Юрий Иванович - Ускоренный реверс
Фредерик слушал эти откровения, пьяно кивал и от всей души сочувствовал. Чтобы хоть как-то утешить несчастных красавиц, вручил им за несколько заходов все имеющиеся у него украшения и горько жалел, что тех оказалось так мало. Потом трое новых друзей возвращались за стол, снова пили, чем-то вкусным закусывали, уже кормя друг друга руками, хохотали даже над плоскими, как сковорода, шутками и вновь шли танцевать. В какой-то момент удалось осознать, что напарницы по тесному танцу – одни и те же. Потом не удалось отыскать за столом Яцека, который вроде как выбрал всё-таки одну. Но сомнения в правильности выбора закрались у всей троицы танцоров. Пару раз они таким спаянным коллективом, обнявшись за талии, хохоча во всё горло и целуясь на брудершафт, вспоминали о пропавшем товарище и даже отправлялись его искать.
Оказывается, в ресторане имелись шикарные комнаты для отдыха! Но там Третьего отыскать не удалось ни разу. Возвращались. Пили. Танцевали. Вновь отправлялись на поиски. Опять всё по кругу… И однажды не возвратились. Уже неважно кто из троих предложил прилечь на пару минут и показать самый правильный поцелуй. Судьёй выбрали Фредерика. Он старался быть честным и беспристрастным. А потом руки сами присудили победу сразу обеим девушкам по простой причине: обнимать их обнажённые тела оказалось ещё приятнее, чем просто целоваться.
Дальше пошли в ход только одни инстинкты истосковавшегося по ласке мужского тела. Да и женщины свои инстинкты совершенно сдерживать не пытались. Получилось и красиво, и волнительно, и расслабляющее. А чтобы трезвость не наступала и дабы отогнать подступающий к сознанию испуг от свершившегося, наследник испанской короны ни разу не пропустил подносимые ему порции алкоголя.
Последние минуты своей увольнительной прогулки он вообще помнил смутно. Вроде его на голых женских телах отыскал кто-то из товарищей. Он же и попросил новых подруг одеть принца, а потом, подпевая на ходу, поволокли Фредерика в сторону лифта.
Оказывается таких «слабаков», которые сами вряд ли дошли бы ножками до казармы, да ещё и вовремя это сделали, оказалось сразу четверо в десятке. В это скорбное число попали оба землянина, и оба самые молодые в десятке, Четвёртый и Седьмой. Самым выносливым, стойким и разухабистым считался Шестой, который волок сразу двух пьяниц и при этом напевал самые весёлые песенки своей родной цивилизации Тайгалов.
Всё бы ничего, да наверху, в предбаннике лифта, развесёлую компанию встречал нахмуренный и сердитый Эйро Сенатор. Сразу с одного взгляда определив полную недееспособность своих подчинённых, которые в экзотической композиции несли и поддерживали друг друга, он понял, что разговаривать не с кем. Лично он не дотягивал до теперешнего умственного уровня шатающихся собеседников. А говорить с ними на разных языках – дело бессмысленное и неблагодарное. Но всё равно не удержался от комментариев и вопросов:
– Я предполагал, конечно, что вы изрядно выпьете, но чтобы до такой степени! Или вы весь алкоголь в зоне отдыха выжрали?
Отвечали по очереди Пятый и Третий, которые оказались самыми трезвыми и соображающими. Правда, Пятый икал, иногда:
– Никак нет, господин… и-ик! … сержант! Там ещё на раз точно хватит…
В этот момент что-то забормотал на своём хинди раджа, что вызвало брезгливое фырканье командира:
– Чего это он так освинячился? Ему же вроде карма не позволяет?
Третий наморщил лоб, припоминая слова Девятого в начале пьянки:
– Мм… он выпил всего чуть-чуть. И только для того, чтобы его коснулась «… лишь благостная радость да дивная, возвышенная одухотворённость…»
– Да уж! Коснулась она его от всей души! А через час, когда вы выберетесь из медицинских модулей трезвые как стёклышки, его грешного тела коснётся не только радость, но и порядочная боль.
Пятый попытался напомнить и оправдаться:
– Но мы… и-ик! Ничего не сломали и никого не побили. Вели себя… и-ик! прилично…
– О-о! Ещё не хватало, чтобы вы там драку устроили или кому-то из кураторов челюсть сломали! Если подобное выяснится, то я вам такое устрою, что небо с овчинку покажется! – Видя, что самые стойкие подчинённые недоумённо переглядываются, пытаясь понять хитрый идиоматический оборот про небо, сержант вконец осерчал и рявкнул в своей излюбленной манере: – В модули! Бегом! Марш!
Увольнительная завершилась грустно. Для тех, кто это завершение запомнил…
Сцена 31
И опять древний артефакт Люйч спас жизнь наследника испанского престола. Причём не дома, а на далёкой чужбине.
Ничего не предвещало беды. Несмотря на невероятно активную фазу операции «Месть», пришлось наследнику отправляться вместе с супругой с давно назначенным визитом в республику Филиппины. Общий срок визита – небольшой, всего два дня. Во время первого были проведены официальные церемонии, намеченные по протоколу, а на второй – отдых и туристическая экскурсия по самому шикарному пляжу, на побережье возле Манилы. Причём пляж показывался вкупе с личным особняком президента и с показом ещё парочки фешенебельных вилл местных нуворишей, которые располагались во второй линии прибрежных строений. Хотя и в первой линии среди одноэтажных особняков чуть поменьше размером роскоши и лоска тоже хватало.
При осмотре сада одной из вилл неожиданно зазвонил личный мобильный телефон Фредерика Астаахарского. Уже сам факт этого звонка заставил владельца вздрогнуть, побледнеть и разнервничаться до крайности. Когда он доставал его из кармана своих лёгких прогулочных брюк, аппарат чуть не выскользнул из трясущихся рук. Мысли заметались в голове самые тревожные и мрачные:
«Неужели что-то случилось с дочерьми?!» – потому что о себе или о супруге, он мысли не допустил обеспокоиться. Вокруг царил настоящий рай, и в такой идиллии никаких крамольных мыслей об опасности не могло возникнуть по умолчанию. Конечно, допускалась банальная ошибка при вызове иного абонента, но интуиция сразу завопила, что грядут неприятности.
«Номер не определён» – прочитал на экране принц, прежде чем приложить устройство к уху и срывающим голосом проговорить: «Слушаю!». Под удивлёнными взглядами жены, замолкнувшего на полуслове посла Испании и сопровождающих филиппинцев, он выслушал следующее сообщение:
«До опасности осталось три минуты сорок пять секунд! На данное побережье надвигается цунами! Следует немедленно подняться как минимум на второй этаж ближайшего здания. Лучше всего на крышу или террасу третьего этажа! Постарайтесь не привлечь к этому звонку внимания! Доклад сделал автоматический зонд поддержки «Догма шестнадцать». Осталось три минуты двадцать девять секунд!..»
Много чего принц зафиксировал краем сознания. Он моментально вспотел от услышанного известия. Также заметил расширившиеся глаза Луары, которая его слишком досконально изучила и теперь тоже начинала паниковать. Осознал, что до самой виллы метров тридцать-сорок. Припомнил, что данное побережье вообще-то считается безопасным в плане цунами, но разве всегда велись подробные регистрации местных землетрясений? Даже во время пребывания оных земель испанской колонией, растянувшееся на триста семьдесят семь лет, о больших волнах именно в районе Манилы никогда не упоминалось. Океанские волны с запада сюда не доходили, отражаемые земными твердями громадного мыса, а значит, землетрясение произошло на самом мысе.
Но основной мыслью было спастись как можно быстрее. К тому же не привлекая внимания к звонку и краткому разговору. Времени хватало даже на то, чтобы не бежать сломя голову.
Поэтому Фредерик шумно выдохнул, расстегивая рубашку ещё на одну пуговицу, бросая телефон в карман и успокаивая первым делом супругу:
– Ничего важного, перезвонят попозже! – и уже начав движение к дому, пожаловался: – Что-то мне жарко, нельзя ли в дом зайти на минутку?
– Конечно, конечно, ваше высочество! Прошу! – тут же перед ним устремился вперёд министр иностранных дел Филиппин, готовый лично предупредить хозяина дома, что гости уже входят в обитель. – Внутри намного прохладнее благодаря кондиционерам.
Луара вначале не спешила, пытаясь расспросить мужа о самочувствии, но когда он многозначительно пожал ей пальчики, утягивая за собой, ускорилась. Вошли в холл, где хозяин уже делал приглашающий жест к столу с лёгкими закусками, но принц воскликнул, словно забыл о плохом самочувствии, навалившемся на него минуту назад:
– Чуть не забыл! А нельзя ли полюбоваться видом берега с верхней террасы?
– Не только можно, но и нужно! – отозвался на приличном кастельяно владелец виллы. – Вид оттуда и в самом деле открывается на весь залив потрясающий!
– Тогда глянем немедленно! – решил Фредерик, совершенно бесцеремонно, не дожидаясь нужного порядка движения, поспешив к широкой лестнице, ведущей наверх. – А уже потом освежимся чем-то прохладным.
