Стивен Эриксон - Память льда. Том 2
— Можно предположить, что обсуждать эти задачи ты не намерена.
— Воевода, это личные дела, не имеющие отношения ни к тебе, ни к твоей войне.
— Не верь ей, — прорычал Каллор. — Они хотят Провидца, ибо знают, что он — яггутский Тиран.
Серебряная Лиса повернулась к Каллору.
— Если ты захватишь Паннионского Провидца — что сделаешь с ним? Он безумен, его разум искалечен Путём Хаоса и обманом Увечного бога. Единственный вариант — казнь. Оставь это нам, мы существуем, чтобы убивать яггутов…
— Не всегда, — перебил её Дуджек.
— Что ты хочешь сказать?
— Разве не один из т’лан имассов сопровождал адъюнкт Лорн, когда та освободила яггутского Тирана к югу от Даруджистана?
Серебряная Лиса казалась встревоженной.
— Лишённый клана. Да. Событие, которого я пока не понимаю. Тем не менее, тот Тиран был пробуждён от проклятого сна, чтобы на самом деле умереть…
— На самом деле Рейст был на удивление оживлён, хоть и выглядел потрёпанным, когда я видел его в последний раз, — проговорил новый голос.
Серебряная Лиса резко развернулась.
— Ганос, что ты хочешь сказать? Тиран был убит.
Невысокий круглый человечек, стоящий теперь рядом с капитаном Параном, вытащил платок из рукава и промокнул лоб.
— Ну, если говорить об этом… не совсем, как с неохотой скажет вам Крупп. Увы, всё немного запуталось…
— Дом Азатов забрал яггутского тирана, — пояснил К’рул. — Малазанцы планировали, насколько я понимаю, вынудить Аномандра Рейка вступить в противостояние, которое ослабило бы его, а может, и вовсе привело бы к его гибели. Вышло же так, что Рейст не встретился лицом к лицу с Владыкой Лунного Семени…
— Не вижу в этом смысла, — оборвала его Серебряная Лиса. — Если Лишённый клана на самом деле нарушил клятву, он ответит мне.
— Я имел в виду, — проговорил Дуджек, — что, согласно твоим словам, т’лан имассы и то, что они делают или не делают, отделено от всего остального и всех остальных. Ты настаиваешь на отделении, но, как ветеран малазанских кампаний, скажу тебе: это абсолютно неверно.
— Может, Логросовы т’лан имассы и вправду… запутались. Но даже в этом случае — подобная неоднозначность осталась в прошлом. Разве что, разумеется, вы решите оспорить власть, для которой я была рождена.
Никто на это не ответил.
Серебряная Лиса кивнула.
— Очень хорошо. Я сказала о позиции т’лан имассов. Мы берём яггутского Тирана. Кто-то ещё хочет оспорить это?
— Учитывая явную угрозу в твоём голосе, женщина, — проскрипел Бруд, — это было бы явной глупостью. Я не буду ни пререкаться, ни тянуть Провидца за ноги. — Он повернулся к Дуджеку. — Первый Кулак?
Однорукий скривился, затем покачал головой.
Внимание Итковиана привлёк невысокий толстый даруджиец — он и сам не мог понять, почему. Полные, слегка жирные губы изгибались в мягкой улыбке.
Здесь собрались ужасающие силы. Почему же мне кажется, что самый их центр — в этом странном человечке? Даже К’рул смотрит на него… будто старый товарищ, с восхищением, словно на удивительного гения. Гения, чьи таланты превзойдут мастерство учителя. Но в этом взгляде нет зависти, нет гордости, которая всегда нашёптывает о чувстве собственника. Нет, это чувство куда более тонкое и сложное…
— Нужно обсудить вопросы снабжения, — сказал наконец Каладан Бруд. Высшая жрица всё ещё жалась к нему. Воевода провёл её к стулу и негромко что-то сказал. Женщина кивнула в ответ.
— Баргасты пришли готовыми, — сказал Кафал. — С таким числом солдат можно управиться.
— А цена? — спросил Дуджек.
Молодой воин ухмыльнулся.
— Она будет приемлема для вас… более или менее.
Серебряная Лиса отошла назад, будто сказала всё, что хотела сказать, и теперь не испытывала интереса к приземлённым вопросам, которые всё ещё требовали обсуждения. Итковиан отметил, что капитан Паран, его тёмнокожий спутник и Скворец уже ушли. Остряк, похоже, задремал на своём стуле, забыв о хмуро глядящей на него с противоположной стороны стола Скалле. Рат’Худ и Рат’Престол Тени сгорбились на своих местах с угрюмым выражением на масках, что вызвало у Итковиана вопрос — насколько жрецы контролируют эти лакированные шарнирные приспособления.
Новый Кованый щит «Серых мечей» сидела неподвижно, глядя на Итковиана с неприкрытой скорбью.
И… жалостью.
Я их отвлекаю. Что ж. Он сделал шаг назад, развернулся и пошёл к задней части навеса.
Итковиан был удивлён, застав там Парана, Скворца и тёмнокожего мужчину. Высокая воительница с чёрной кожей присоединилась к ним и теперь разглядывала Итковиана своими необычными миндалевидными глазами цвета выцветшей травы.
Встретив этот взгляд, Итковиан чуть не покачнулся. Фэнеровы Клыки, такая печаль — вечность потерь… пустое существование…
Женщина отвела взгляд, и её лицо из удивлённого стало встревоженным.
Не для меня. Не для моих плеч. Не это. Некоторые раны никогда не исцелятся, некоторые воспоминания никогда не стоит воскрешать. Не стоит проливать свет в эту тьму, сударь. Это чересчур… Другое осознание пришло к нему. Фэнера больше не было, вместе с богом исчезла и его защита. Итковиан был уязвим, как никогда. Беззащитен перед болью мира, перед его скорбью.
— Итковиан, — произнёс капитан Паран, — мы надеялись, что ты придёшь. Это мой командир, Скворец. И Быстрый Бен из «Мостожогов». Тисте анди зовут Корлат, она помощница Аномандра Рейка. Мы рады тебе, Итковиан. Присоединишься к нам?
— В моей палатке лежит неприкаянный бочонок алчбинского эля, — сказал Скворец.
Мой обет…
— Отрадное приглашение, судари, рад его принять. Благодарю вас. Госпожа, — обратился он к Корлат, — примите мои глубочайшие извинения.
— Извиниться должна я, — ответила тисте анди. — Я была неосторожна и беспечна, и не учла, кто́ вы.
Трое малазанцев посмотрели на них, переводя взгляд с одной на другого, но никто не сказал ни слова.
— Позвольте, — наконец проговорил Скворец, двинувшись вниз по склону к лагерю Войска Однорукого.
«Мостожог» Быстрый Бен шёл рядом с Итковианом.
— Что ж, похоже, Серебряная Лиса сегодня удивила нас всех.
— Я не знаю её, сударь, потому не могу ничего сказать о её поведении.
— Ты от неё ничего не почувствовал?
— Этого я не говорил.
Мужчина блеснул белозубой ухмылкой.
— Правда. Не говорил.
— Она совершила страшное зло, сударь, но оно ничего не весит на её плечах.
Быстрый Бен со свистом втянул воздух.
— Ничего? Ты уверен? Худов дух, это нехорошо. Совсем нехорошо.
— Ночная Стужа, — отозвался шедший позади них Паран.
Быстрый Бен, оглянувшись, бросил на него взгляд.
— Думаешь?
— Знаю, маг. Хуже того, Ночная Стужа была — и есть, — чем-то большим, чем мы полагали. Не просто Высшая чародейка Империи. Характер жёсткий, как камень. Её возлюбленный, Беллурдан, уравновешивал её, но я совершенно не чувствую теломена.
— А Рваная Снасть?
— В тени. Наблюдает, но, похоже, без особого интереса.
— Мы говорили о женщине по имени Серебряная Лиса, — пробормотал Итковиан, — Но теперь вы упомянули трёх других людей.
— Прости. Они все возродились в Серебряной Лисе. Долгая история.
Итковиан кивнул:
— Необходимость вынуждает их сосуществовать, несмотря на разительное отличие характеров.
— Да, — вздохнул Паран. — Неудивительно, что иногда происходит конфликт воль…
— В ней нет конфликта, — сказал Итковиан.
— Что?
— Между ними согласие, сударь. Она спокойна внутри.
Они спустились с холма, подошли к лагерю малазанцев. Скворец и Корлат шли в полудюжине шагов впереди, бок о бок, близко.
— Вот оно, самое удивительное открытие этого дня, — пробормотал Быстрый Бен.
— Пока что, — отметил Паран. — Что-то мне подсказывает: о это ещё не всё.
— Господа! — прохрипел голос за их спинами. — Пожалуйста, погодите, пока выдающиеся, но трагически короткие ноги Круппа спешно принесут его в ваше общество!
Этой вычурной фразы хватило, чтобы покрыть разделявшее их расстояние, так как трое мужчин остановились, ожидая запыхавшегося Круппа, и продолжили путь уже вместе с ним.
— Ветер удачи! — пыхтел Крупп. — Он донёс до Круппа ваши слова…
— Очаровательно, — сухо проговорил Быстрый Бен. — И у тебя, разумеется, есть замечание или десяток замечаний насчёт Серебряной Лисы.
— Именно! В конце концов, Крупп был свидетелем упомянутого ужасного Соединения. Но тревога, воспоследовавшая за сими событиями, утихла сама по себе, ибо истина вышла из темноты и пала к обутым в туфли ногам Круппа.
— Тут уж несложно себе представить, как ты споткнулся и повалился лицом вниз, даруджиец, — отметил маг.
