Евгений Щепетнов - Черный маг
Санду сводили к лекарю, который восстановил её девственность. Больно, противно и глупо – с её точки зрения. Она так и не поняла – как эти люди собираются вытравить из голов людей память о прошедшей свадьбе с Недом, о том, что она длительное время жила с ним в одном доме и спала в одной постели. Ну ладно – выкупили и уничтожили книгу записей из храма. Но в головах-то людей осталась «запись»! Весь городок знал, что она жена сержанта Неда Чёрного!
Санда размышляла над этим и пришла к двум неутешительным выводам. Первый – эти твари собираются убить Неда. Собираются сделать так, чтобы он никогда не встретился со своей женой. Тут она злорадствовала – несколько десятков бандитов не смогли остановить Неда, чёрного мага! Да он любых гадов на куски порвёт!
И второй вывод – он был более грустным. Зачем выжигать из умов людей воспоминания об их свадьбе? Записей о свадьбе нет, она теперь Санда Броган, а не Санда Нитуль, если кто-то из прошлой жизни увидит её в столице и попытается напомнить о себе – его или уберут, или убедят, что он ошибся, что ЭТА девушка совсем не ТА девушка. Теперь девственность на месте, так что – препятствий для восхождения нет. Путь наверх открыт.
* * *Дворец не выглядел чем-то потрясающим – обычное длинное здание в два этажа, выстроенное в форме овала. Лепные украшения, камень, прикрытый бежевой штукатуркой – ничего такого особенного.
Внутри, он поражал своим великолепием. Замар не был бедной страной, это сразу было видно по убранству королевского дворца. Сияющие лаком полы из красного дерева, стены, затянутые драгоценным шёлком, доставляемым с соседнего континента, позолота, лепнина, причудливая мебель – всё, что может поразить неокрепшее воображение провинциальной девчонки. И оно было поражено.
Санда не подавала виду, но девушку потрясло убранство дворца. Её будто ткнули в него лицом, приговаривая: «Видишь, что ты получишь, если будешь правильно себя вести!» Положили на весы Неда, паренька из далёкой приморской деревни, а на другую чашу – всё ЭТО – роскошь, богатство, власть. Что перевесит? И всего лишь надо забыть, выкинуть из головы этого паренька, засевшего в её сердце. И Санда получит всё, что она видит. Всё, что пожелает. Сможет ли она забыть Неда? И захочет ли она это сделать?
Этот вечер навсегда остался в её памяти. Взгляды дам, хмуривших брови при виде красивой соперницы, откровенные, полные желания взгляды мужчин, наперебой приглашавших её на танец – месяцы обучения не прошли даром, и Санда кружилась легко, самозабвенно, наслаждаясь прекрасной музыкой, танцем и великолепными партнёрами.
После долгого затворничества перед ней будто отворили ворота в прекрасную жизнь.
Хелга Броган внимательно следила за дочерью, затем, усмехнувшись, тихо шепнула стоящей рядом сестре:
– Входит во вкус, тебе не кажется?
– Это хорошо, – довольно кивнула та, – пусть почувствует вкус настоящей жизни. И тогда – она не сможет от неё отказаться. Ведь ты же не смогла?
– Не смогла, – скривилась женщина, отыскивая взглядом капитана стражи Юбара, с которым сегодня провела ночь, – столько лет в глуши… без балов, без…
– Ничего. Наверстаешь, – усмехнулась Энтана. – Опять к своему офицерику? Смотри, чтобы проблем не было. У него таких, как ты, – целый полк.
– Я лучше всех! – гордо заявила Хелга и медленно, как львица, скрадывающая дичь, пошла к офицеру, беседующему с какой-то красоткой, милостиво допускающей Юбара до своих розовых ушек. Он что-то шептал, наклонившись к даме, и та, благосклонно выслушав кавалера, жеманно рассмеялась, покраснев и прикрыв рот драгоценным веером.
Энтана проводила сестру взглядом, снова посмотрела на раскрасневшуюся, прекрасную Санду, талию которой обнимала рука одного из присутствующих здесь молодых кавалеров, и перевела взор на королеву, сидящую на троне. Властительница задумчиво смотрела на кружащиеся пары, потом что-то приказала фрейлине, стоящей рядом, и та сделала знак рукой стоявшему чуть поодаль виночерпию с подносом и хрустальными бокалами. Мужчина поклонился и подал королеве бокал красного вина, разбавленного прозрачной колодезной водой. Женщина отхлебнула, слегка поперхнулась – видимо, вино было слишком холодным, поставила бокал и с минуту откашливалась, покраснев и прослезившись. Потом успокоилась и снова начала смотреть на танцующие пары, время от времени подзывая фрейлину и что-то ей говоря – видимо, расспрашивая о гостях.
Увидев Санду, она удивлённо подняла брови, а когда фрейлина сообщила о том, что это за девушка, резко что-то сказала и нахмурилась, с ненавистью глядя на беззаботную бастардку.
Энтана заволновалась – хватит, надо уводить девушку. Иначе… да кто знает – что там иначе. Может случиться всё что угодно. Отметились, засветились в обществе, заявили о своих намерениях, и хватит – пора домой.
Энтана подала знак Хелге, и та, уцепив Санду, вырвала её из цепких объятий одного из отпрысков древней дворянской фамилии, уведя за высоченную дубовую дверь.
Через десять минут они уже ехали по мостовой города, снова в плотной толпе охранников.
Энтана довольно улыбалась, удовлетворённая эффектом, произведённым появлением на балу Санды, а Хелга вспоминала своего партнёра-капитана, с которым она договорилась о свидании сегодняшней ночью.
Санда же сидела, закрыв глаза, в её ушах звучала прекрасная музыка, которую играли в огромной зале и которая заглушала все мысли, кроме одной – как хорошо! И как хочется, чтобы это всё продолжалось снова и снова.
* * *Королева умерла ночью. Ей внезапно стало плохо, и гвардеец, полночи усиленно трудившийся над её молодым телом, не сразу заметил, что партнёрша посинела и на губах её выступила пена. Когда к трупу королевы вызвали белого мага – было уже поздно.
Впрочем – поздно было уже несколько часов назад. Древний яд, состав которого знали теперь совсем немногие, действовал наверняка, и против него не было противоядий, известных королевским лекарям. Только маг мог спасти женщину, но лишь в том случае, если лечение начато до появления пены, указывающей на скорую и неминуемую смерть.
Виночерпия никто не нашёл. Его труп благополучно объели морские рыбы, а остатки плоти выщипали крабы-падальщики. Воспользоваться полученными золотыми он так и не смог, они вернулись к тем, кто организовал это убийство.
Король всё-таки был жив. Он превратился в разлагающийся кусок мяса, но каким-то чудом жил, на остатках своего, прежде очень крепкого здоровья.
Его сын тоже был жив. Он так и читал свои книги. О чём? Никто не знал. Принц был очень скрытным человеком.
Столица погрузилась в тревожное ожидание катаклизмов, которые потрясут страну и, возможно, бросят её в пучину гражданской войны. К поместьям родовитых дворян стягивались наёмники, в их владениях шёл набор рекрутов – все готовились к войне. Уже забыты исфирцы, только недавно угрожавшие столице, всё вытеснила одна-единственная мысль – кто будет править Замаром?
* * *Первое, что увидел Нед – храмы! Яркие блики солнца, отражающегося в куполах храмов, слепили даже за городской стеной. Главный, в центре – храм Создателя. Его золотой купол, похожий на половинку яйца, возвышался над остальными, как гора возвышается над равниной. Сразу ясно было, кто здесь главный бог.
Ворота города закрыты – увидев приближающееся войско, наблюдатели подали сигнал, и ворота тут же опустились, наглухо запечатав вход. Уже когда войско подошло ближе и стали видны замарские флаги, паника, вспыхнувшая при виде армии, улеглась, ворота были подняты, и Корпус, сопровождаемый тяжёлой кавалерией, медленно втянулся в город, запрудив улицы и полностью парализовав движение.
Впрочем, особого движения и не было. Слух о приближающейся армии – вероятно, исфирской – облетел все улицы и дома со скоростью молнии, и жители благоразумно попрятались, как жабы, забирающиеся под тёплую, тёмную корягу, чтобы не быть съеденными голодной птицей.
Фургоны магов въехали в город следом за командованием. Хеверад ехал впереди, на чёрном жеребце, пляшущем под ним, как ненормальный.
Хеверад терпеть не мог этого болвана рода лошадиного, но этот дурак был красив и незаменим, когда нужно было важно проехать перед восхищёнными горожанами. Хеверад тащил его от самой базы, уверенный, что всё равно придётся вот так, победителем, проехаться перед восхищёнными взорами горожан.
Ну что же – никто не свободен от тщеславия. Тем более офицер. Крики: «Славься! Победитель!» для него лучшая музыка на свете. Ведь завтра он может и не услышать этих криков, оставшись где-нибудь на поле сражения с разрубленной головой. Так почему не насладиться этим редким праздником, когда ты возвращаешься с победой?
Так думал Нед, сидя рядом с армейским возчиком и поглядывая на происходящее. Вскорости шумная толпа обступила марширующих пехотинцев. Их забрасывали дешёвыми конфетами, фруктами, некоторые бросали только что испечённые пирожки, и одним из них кто-то попал точно в физиономию возчика, залепив её горячей начинкой. Тот долго и матерно ругался, под бурный хохот двух братьев, разукрашенных следами женских поцелуев. Они шли рядом с фургоном и лапали всех красоток, которые попадались им навстречу.
