Олег Авраменко - Первозданная. Вихрь пророчеств
Гвен сошла с корабля налегке, прихватив с собой только сумку с самым необходимым, а об остальных ее вещах, находящихся в двух чемоданах, должна была позаботиться портовая управа. Никого из сестер в порту не было, на что Гвен и рассчитывала, так как вчера вечером, отправляя последние письма подругам и приятельницам, нарочно написала, что прибудет на Тир Минеган уже после обеда. Она не хотела, чтобы ей устроили праздничную встречу, а предпочла прибыть на родную землю привычно и буднично, словно два года назад просто отправилась в путешествие по Абраду, а не покинула остров разбитая и опустошенная, без малейшей надежды когда-нибудь вернуться сюда.
И хотя Гвен уговорила капитана при входе в бухту не отправлять на берег традиционный сигнал «ведьма на борту», ей это не помогло. Люди на набережной сразу сообразили, кто она такая, и первым делом к ней наперегонки бросились извозчики, предлагая свои услуги. Однако Гвен не стала нанимать ни бричку, ни карету, поскольку они были слишком медленными, а воспользовалась любезностью лейтенанта портовой стражи, охотно уступившего ей лошадь. В своем усердии он собирался отрядить с молодой ведьмой нескольких гвардейцев в качестве почетного сопровождения, но она убедила его отказаться от этой идеи.
Улица Белах Фаррагол, ведущая из порта в город, была, как и все главные улицы Абервена, широкой и просторной, поэтому Гвен могла быстро гнать позаимствованного коня, не рискуя ни с кем столкнуться. Колючий ледяной ветер порывисто бил ей в лицо, кусал щеки и подбородок, однако слезы, застилавшие ей глаза, были не из-за него.
«Я дома! – твердила она себе. – Дома, дома, дома!.. И теперь я ведьма. Я снова ведьма!»
И хотя с того момента прошло уже десять дней, Гвен все еще не до конца верила своему счастью. Наяву она понимала, что случившееся с ней невероятное чудо вполне реально, но каждую ночь ее мучили жуткие кошмары, в которых она была ведьмачкой. Тогда Гвен в ужасе просыпалась, торопливо проверяла свою Искру, а потом тихо плакала от радости, что ей это лишь приснилось…
В центре города ей пришлось придержать лошадь, так как движение здесь было куда более оживленным, да и представлялось крайне невежливым стремглав проноситься мимо встречных колдуний, не ответив хотя бы кивком на их искренние приветствия. А доехав до Белах-на-Гвайр, она встретила первых ведьм – четырех девочек-подростков двенадцати-тринадцати лет. Сегодня был довнах, свободный от занятий день, поэтому младшие сестры могли с самого утра гулять, где им вздумается.
И хотя в таком возрасте девочки быстро растут и очень меняются внешне, Гвен мгновенно узнала Олвен, Элинир, Шарлу и Энниш, которые, как и два года назад, были не разлей вода. Правда, в прошлом месяце между ними возникли горячие споры из-за Первозданной Искры, но в конце концов Олвен смирилась с досадным для себя фактом, что младшие подруги не собираются разделять ее враждебного отношения к Эйрин, и снова приняла их в свою компанию.
С радостным визгом все четверо бросились к Гвен через улицу. Она остановила лошадь и спешилась, чтобы по очереди обнять их и заверить, что тоже счастлива их видеть.
– А Бронах говорила, что ты будешь только после обеда, – сказала Элинир. – Ты же обещала написать с утра, когда точно прибывает корабль. Мы все собирались в порт, чтобы встретить тебя.
– Спасибо, сестрички. Простите, что так вышло. Капитан не рассчитывал, что за ночь мы так много пройдем, ну а я решила не беспокоить никого с утра. В конце концов, вы и так меня первые встретили.
Поскольку до Тах Эрахойда оставалось уже немного, Гвен не стала снова садиться на лошадь, а пошла дальше пешком. Девочки сопровождали ее, наперебой расспрашивая, что она испытывала, когда к ней вернулась ведьмовская сила, отличается ли ее новая Искра от предыдущей, а если да, то чем именно, как теперь ей даются чары, все ли у нее получается по-старому, или что-то приходится учить заново – и таких вопросов было бесчисленное множество. Гвен охотно отвечала на них, потому что говорить об этом было приятно; даже больше того – ей просто не терпелось обсудить это с теми, кто мог бы хоть частично ее понять. По дороге она жалела, что так поспешно оставила Тахрин, не попытавшись уговорить кого-нибудь из тамошних сестер поехать вместе с ней. Мораг, Шаннон и Норин вроде были не против сопровождать ее, но Гвен дала им слишком мало времени на раздумья. Лиама же она сама отговорила от этого путешествия – ведь он, из-за отсутствия способности к чарам, мог задержать ее в дороге. А письма, пусть даже и быстрые, ведьминские, не шли ни в какое сравнение с живым общением…
– К сожалению, я не очень хорошо помню прежний уровень твоей силы, – сказала Олвен. – Сейчас он выше или ниже?
– Насколько я могу судить, точно такой же, – ответила Гвен. – На первых порах был ниже, но по дороге в Рондав сравнялся с предыдущим и на этом стабилизировался. По логике, должен был еще немного подрасти, в соответствии с моим возрастом, но эти два года я не развивала свою силу, так что все правильно.
– А сестра Нерис, говорят, была слабенькой ведьмой, – заметила девочка. – Выходит, сила Искры действительно зависит только от ее носителя.
– Да, все Искры одинаковы, – подтвердила Гвен. – За исключением, разумеется, Первозданной.
Олвен досадливо скривилась, а Шарла позволила себе злорадно захихикать. Однако мигом уняла свой смешок, когда старшая подруга бросила на нее мрачный взгляд.
Перед самым Тах Эрахойдом им встретилась взрослая ведьма – сестра Глай вер Эсильт, учительница медицины. Она набросилась на Гвен как коршун и прямо там, посреди площади, окутала ее густой паутиной разнообразных диагностических чар. Все они засвидетельствовали, что Гвен полностью здорова, однако Глай этим не удовольствовалась и принялась настаивать на том, чтобы немедленно провести тщательное исследование в ее медицинской лаборатории.
– Со мной все в порядке, сестра, – отбивалась от нее Гвен. – Альса меня сразу проверила, промучила почти три часа…
Но Глай не уступала:
– Так когда же это было, дорогуша! Потом ты десять дней провела одна, без присмотра… Ох и ругала же я Альсу за такую безотвественность! Написала ей все, что о ней думаю, а она из-за этого так обиделась, что до сих пор не ответила мне ни слова. И главное, не опомнилась, не поехала за тобой вдогонку, а преспокойно осталась в Тахрине. Можно подумать, там от нее был какой-то прок; она же ничего не смыслит в политике… Да и ты, Гвен, сделала большую глупость: никто не требовал, чтобы ты немедленно возвращалась на Тир Минеган, могла бы и подождать несколько дней, подыскать себе спутницу. С твоей новой Искрой нельзя обходиться так безответственно – это в конце концов уникальное, невероятное явление, за ней нужно внимательно присматривать, оберегать ее. А ты, наверное, всю дорогу чаровала направо и налево, не слушалась моих советов…
И слышать не желая дальнейших возражений, она позвала ближайшего гвардейца из дворцовой стражи, приказала ему позаботиться о лошади лейтенанта, а сумку с вещами передать прислуге, и повела Гвен в северное крыло Тах Эрахойда. Тем времененм Олвен и ее подруги со всех ног помчались в южное крыло, чтобы первыми сообщить сестрам новость.
Впрочем, они наверняка опоздали, ведь разговор с Глай происходил на площади, куда выходили окна из коридоров жилых этажей и правительственных кабинетов, поэтому много людей во дворце могли их заметить. Во всяком случае, старейшая сестра Кейлион вер Маллайг точно заметила, так как встретила их еще на первом этаже и нисколько не удивилась, увидев Гвен. Она обняла ее, поздравила с возвращением, а затем обратилась к Глай:
– Сестра, я наперед знаю все, что ты мне скажешь, поэтому не стоит зря сотрясать воздух. Я согласна, что Гвен нуждается в пристальном внимании с твоей стороны, однако позволь девочке хотя бы отдохнуть с дороги. Она уже продержалась десять дней, как-нибудь переживет и еще один.
Глай для приличия немного поспорила, но в конечном итоге уступила, ласково потрепала Гвен по плечу и, бросив напоследок осуждающий взгляд на старшую из старейших сестер, отправилась к лестнице. А Кейлион сказала:
– Я не буду тебя надолго задерживать, младшая. Нужно лишь выполнить одну простую, но важную формальность. Пойдем.
Они вместе двинулись по коридору в восточный конец крыла. По дороге их догнала одна из взрослых младших сестер, двадцатитрехлетняя Альфид вер Гелед, у которой здесь были какие-то дела, а вскоре к ним присоединилась Эвлин вер Бетан, сестра-наставница по растительной и животной магии. Обе ведьмы, ввиду присутствия Кейлион, не стали останавливать Гвен, а лишь второпях, на ходу обняли ее и заверили, что очень за нее рады.
Вскоре все четверо вошли в пустой Зал летописей, находящийся под чисто символическим присмотром двух гвардейцев и вполне реальной охраной мощных защитных чар, не пропускавших сюда никого, кроме носителей ведьмовской Искры. Кейлион подвела Гвен к столу с Реестром Сестринства и произнесла:
