотел побродить по саду. Спокойно подумать над завтрашним днём. И книги он убрал всего лишь из опасения перед сестрой, если она вдруг вспомнив что-нибудь ещё, вернётся к нему, в его отсутствие, а там увидев раскиданное по столу собрание томов чёрной магии, разгадает его личные планы.
Беспокойство его было напрасным, потому что колдунья Акаи вовсе не собиралась возвращаться назад. Хотя бы из опасения, что её ненаглядный братец вдруг возьмёт, да и передумает идти в Чёрный лес.
День следующий, в плане возможного отказа от военных действий, волновал её не так сильно. Она целиком и полностью верила в то, что вид пятитысячного войска, сумеет лучше всяких слов убедить её брата, в правильности собственного выбора, который, конечно же, лично ею предусматривался, только как поход к демону Дааку.
И ничуть не ошиблась.
