Елизавета Шумская - Задачки для волшебников
– Слушай, ты чего такой стервой-то стала?! – тоже разозлился Златко. – Тетушка твой выбор не одобрила? Или Ло плохо старался, и ты обнаружила, что все мужики козлы?!
– Что?!
– А то! Кричишь на меня будто тетка в неудачном замужестве!
Внезапно Ива ощутила, как слезы подкатили к глазам. Резко отвернувшись от друга, она зажмурилась и сжала кулаки. Бэррин испугался.
– Да что с тобой?! – рыкнул он.
Ива в ответ лишь передернула плечами.
– Только не говори, что я угадал и с Ло что-то не так. Хотя я его видел недавно, выглядел как обычно.
Девушка вздохнула, пытаясь справиться с собой.
– Обычно – хорошее слово. Знаешь, – травница все же повернулась, – с момента, как Ло уехал, я о нем почти не вспоминаю. Даже сегодня я думала о вас, о вашей помощи, но не о нем.
Златко не сразу понял, в чем трагедия. Потом усмехнулся и покровительственно произнес:
– Ивушка, ты со своим вампирюгой почти все лето были вместе. Разумеется, еще не успели соскучиться. Небось он там хвостиком за тобой ходил.
– Э-э-э… можно и так сказать.
– Вот видишь, ты просто устала от него. Так бывает и в самых крепких отношениях.
– Думаешь?
– Разумеется. Иначе зачем жены ездят к матерям? – лукаво прищурился он.
– Вот злой ты, Златко, – усмехнулась девушка. Вытерла глаза и кивнула. – Ладно, пошли искать тебе подвиг. Иначе чем ты будешь бахвалиться перед Антари?
– И кто из нас злой?
– Надеюсь, что никто.
Голос раздался из-под земли. По крайней мере, так показалось. Ива подскочила и вместо защитной стойки, которой будущих магов учили в Университете, метнулась за спину Златко. Зато уж он-то не подкачал. Количество и разнообразие «щитов» поразили травницу в самое сердце.
Впрочем, против существа, вмешавшегося в их беседу, они не помогли бы. Против леших вообще мало что помогает.
– Кто вы такие? – сурово спросил хозяин леса, чем изрядно удивил Иву.
Уж она-то знала, что лешие так не действуют. Тем более не показываются столь открыто. Одно дело ей, но рядом Златко. Травница вообще не была уверена, что кто-то из ее друзей хотя бы раз видел нечисть. Хотя бы домовых. «Интересно, а есть ли у эльфов домовые? – некстати подумалось ей. – И если есть, то какие? Наверное, очень пафосные…»
– Мы – гости хо… – начал Бэррин, готовый с ходу выдать дюжину версий их происхождения. Но Ива толкнула его локтем в бок. К этому моменту она уже стояла рядом, даже чуть впереди. Лешие всегда относились к ней хорошо. Лучше, чем к Златко, уж наверняка.
– Мы от… – Девушка набрала в грудь побольше воздуха, как перед прыжком в воду, и выпалила: – От вашего внука. Только не удивляйтесь! Но это так! Мы хотим помочь!
Юным магам – обоим – показалось, что это катастрофа: большую глупость даже придумать сложно. Но леший застыл, будто и в самом деле превратился в пенек, каким иногда прикидывался.
Златко с Ивой переглянулись. Что теперь делать? Но лесной хозяин вдруг отмер и тяжело вздохнул:
– Он убил его…
– Кто?
– Кого? – одновременно спросили чародеи.
– Не знаю кто. Вы же из будущего. А убили моего внука.
Травница почувствовала, что у нее подкашиваются ноги. Бэррин еле успел ее поддержать. Похоже, этот день дался подруге слишком тяжело.
– Как?.. – выдохнула она.
Леший покачал головой:
– Он спасал лес. Только ради этого.
Молодые люди снова посмотрели друг на друга.
– Чего зыркаете? – проворчал леший. – Говорите уж. У вас мало времени, чтобы кругами ходить. Что там случилось?
– Он… наверное, это из-за того, что он меня спас. – Ива покаянно взглянула на нечисть. – Я убегала от тех, кто хотел… убить еще один лес.
– Еще один? – Леший тяжело навалился на палку, которую держал в руках.
– Да, – шепнула девушка. – Этого леса… там, в будущем… почти нет. Болото. На его месте болото. И твой внук… он болотник.
– Так не бывает, – помотал ее собеседник головой.
– Что-то отравило лес, – продолжила Ива через силу. – И теперь умирает земля. Что-то продолжает ее отравлять. Что-то дурное. От людей пошло. От мага. Страшного мага, который хотел иметь власть над любым.
– И получил ее! – Леший с яростью ударил палкой-посохом по земле. Где-то вдалеке громыхнуло.
– Я обещала помочь. Но мы не знаем как. Знаем только про мага. Грегора Слоца.
– Вы тоже знаете про него, – вступил в разговор Златко. – Судя по вашему высказыванию…
Травница дернула его за рукав и шепнула на ухо:
– На «ты» и попроще.
Бэррин кивнул, мысленно внося пометку в картотеку своих знаний.
– Теперь ясно. – Голос лешего заскрипел еще сильнее. Да и весь его вид изменился. Если до этого он казался невысоким опрятным старичком, то теперь стал больше похож на обрубок дерева, с корой вместо кожи. Даже Ива, видевшая немало превращений нечисти, вздрогнула. – Внук не мог иначе. Он решил спасти хотя бы землю.
– Но…
– Когда умирает кто-то из нас, – глухо, как же глухо звучал его голос, – силы много выходит. Есть шанс на последнее, самое-самое, колдовство. Он решил отправить вас ко мне, чтобы вы узнали правду.
– Вы… ты нам веришь? – удивился Златко.
– Че ж не верить, когда след от колдовства такой, что на всю округу полыхнуло. Я первым примчался. На ножки девочки полюбовался.
Щеки Ивы мгновенно окрасились румянцем.
– Думал, снова что-то тот, из замка, придумал. Ан нет. Прямо прет от вас нездешностью. Но нужно торопиться. Скоро и он заявится. Идемте!
Их куда-то потащили тайными тропами, которые так не нравились Лоренцо.
В какой-то момент друзья разделили его чувства. С каждым шагом становилось все труднее идти. Будто кто-то выбивал из легких весь воздух, душил, сжимал голову железным обручем. Когда леший остановился, оба мага чувствовали себя мало не избитыми.
– Дальше не пойду, – вздохнул лесной хозяин. – Но это там. Видите, поляна… Ее поляна…
– Ее? – Златко попытался поторопить рассказчика.
– Ее мать была летавница…
Бэррин недоуменно взглянул на Иву. И она тихонько пояснила:
– Дух рассвета.
Судя по удивленным глазам друга, ясности это не внесло.
– Как водится, ночами летала или же сидела на ветвях, приближала день. Чаровала полуночников своей красотой, красными сапожками на стройных ножках. И исчезала она с восходом солнца. И вот однажды дочаровалась. Так и появилась моя зазнобушка. Но летавницы не воспитывают детей-полукровок. Мой отец определил ее жить на этой поляне. Повелел кикиморам да лесавкам о ней заботиться. А как выросла, назначил хозяйкой на той полянке. Мелочь, но зазнобушке моей по сердцу пришлось. Небо над головой все в звездах, ночь, полянка ее, ничего ей боле нужно не было. Сидела вечно на ветвях, волосья свои длинные и прекрасные расчесывала. Вверх смотрела и мечтала. Такой я ее и увидел. Столько лет, а до сих пор знаю, ничего краше нет… Понимаю, пень лесной, что тех полуночников зачаровывало. Понимаю, да из сердца не вытравить… Даже сейчас. А тогда совсем был молод. У нас может быть много женок. Но первая… – Леший, вновь принявший человеческое обличье, опять начал стремительно покрываться корой.
И застыл. Златко поглядел на Иву, трепетно прижимавшую руку к сердцу, и понял, что от нее помощи ждать не стоит.
– А что потом? – Юноша постарался вложить в голос больше повелительных интонаций. Как ни странно, это сработало.
– А потом появился маг. – Леший отмер, но превращение продолжилось. И от него становилось жутко. Теперь любому было ясно с одного взгляда – перед ним нечисть. Злая, опасная, жестокая. Повеяло ненавистью и отчаянием. – Он нашел меня. Вызвал. С помощью гоблинской ведьмы. Я сдуру и пришел. Тогда-то он мне все и рассказал. Что изменяет мне женка. Я не поверил. Он предложил посмотреть. На той полянке все и случилось. Зазнобушка моя с… с каким-то… Я даже не понял, кто это. Но она на него так смотрела… так любила… Теперь я понимаю, что приворожили-поморочили ее. Не зря ведьма столько раз в лес шастала, вроде как травки собирала. Но тогда… разум просто затмило! А маг все шепчет: отомсти, отомсти, отомсти. И вызвался помочь. Сказал, что так отомстит, что вечность будет мучиться. Только поляна испортится. Чем я думал? Зачем согласился? От боли разум затмило. От ярости. От любви. Я всегда от моей зазнобушки терял голову. А тут… – Его слова все труднее стало разбирать. – Он убил ее. Забрал ее жизнь почти бесконечную. Снял гоблинский морок с очей ее. Дал ей услышать, что я дал согласие. И она прокляла. И меня, и лес, и мага, и… и умерла с этими словами. А маг забрал тело. Я даже не понял когда. Я жалел. Пожалел в тот же миг. – Он снова замолчал, усилием воли вернул речи членораздельность: – И вот ее больше нет. А поляна начала умирать. Она была ее хозяйкой. И поляна, отравленная моим предательством, ее проклятием и колдовством мага, стала умирать.
