Сергей Дорош - Схимники. Четвертое поколение
– Не знаю. – Я покачал головой. – Каждый из нас мог бы так сделать. А что за люди с ним, не разглядел?
– Нет. Никаких примет. И это еще не все. Вчера в город въехал новый имперский посол. Так вот, среди его охраны тоже был кто-то из наших. Он старался держаться неприметно, и все-таки я сумел выделить его. Вот после всего этого и решил, что не стоит заговаривать зубы страже. Там вполне могли оказаться подготовленные люди. А силой я сумел бы пройти так, чтобы во мне увидели лишь опытного и умелого бойца, не более.
Я прикинул. Выходило, что около половины подобных нам с Ловцом собрались в этом городе. Это было странно? Раньше я ответил бы «да», не сомневаясь. Но сейчас, когда Империя стала для нас местом воистину негостеприимным, а Золотой Мост остался одним из немногих очагов сопротивления железной поступи ее полков, удивляться нечему.
– А ты что думаешь? – спросил я.
– Мне кажется, – задумчиво промолвил он, – да, пока только кажется, что нас словно бы собирает сюда кто-то, чтобы прихлопнуть одним ударом.
– Для того чтобы собирать, нужно знать, – возразил я. – А о нашем существовании догадываются очень немногие. К тому же прихлопнуть… – Я задумчиво потер подбородок. – Даже мы с тобой представляем собой немалую силу, а уж если собрать всех, кто недавно прибыл, думаю, для такой охоты не хватит сил и у Империи. Нас ведь совсем не просто убить.
– Непросто, но возможно, – печально возразил он и вдруг насторожился: – Нас преследуют.
– Кто?
– Не знаю. Я их чувствую. Похоже, мы с тобой так и не смогли стряхнуть соглядатаев со своего следа. Ох, чуяло мое сердце, чуяло, под вечер надо было заходить – и сразу на дно ложиться на седмицу, не меньше.
– А ты уверен, что там, на дне, такие, как мы, плечами толкаться не будут? – рассмеялся я. – Сейчас разделимся и сбросим их с хвоста. Если нет, по крайней мере, будем знать, что идет за нами кто-то из братьев или кузенов.
– А где встретимся? Я этот город знаю не очень хорошо.
– Я тоже. Но знаю привычку людей селиться поближе к соплеменникам. Ищи кварталы заведеев. Думаю, смогу определить место, где остановится наш друг Караванщик.
– Зачем он нам? – Ловец нахмурился.
– Наши с ним пути не пересекаются. Он не особо меня любит, но он может знать то, чего не знаю я. Его сведения будут нелишними. Может быть, Золотой Мост – не единственный оазис, куда Империя пока еще не добралась. Тогда я с удовольствием покинул бы этот город.
– Хорошо, – согласился он. – Расходимся.
Выражение наших лиц не изменилось, мы не сбились с шага, не пошли быстрее. Я чувствовал всем телом скользящие по мне людские взгляды, в основном большинстве – безразличные. Иногда пробивался ленивый интерес. И те самые, которые почуял Ловец, напряженные, сосредоточенные. Иногда бывали моменты, когда не чувствовал ни одного взгляда. И в один из таких моментов я резко рванулся вправо, замечая, как мой спутник побежал в противоположную сторону.
В этом не было ничего сверхъестественного, но для всех мы просто исчезли. Прямо передо мной – двухэтажный дом. Чистенький, опрятный, крыша красуется новой черепицей темно-красного цвета. Окно на втором этаже открыто. Дородная хозяйка в чепце и темно-синем платье поливает цветы на подоконнике. Я уловил тот момент, когда ее глаза смотрели в другую сторону, взбежал по стене, уцепился за подоконник и одним рывком бросил свое тело внутрь, мимо нее. Она меня не заметила. Лишь легкий ветерок шевельнул чепец, но над ним я был не властен. Бесшумный шаг за спину. Горшок с фикусом, через который я перепрыгнул, даже не качнулся. И напрасно теперь будут искать меня соглядатаи, позволившие себе отвлечься, а теперь вынужденные расплачиваться за это упущение.
Оглянулся. Хозяйка дома поливала свой фикус. По стене напротив карабкался Ловец, не уступая пауку ни в скорости, ни в бесшумности. Он цеплялся пальцами, сейчас подобными стальным гвоздям, за каждую щель, каждую прореху в кирпичах, из которых был сложен дом. Резкими движениями он бросал свое тело из стороны в сторону, так же как и я, вырывая его из-под чужих взглядов. Сейчас мы оба были невидимками, при этом оставаясь на виду. Странное умение? Может быть. Но как я говорил, в нем нет ничего сверхъестественного. Всего лишь правильная тренировка тела и чувства, отточенные до бритвенной остроты. Хотя нет, люди еще не умеют делать столь острых бритв.
Хозяйка дома не услышала моих удаляющихся шагов. Дверь скрипнула. Женщина оглянулась, чтобы ничего не увидеть, ибо я был уже на первом этаже.
– Сквозняк, – проворчала она. – Светолика, затвори окна на двор!
– Да, матушка, – откликнулся звонкий девичий голос.
А я уже был внизу, в большой трапезной комнате. Здесь вместо столь привычной печи стоял новомодный камин. На каминной полке – тоже какое-то растение с фиолетовыми цветочками и толстыми мясистыми листьями, покрытыми густым ковром ворсинок. А выше на стене висели две скрещенные сабли. Оружие помнило времена задолго до первой Империи. Видимо, наследие предков. Вся картина являла собой странное сочетание домашнего уюта и замшелой прадедовской воинственности. И ржавчина на ножнах, и натянутая между рукоятями сабель паутина с жирным пауком в центре лучше любых слов говорили: не выглянет боевой дух предков из-под древних мхов, не ощерится хищным изгибом клинков. Так и висеть старому оружию, собирая пыль и радуя взор хозяина, да еще пауков. Вся эта композиция являла собой странный символ Золотого Моста. Когда-то он славился отважными мореходами, первопроходцами, авантюристами. Когда-то его славу умножали мужественные люди, не медлившие обнажить оружие в защиту своего клочка суши возле самой удобной гавани. А сейчас? Купцы, торгаши, ростовщики. Заплывшая жиром основная масса богатых мещан. И в этом море довольства жизнью – редкие островки цепких умов, тех, кто продолжает совершенствовать старые изобретения, тех, кто делает Золотой Мост самым развитым городом – и все еще позволяет горстке людей отстаивать свою свободу. Заржавевшие прадедовские сабли над уютным камином и цветком в горшке. Но паутина уже затягивает их, и слой пыли покрывает подобно могильному холму. Долго ли еще опасение новомодных пушек и мушкетов будет сдерживать стальные полки Империи? Что произойдет, когда Император взмахом руки укажет своим ратникам на стены Золотого Моста? Вспомнят ли купцы о боевой славе предков или предпочтут откупиться, лишившись части богатства и независимости, но сохранив жизнь?
Я вышел на улицу, вернулся на свой след, как заяц, накидывающий петли, дабы запутать гонящихся за ним охотничьих собак. Все так же, скользя между людскими взглядами, свернул на боковую улицу и затерялся в лабиринте переулков, тупиков и грязных подворотен, о которых простой обыватель даже не подозревает, считая, что городок его чист, красив и благолепен, куда ни пойди.
Ловец уходил, мобилизуя все силы своего тела. Он карабкался по отвесным стенам так ловко, что прочим это показалось бы чудом или каким-то колдовством. Он перепрыгивал с крыши на крышу, преодолевая невероятные расстояния. В этом он был сильнее меня. Бывший убийца или шпион, или всего понемногу. Он работал телом, я – головой. Два-три нехитрых маневра – и слежка отстала. Действуй проще. От тебя ведь не ждут простоты, скорее, фортелей, на которые столь падок мой случайный спутник.
Дальше я шел не спеша. Город, творение человека, несущее на себе печать его разума. Хорошо изучив людей, ты научишься понимать и все то, что они создают. Да, я здесь впервые, зато я видел другие города, некоторые весьма неплохо изучил. Прошло немного времени, и ноги сами понесли меня туда, где мы договорились встретиться с Ловцом.
Мимо проплывала чужая жизнь, ухоженные домики, яркая печать сытости, довольства. Мещане, не заботящиеся о том, что их тело копит лишний жир. Ремесленники, спокойные, уверенные не только в завтрашнем дне, но и в будущем своих внуков. Даже нищие носили на себе отпечаток Золотого Моста. Было в их облике какое-то странное благообразие. Не изголодавшиеся крысы, как в других городах, скорее, откормленные. Они выходили просить милостыню, как на работу. А я скользил мимо всего этого, не позволяя ничему зацепиться за край моего щегольского плаща. Как всегда, я приду и уйду, а они все останутся в своей тихой гавани.
Квартал заведеев начался внезапно. Улицу словно разрубили топором. Только что шел ты мимо двускатных крыш, крытых черепицей, мимо беленых стен, широких окон. И вдруг, ни с того ни с сего, ступил словно бы в другой город. Крыши стали плоскими, стены – кирпичными, желтоватого цвета, словно песок в пустыне. Окна небольшие, расположены очень высоко и закрыты частой решеткой. Эти дома надежно хранили свои тайны. На крышах виднелись полотняные навесы. Под ними отдыхали хозяева, когда в доме становилось невыносимо душно. Сложно было судить по внешнему виду о достатке владельца жилища. Больно уж скрытны люди востока. Самое главное – внутри, за высокими стенами, огораживающими обширный двор.
