Ирина Черкашина - Звезда творения
А вокруг нас уже воздвигались стены той стороны.
Тетушка простерла руки над остатками жертвенной крови и произнесла несколько слов напряженным, громким голосом. Над кровью заплясали небольшие молнии.
Тогда она вынула из складок своего одеяния нож — похоже, обычный, складной — и надрезала себе кожу под левым запястьем. В чашу заструилась свежая, живая кровь.
Похоже, что боли она уже не ощущала.
Молнии вытянулись до небес. Грохот снова сотряс темные окрестности, но не стих, а продолжал нарастать. Разрыв в ткани мироздания словно еще расширился, сферы стронулись со своих мест, приблизились… Сквозь прореху дул не ощутимый кожей ветер чужой магии. В нем одновременно были холод и жар, боль и наслаждение, оживляющий запах весны и мертвящее дыхание зимы…
Похоже, что безобразие приобретало вполне космический размах.
Я с трудом поднялась на ноги. Земля подо мной ходила ходуном, а стены лабиринта с той стороны приобрели пугающую плотность. Вжик как раз стоял поперек каменной кладки. Когда она окончательно обретет реальность в нашем мире, байк просто-напросто раздавит. Рядом со стеной валялась призрачная туша твари — адского пса с металлической пластиной на затылке. Что-то его убило…
Я подошла к Вжику, негнущимися пальцами вытащила из кофра «Творение». Картина, к счастью, почти не пострадала во время падения, в отличие от несчастного мотоцикла. Потом я присела и заглушила мотор. Звезда Хаоса мерцала злобным красным светом из-под отлетевшей коробочки. Если она и истратила часть своей Силы во время полета, то теперь набрала недостающее и продолжала впитывать еще. Сила вокруг нас бушевала ураганом, так что амулету было чем заняться. Предела насыщения у Звезды, видимо, не существовало. Мне даже показалось, что она слегка увеличилась в размерах.
— Прости, Вжик, — пробормотала я и рывком выдрала Звезду с ее ложа. Фара мотоцикла мигнула и погасла. Жизнь словно ушла из него.
Поток магии сверху, из дыры, стал почти непереносим. Это надо было срочно прекратить…
Перестав здраво соображать, что делаю, я на подгибающихся ногах приблизилась к Светлане Аркадьевне. Она не отрываясь смотрела на выкипающую кровь и улыбалась безумной улыбкой. Наверное, поток магии такой силы кого угодно может свести с ума… Мир сжался до размеров жертвенной чаши, над которой уже стоял столп голубоватого огня. С силой оттолкнув Светлану Аркадьевну в сторону, я сунула в этот столп картину и сверху положила Звезду Хаоса.
Целый миг ничего не менялось. Светлана Аркадьевна вновь подскочила к чаше, но сбить полотно Бесчастного на землю не успела. Звезда на моих глазах провалилась внутрь картины, слилась с голубовато-белым водоворотом Творения и начала там стремительно расти. Треснула и разлетелась на куски рама. Лучи Звезды, теперь белые и бесформенные, полезли в стороны, вбирая в себя камни, траву, саму чашу… Молнийный столп опал, и теперь по поверхности бывшего полотна лишь проскакивали голубоватые сполохи. Небо над нами схлопнулось, чернота ушла, и грохот прекратился, прокатившись в последний раз до горизонта. Напряжение магии резко упало.
— Нет!!! — Светлана Аркадьевна рванулась к Звезде, схватила ее, но Звезда оказалась сильнее. Аппетит у нее был сейчас зверский. Светлана Аркадьевна только и успела дико вскрикнуть, прежде чем бело-голубая пена неистово творящего Хаоса поглотила ее. Втянула в себя, как пылесос соринку, и растворила.
Боже мой, что ж я сделала-то?!
Но так или иначе, пора было бежать. Однако бросить Вжика, пусть и оставшегося без сил, я не могла. Я подобрала коробочку с Аррета, с трудом запихнула ее в карман и попыталась поднять тяжеленный байк. С тем же успехом я могла бы поднять грузовик… Звезда тем временем заполнила внутренний круг лабиринта и принялась за камни. Сила бушевала вокруг нее, но пока что она справлялась с потоком, преобразуя магию в вещество.
Я снова пошевелила байк и вспомнила, что когда-то видела, как поднимают мотоциклы. Придется постараться, чтобы получилось с первого раза — другого шанса не будет.
Я повернулась в лежащему байку спиной и присела на сиденье, ухватившись левой рукой за руль, а правой — за раму. Потихоньку, упираясь ногами в землю, а задом — в байк, я попыталась его приподнять. Получилось! Постепенно, передвигая ноги маленькими шажками, я заставила Вжика подняться. Звезда к тому времени завершила работу над внутренним кругом камней и принялась за первые бетонные балки, подпитываясь заодно и трупами… Я искренне надеялась, что эти люди мертвы и им уже все равно. Ужасная кончина Светланы Аркадьевны все еще стояла у меня перед глазами. Бело-голубая масса, сверкающая молниями и пахнущая озоном, подобралась к нам с Вжиком вплотную. Нужно было поторапливаться, если я не хотела последовать за своей тетушкой.
Мотор, естественно, не завелся. Пришлось брать мотоцикл за руль и толкать его под бетонной конструкцией прочь от Звезды. Все-таки байк был тяжел, и его передвижение отнимало все силы… Вжик скрипел и стонал, но ехал. Большинство людей с октаграммы, к счастью, смогли убежать. Я видела только несколько тел тех, кто то ли умер, то ли находился в обмороке, но помочь им сейчас не могла. Для начала нужно было выбраться самой и позвать на помощь…
Светлая воронка, которая окутывала лабиринт в начале обряда, пропала, превратилась в тяжелый туман. Потускнели контуры лабиринта с Аррета, но пока не исчезли. Между ними метались призрачные тени — не то люди, не то псы, не то те и другие… Странные звуки бродили в тумане, отражаясь от бетонных балок октаграммы. И большую часть их порождало бульканье и щелканье быстро растущей Звезды… Единственное, что вселяло надежду, — вокруг стало постепенно светлеть. А в остальном мы с Вжиком словно очутились в каком-то новом, туманном, пугающем мире.
Где-то рядом раздался стон. Я увидела в тумане человека, который сидел, прислонившись спиной к бетонной опоре октаграммы. Опустила подставку мотоцикла, чтобы он вновь не упал, и подошла посмотреть, кто это. К моему изумлению, сидящей фигурой оказалась Ольга Николаевна — музейщица, едва не продавшая нам с Антоном «Хаос».
Надо же, какая ирония судьбы…
— Ольга Николаевна! — я потрясла ее за плечо. — Что с вами? Поднимайтесь, отсюда надо уходить!
Она подняла залитое слезами лицо. В глазах мелькнула тень узнавания.
— Вы?.. Но как?.. Я не могу идти, упала сверху… кажется, ногу сломала.
Ну час от часу не легче…
— На одну ногу можете опереться? И на меня? Вставайте, потому что если мы не уйдем — мы погибнем.
Кое-как, со слезами и стонами, мне удалось взгромоздить ее на сиденье Вжика, и дальнейший путь мы проделали втроем. Звезда времени не теряла: пока я возилась с упавшей музейщицей, она догнала нас. Правда, скорость продвижения Звезды с каждым метром снижалась. Она все еще ползла вперед, пожирая бетон, но словно уже через силу. Пена, в которую взбесившийся амулет преобразовывал все на своем пути, вспухла выше человеческого роста. Она колыхалась, как кисель, лепила из себя смутные неопознаваемые образы и тут же стирала их. Молнии сверкали между клочками пены, оставляя резкий запах озона. Звезда стонала и вздыхала. Здесь, вблизи, кожей можно было ощутить, сколько же она накопила Силы. Сколько энергии в этой массе. И я опасалась, что в один прекрасный момент Звезда не выдержит напряжения…
Я из последних сил толкала Вжика вперед. Звезда за спиной притихла и, кажется, больше не двигалась. Я оглянулась: молнии проскакивали уже внутри этой туманной массы, все чаще и чаще, с тихим угрожающим треском.
«Господи, да она же сейчас рванет!» — подумала я и налегла на руль. От стенающей моей спутницы толку, конечно, не было никакого…
Туман впереди начал рассеиваться, сквозь него просочился слабый дневной свет. Камни под ногами кончились, началась трава. Лица коснулся легкий ветерок, принесший запах листьев и земли. Значит, мы почти вышли! И там, снаружи, нормальный день! Затмение кончилось!..
Внезапно раздался приближающийся рев. Мы с Ольгой Николаевной оглянулись, но позади, кроме ужасающей массы раздувшейся Звезды, никого и ничего не было. Рев доносился оттуда, из света вновь наступавшего дня!
Через миг нам навстречу вылетели два мотоцикла: красная «Ямаха» и черный механический зверь без опознавательных знаков. Майк и Кварц. Остальные ребята, должна быть, побоялись лезть в эпицентр «космического безобразия»…
— Где амулет? — крикнул Майк, притормозив рядом. Из-под колес полетела земля. Он соскочил с байка, схватил меня за плечи: — Где Звезда, говори! Говори!.. А что ты с Вжиком сделала?!
Кварц ехал без шлема. Он равнодушно посмотрел на меня сквозь свои круглые черные очки, отчего мне стало сильно не по себе. Как на вещь посмотрел.
— Побила я Вжика, — мрачно ответила я. — А амулет… там он…
