Сергей Малицкий - Трепет
– Больше никого нет? – прошептала Кама.
– Есть, – задумалась Виз Вини, – есть угодники, которые служат благу этого мира так, как могут. Есть и мои ученики, которым уже немало лет, но они всегда явятся по моему зову. Но здесь – только вы.
– И… – начала Эсокса.
– И когда придет час, – улыбнулась Виз Вини, – вы поймете, что от вас зависит многое.
– А если мы не хотим… многое? – угрюмо спросила Эсокса.
– Вы видели стражу? – удивилась Виз Вини. – Одежду свою вы стираете сами, еду готовите сами, убираетесь в своих комнатах сами. Стражи нет. Двести лиг на север – горная тропа к Алке. Амулетов достаточно, никакая тварь не пристанет. Двери открыты.
– И что же? – осторожно спросила Кама. – Никто никогда не сбегал?
– Случалось, – подумала Виз Вини.
– И они так и ушли? – прошептала Кама.
– Я убила их, – ответила Виз Вини холодно. – Но не потому, что они ушли. Они гуляли несколько лет. Я постаралась забыть о них, хотя они были такими учениками, что порой и мне хотелось у них поучиться. И не потому, что одна из них украла у меня великую ценность, на изготовление которой были потрачены годы жизни. Десятилетия жизни. Одну из двух ценностей. Я ведь, кстати, так и не вернула ее. И не потому, что мне заплатили за нее огромные деньги. Вы ведь живете здесь на те деньги, что я получила за убийство. Да-да. Иногда их хватает на пятьдесят лет, иногда дольше. По-разному. Я их убила потому, что они хотели убить одного акса. Акса-хранителя.
– Хранителя? – не поняла Кама. – Есть такой акс, что печется о благополучии Анкиды?
– А я разве не такой акс? – рассмеялась Виз Вини.
– По мне так ты просто человек, – буркнула Эсокса.
– А ведь ты не обидела меня, – серьезно сказала Виз Вини. – Мне даже кажется, что похвалила. Да, такой акс есть. Он изрядный мерзавец. Среди аксов вообще всего один добряк и сорвиголова одновременно. Это коротышка по имени Хубар. Когда я думаю о нем, я сама себе кажусь… сукой, – рассмеялась Виз Вини. – Есть еще Момао. Он – себе на уме. Сидит в высокой башне и вглядывается то в одну сторону, то в другую. Я не знаю, чего он хочет и что он может. Он загадка. Может встать на любую сторону. Есть Фабоан. Это смертный ужас. Верный слуга Лучезарного. Он будет стараться вернуть его даже тогда, когда останется на земле в одиночестве или когда даже младенец будет чревовещать ему, что Лучезарный не вернется! Фабоан сейчас заваривает то, что темнит небо вокруг. Есть еще Рор. – Виз Вини сдвинула брови. – Он самый сильный. Может быть, силен не только он, но он силен и тщеславен. И он играет в свою игру, в которой ищет или власти, или свободы.
– Свободы? – не поняла Кама. – Разве он не свободен?
– Аксы – это полудемоны! – прошептала Виз Вини. – Да, мы не мурсы, мы не захватываем чужие тела. Мы лелеем собственное. Мы сильны. Смерть не страшна нам, хотя мы знаем, что такое боль. И если развоплощенный мурс через тысячи лет явит себя все тем же падальщиком, духом, будет рыскать в поисках чужой плоти, то мы можем восстановить собственное тело. Даже если оно будет испепелено. Но мы не демоны. Это значит, что земля для нас подобна клетке.
– А разве есть что-то кроме земли? – не поняла Эсокса. – Что-то, кроме сущего? Кроме Ки?
– Ты даже не представляешь, сколько всего есть… – прошелестела Виз Вини. – И не представляешь, что такое сущее… Но меня устраивает Ки. Анкида. Может быть, даже долина Иккибу. Но она уже никогда не будет прежней. Хотя магия Лучезарного рассеивается. Трава начинает расти на мертвой земле…
– Шестой акс, – напомнила Кама. – Кто он? Тот, которого ты назвала хранителем. Ты убила по его заказу своих учеников?
– Троих, – кивнула Виз Вини. – Может быть, лучших. Они были мурсами. Мурсами с телами, которые пестовали долгие годы. Столетия. С которыми срослись. Это ведь не просто – срастись. Хотя есть такие примеры. Родив ребенка от такого мурса, другой родитель должен знать, что в его ребенке есть частица высшей силы. Ему дано многое, с него многое и спросится. Акса хранителя зовут Зна. Он пестует Анкиду. Пестует уже много лет. Единственной его заботой всегда было одно, чтобы к тому времени, когда старания Фабоана по возвращению Лучезарного сдвинут Анкиду на край пропасти, в ней была сила, способная биться с врагом. Что-то вроде Империи Лигурры.
– Великий Ардуус! – прошептала Кама.
– Может быть, – усмехнулась Виз Вини. – Во всяком случае, Зна в своих стараниях не остановился бы ни перед чем. Когда он почувствовал, что ему угрожает опасность, что мои ученики, ведомые мурсом, присланным Фабоаном, а он правит почти всеми ими, собираются убить его, он был готов заплатить огромные деньги, чтобы избавиться от опасности! Он даже готов был убить собственного сына!
– Подожди! – не поняла Кама. – Разве твои ученики были настолько хороши, что могли убить акса? Почему он сам не справился с ними? И ты сказала о сыне…
– Хорошо, что ты не спросила, кто он… – после долгой паузы ответила Виз Вини. – Я не свидетельствую против аксов, хотя ты вправе догадываться… Против акса я могу биться только сама. Но кое-что я тебе скажу. Первое – Зна мог расправиться с моими учениками. Даже с учетом того преимущества, которое было у одного из них. Или, точнее, у одной из них, ведь они все были женщинами. Кроме одного, того, что прислал Фабоан. Того, что выманил их у меня… Но у них было средство от него. Против каждого акса может быть средство. Есть заклинания, которые способны развоплотить акса. На тысячи лет. Так, словно он обычный мурс. Такое заклинание может сплести только акс. Но воспользоваться им может любой, в ком есть сила. Не сплести. Взять готовое. И у них оно было. Я их убила, оно вернулось к тому, кто его сплел. К Фабоану. Зна есть чего бояться. К тому же одна из моих учениц… Зна не мог убить ее сам. Для него она была особенной.
– Ты убила и сына? – прошептала Эсокса.
– Нет, – мотнула головой Виз Вини. – Не убила. Я увидела его и почувствовала, что он нужен Анкиде. Так же, как вы. К тому же это очень непросто – убить ребенка.
– Значит, – поняла Кама, – у аксов могут быть дети? И кто они? Полуаксы?
– Они люди, – ответила Виз Вини. – Но особенные люди. Вот в тебе, Кама, есть кровь человека, кровь дакита, кровь этлу. А через твою бабку по отцовской линии даже крохотная толика крови рефаима, что уже странно. И ты человек, который сильнее, быстрее, выносливее обычного человека. Род Эсоксы молод. Несколько поколений назад он начался от союза даку и дакитки. И в ней тоже есть толика крови этлу. И она тоже быстрее, сильнее, выносливее обычного человека. Что не значит, будто нет человека с чистой кровью, который не может быть так же быстр, силен и вынослив. Но это уже дар судьбы и великий труд. А сын акса в любом случае одарен безмерно. Сейчас в Анкиде есть четыре ребенка от акса. Две женщины. И двое мужчин. Один, тот, которого я пощадила, особенный. И есть один ребенок от мурсов.
– Хорошо, хорошо, – повторила тогда Кама, чувствуя, что словно водоворот затягивает ее в неведомую пучину. – Хорошо. Я мало что поняла, но те сплетения, о которых я узнаю из твоих уст, Виз Вини, поражают. Скажи еще вот что: есть угодник, о котором я слышала уже не раз. Его имя – Син. Его годы – велики. Он живет долго. Кто он? Акс? Или, может быть, хозяин Змеиной башни? Или один из угодников, не сумевших сжечь себя на поле Бараггала? Я слышала предание, что камней на шее Лучезарного было семь. Аксов – шесть. Камни вроде бы связаны с аксами. Или нет?
– Ты уже спрашивала об этом, – рассмеялась Виз Вини. – Забыла? Когда я вела вас от Змеиной башни в Эссуту. Ну или почти об этом. Значит, Син, Змеиная башня, обгоревший угодник. Я слышала легенду об этом несчастном, что не смог выдержать испытание. Отделался ожогами на пороге в колыбель божественного. Я не знаю, кто он и есть ли он на самом деле. Ходили слухи, что это и в самом деле хозяин Змеиной башни, но никто не обращал на него внимания, пока не случилось то, что случилось. Все-таки эта башня в прекрасном Алу была всего лишь одной из многих. И, пожалуй, самой маленькой из них. Но одно я знаю точно. Син – не акс. Кто он – не знаю. Он и сам не знает. Он неотличим от человека. И я не вижу в нем никого, кроме человека. Так что он и не демон, и не мурс, тысячелетиями удерживающий от старения захваченное тело. Син – загадка. И, кстати, первое, что вы должны помнить – так это то, что, если вы уйдете от меня, куда бы вы ни отправились, – все загадки так загадками для вас и останутся.
– Пасба Сойга? – услышала Кама властный голос на седьмой день, открыла глаза, но не встала с постели, на которой она сидела прижавшись спиной к стене. В двери ее кельи показалась Рима Нимис. Кама взглянула на королеву Раппу, кивнула и снова закрыла глаза. В памяти промелькнуло случившееся неделю назад. Морозный день, яркое солнце, слепящее глаза, Субула, дочь короля Эбаббара – Флавуса Белуа, дылда, над которой потешалась вся вельможная поросль, невестка королевы Раппу, и гахи, ползущие по скалам. Что тогда сделала Кама? Заорала. Заорала, что скалы и стены надо поливать, покрывать льдом, и показала на гахов, а потом, когда Субула во всю мощь немалой груди выкрикнула «Враг!» – вдруг помчалась вместе с ее воинами в замок, опередила всех, успела проскочить внутрь до того, как ворота опустились и отсекли от нее Туррис и Орса, не теряя дыхания поднялась по витой лестнице и уже наверху ринулась в схватку. Гахов было три сотни. Они успели положить верхнюю стражу, но этим дело и кончилось. Воины Субулы, она сама, но в первую очередь именно Кама порубили почти всех. Почти, потому что с десяток гахов успели убраться по скалам. И именно тогда, когда Кама, покрытая чужой кровью, стояла среди десятков трупов, которые были посечены именно ее мечом, и воины Раппу смотрели на незнакомку словно на сошедшую на их замок демоницу, из-за спины Субулы появился ее муж, принц и герцог Раппу – Лентус. Появился и громко объявил, что Камаена Тотум, принцесса Лаписа, повелением славного короля Ардууса Пуруса Арундо и королевы Раппу – Римы Нимис задерживается для отправки в Ардуус.
