Сергей Малицкий - Провидение зла
– Что-то случилось? – окликнул дворецкого Литус.
– Что? – подпрыгнул на месте многолетний слуга бастарда. – Ах, Ваше Высочество? Вы что-то забыли? А мне сообщили, что вы отбыли в паломничество в Бараггал! Поэтому все ваши вещи я отправил в королевское хранилище!
– Я вернулся проверить, – сказал Литус. – Вдруг что-то осталось. Не хотелось бы лишиться каких-то памятных мелочей.
– Да нет же, – забеспокоился дворецкий. – Я все осмотрел. Да и какие мелочи? У вас и утвари никакой не было!
– И все же я посмотрю, – толкнул дверь Литус.
Он вошел в коридор дома, который считал своим, и услышал скрежет замка за спиной. Дворецкий запирал дом изнутри. Литус обернулся и все понял. На столе возле выхода стоял его ларь, в который он ссыпал полученные из королевской казны монеты, а возле него красовались не менее десятка туго набитых кошелей. Тут же лежали две пододежных сумы.
– Я не мог доверить это страже, – нехорошо улыбнулся дворецкий. – Решил отнести в казну сам.
– Ну, зачем же утруждаться, – улыбнулся Литус. – Я не настолько немощен, чтобы не донести десять кошелей до казны.
– В Бараггале деньги не нужны, – оскалил зубы дворецкий.
– Пропусти меня. – Литус подошел к столу и стал складывать кошели в сумы.
– Нет, – остекленевшим взглядом следил за руками бастарда дворецкий.
– И что ты скажешь королю? – поинтересовался бастард.
– Ничего, – ответил дворецкий, вытаскивая из ножен меч. – Ты сбежал, не явился на барку. Я тебя не видел. А когда вонь от твоего трупа достигнет носов прохожих, которые будут ходить по той улице, под которой ты обнаружил потайной ход, я уже буду далеко. Отец, которого ты ненавидел, щедро одаривал тебя деньгами. Он не виноват, что ты оказался неблагодарной и тупой тварью. Тут достаточно монет, чтобы купить домик в Самсуме и жить безбедно не один год.
– А соглядатаи? – нащупал рукоять кинжала Литус.
– Они ждут тебя у барки, – улыбнулся дворецкий. – Последний повез сундук с твоим барахлом. Их нет, выродок.
Дворецкий определенно был воином. Это было ясно по тому, как он поставил ноги, по тому, как он ухватил меч. Меч, конечно, был дрянным, но, судя по клинку, повидал немало всякого, а уж если воин с таким мечом дожил до средних лет и обошелся без увечий, да еще так ставил ноги, это говорило о многом. С бронзовым кинжалом против такого меча справиться очень трудно. Однако…
Литус оставил в покое кинжал, подхватил сумы и стал прихватывать их на теле.
– Ты думаешь, что они заменят тебе кольчугу? – усмехнулся дворецкий и приблизился на шаг. – Я отрублю тебе оба уха и проткну переносицу, а ты даже не разглядишь сияние клинка.
В подтверждение своих слов дворецкий сделал несколько выпадов. Его клинок и в самом деле двигался на удивление быстро.
– Я так понимаю, что оставлять монеты и бежать к барке уже бессмысленно? – спросил Литус.
– Иногда глупость покидает тебя, – сделал еще один шаг дворецкий. – Но глупость в теле глупца подобна крови в его сосудах. Стоит наткнуться на что-то острое, она снова тут как тут.
– А если я выберусь на крышу, перелезу на соседнюю и спущусь по дальней стене, да еще успею добежать до короля и упаду к нему в ноги, как ты думаешь, получится у тебя с домиком в Самсуме? – спросил Литус и в то же мгновение бросился по лестнице наверх.
Дворецкий побежал следом. Если бастард рассчитывал на его возраст, то расчет был ошибочным. Прыткость бывшего воина или даже лазутчика никуда не делась. Выбраться на крышу Литус не успел бы. Но бастард и не рассчитывал на это. Уже на первом пролете лестницы он услышал, что ни кольчуги, ни доспеха на дворецком нет, а в коридоре второго этажа Литус споткнулся и упал, чтобы метнуть кинжал ровно в тот момент, когда преследователь взметнет над ним меч. Дворецкий захрипел и рухнул на живот. От удара острие кинжала прошло насквозь и вышло из спины.
– Ну вот, – бастард попытался унять дрожь в руках над телом того, кого он считал почти родным. – Вот я и убил человека. Кто-то из наставников сказал, что главное начать, а потом не остановишься. Вот и посмотрим.
Все еще спотыкаясь, Литус помчался вниз, подхватил лампу, спустился в подвал, запер за собой дверь и через минуту уже был в тайном тоннеле. В тайнике оказался длинный сверток из промасленной ткани. Литус развернул его, обнаружил внутри сухое сукно, в нем узкий и гибкий меч без ножен, а также пару таких же кинжалов, несколько ножей и с полдюжины каких-то кисетов, закрепленных на сплетенном из стальных колец поясе, который скорее предназначался женщине, потому что на Литусе он застегнулся только на крайних крючках. Бастард взглянул на бронзовые петли на поясе, на меч и осторожно вставил конец лезвия в крайнюю. Не было сомнений, клинку именно там и было место. Через несколько секунд он, изогнувшись вокруг тела бастрада на все свои полтора локтя, занял свое место на поясе под курткой.
– Вот и наследство получено, – пробормотал Литус и помчался к решетке, на которой сидела Планта.
Она чуть слышно рыдала.
– Я здесь, – прошептал снизу Литус.
– Меня нашли, – сначала ойкнула, а потом заскулила Планта. – Один стражник здесь, другой куда-то ушел.
– Эй, – раздался в отдалении грубый голос. – Бастард? У тебя еще есть возможность обойтись без неприятностей. Барка ждет тебя в порту. Вылезай. С девкой твоей ничего не случится.
– Сейчас, – громко ответил Литус и прошептал: – Сядь на решетку.
Она упала ему на руки, едва он сдвинул решетку в сторону. Наверху послышалась ругань, в узкий лаз начал протискиваться, изрыгая проклятья, стражник, но Литус и Планта уже бежали в другой конец тоннеля. Стражник, который ждал их у начала водостока, не успел открыть рот, как брошенный Литусом нож вошел ему в глазную впадину. Через минуту по тоннелю прибежал и второй соглядатай, но из отверстия успел высунуть только голову. Безропотный и тихий школяр в течение получаса убил троих. Планта была бледной, как полотно.
– На войне убивают, но не становятся убийцами, – сказал ей Литус, сваливая в водосток и второе тело. – Но твой отец ни с кем не воевал. Уверен, что его зарезал кто-то из них. И даже, скорее всего, вот этим.
Литус показал Планте кинжал, снятый с тела одного из стражников. У основания клинка и в самом деле темнела запекшаяся кровь. Планта ойкнула и повалилась на руки бастарда.
– У нас мало времени. – Он встряхнул ее, затем раздвинул полы балахона паломника и стал привязывать на ее талию пододежные сумы. Она пришла в себя, но смотрела на него с недоумением.
– Один кошель я оставлю себе, остальные возьмешь ты. Здесь девять кошелей с золотом. Серебра мало. Вот, у меня есть, возьми, чтобы не теребить тайник. До Самсума тебе хватит и этих монет. Вот ярлык. Видишь печати? Можешь вписать сюда любое имя. Ты была в Бараггале. Ты ведь все знаешь о Бараггале? Так вот, запомни, ты уже была в Бараггале. И теперь, окруженная почетом, возвращаешься в Самсум. Не вступай ни с кем в разговоры, ничего не говори. Если что, ты издалека, откуда угодно, ты ходила замаливать грехи отца, ты связана обетом молчания, думай! Твое имя, демон подери… Как звали мою няню? Теребра! Ты – Теребра! Сейчас ты купишь место на барке до Самсума. Отдельное место. Оно стоит пять серебряных монет. У тебя они есть. И еще останется на еду. Через неделю, через десять дней ты будешь в Самсуме. На Верхней улице, которая начинается от Башенной площади, ты купишь себе домишко. Не скупись, но и не разбрасывайся деньгами. Главное, чтобы твое окно было видно с улицы. Сделай на нем занавеску из этого балахона. Я приду к тебе. Через месяц, два. Приду.
– А если нет? – наполнила она глаза слезами.
– Приду! – Он закрепил на ее поясе кинжал стражника. – Если не приду в течение года – живи, как посчитаешь нужным.
– Я буду ждать, – сказала она и вдруг обняла бастарда и ткнулась в его губы губами.
– Иди, – скрипнул он зубами, вдыхая ее запах. – Мало времени.
Литус опоздал на барку почти на час. Одноглазый капитан, который уже подпрыгивал на корме, схватился за сердце:
– Что же ты со мной делаешь?
– Ярлык потерял, – развел руками Литус. – Украли, наверное. Все перевернул.
– Будет тебе ярлык! – рявкнул капитан. – И десять амулетов будет! Я уже с семьей простился, а он ярлык ищет! У меня десять детей, вельможный выплодок! И вон, твое место на веслах! Мне приказали, чтобы с тобой, как со всяким. Так что придется попотеть! Потом и кровью!
Глава 18
Рубидус
Через день после того, как Сор и Кама оставили Фламму с ее братьями, которые скорее были удивлены, чем обрадованы появлением сестрицы, на спешившую на юг пару вылетел калб. Вирский пес несся по тропе так, как пристало калбам, с сомкнутой пастью, и Сор еще за полсотни шагов свесился с лошади, зарычал, чтобы отвлечь сухотную мерзость и сохранить коня от удара поганого зверя, который в первую очередь был приучен спешивать всадника. Калб бросился на дакита и раскрыл пасть за секунду до броска. Раскрыл, чтобы разорвать противника, но дакит оказался быстрее. Он всадил в открытую пасть меч до рукояти, вскинулся, пропуская захрипевшего зверя, который закувыркался под копыта вздыбившегося коня Камы, а затем передал уздцы испуганной лошади принцессе, после чего извлек из оскаленного нутра меч с немалым трудом. Прислушиваясь к голосам загонщиков, которые окликали калба, дакит позаботился о следах и поспешил увести лошадей к ближайшему болоту, по которому им пришлось идти до темноты. Еще через день путники столкнулись со свейским дозором.
