Ян Бадевский - Мастер ножей
Вячеслав и Антоний прорвались в клинч. Они двигаются стремительно, обходят защитные письмена, ныряют под мои клинки.
Антоний откатывается, хватаясь за плечо.
Вячеслав сталкивается с оглушающей руной и падает на землю, прижав ладони к ушам. Все мои противники повержены. На ногах остался лишь один человек – магистр Нге.
Нас разделяет пять шагов.
Я могу убить покровителя Гильдии. Он слаб. Слишком слаб для меня. Но сейчас я четко понимаю, что где-то рядом Хозяин Дверей. Поэтому Нге должен уцелеть. Пока я не совершу переход.
Нге окутывает едва заметное сияние. Боевая аура, легендарный навык мастеров древности. Он бросается ко мне, сокращая дистанцию.
Черчу руну времени.
Пара штрихов.
Мир останавливается. Нге застывает в прыжке – ноги уже оторвались от земли, тело напряжено, в глазах решимость. Насекомое в янтаре.
Двигаюсь только я.
Приближаюсь к магистру, всматриваюсь в его лицо. Собираюсь с мыслями, чтобы совершить переход.
И получаю сильнейший психический удар.
Кто-то атаковал сбоку на ментальном уровне. Я оглушен, меня сносит волной кошмара. Падаю на камни, хватаю ртом воздух. Мне не хватает воздуха, больше воздуха! А в поле зрения уже появляется тот, кого здесь быть не должно. Кто безнадежно опаздывал, но пришел вовремя.
Волшебник-демиург.
Враг Посторонних.
С появлением Коэна моя руна слабеет. Время вновь ускоряет свой бег и возвращается к нормальному темпу. Нге проскальзывает мимо и оборачивается. Замирает в боевой стойке. Смотрит на Коэна.
В руках демиурга посох.
Я взревел и метнул в посредника нож. Коэн с легкостью отбил клинок посохом. И начал что-то нашептывать. Слова врезались в окружающий мир, проникали в меня и сковали нечто, сидевшее внутри. Волна поднимавшегося мрака улеглась. Чудовище, проснувшееся во мне, затаилось.
Отпустило.
Коэн перестал говорить. И теперь спокойно взирал на меня. Он не боялся. Упал на колени. В ногах – внезапная слабость.
– Ты вовремя, Коэн, – сказал Нге. – Мы чуть не погибли.
– Это легко исправить, – передо мной выросла фигура Мерт. – Если кто-то из вас тронет Ольгерда, будет иметь дело со мной.
– Успокойся, – сказал Коэн. – Никто не собирается его трогать. К тому же это не совсем Ольгерд.
Начинаю понимать.
Доходит медленно, но все же головоломка складывается из тысяч разрозненных осколков. Жуткая потусторонняя мощь, стремление найти Хозяина Дверей, эта схватка. И, самое главное, – Завея. Мать Ветров. Богиня задверных воздушных потоков. Незримые течения, рвущиеся сквозь миры, пространства и времена. Магическая формула, вынуждающая мастеров ножей повиноваться. Вот что случилось в Ламморе. Посторонний, принявший облик меняющейся женщины, явился в «Таран», подчинил мою волю и перебросил сознание. Вот как они странствуют. На Ветрах Завеи.
Стало легче.
Шатаясь, я поднялся на ноги. Братья Круга стонали, пытались отползти, осматривали себя. Некоторые встать уже не смогут. И все это – моих рук дело. Нахлынул ужас. Хотелось кричать, но я сдержался.
Посторонний – это я.
Тот вечер в Ламморе перевернул мою жизнь. Я перестал быть мастером ножей и превратился в страшное оружие, ждущее своего часа. Следующая мысль поразила меня еще сильнее.
– Ты знал, – посмотрел в безмятежные глаза посредника. – Ты нанял меня, потому что знал. Хотел явиться сюда. Уничтожить моими руками Круг, расчистить дорогу. Все, что мы делали, должно было привести нас сюда.
Коэн улыбался.
– Ты прав, Ольгерд. Но лишь отчасти. Я знал, что Посторонний перебрался в твой разум, это правда. Именно так они и выглядят у себя – изменчивые существа, непрерывно трансформирующие свой облик. Не мужчины, не женщины. Существа. Но мой разум чист. Я защищаю интересы Земли. И это ты должен уяснить.
Наверное, мое лицо скривилось в усмешке.
– Времени мало, – продолжал посредник. – Действие моего заклинания небезгранично. Скоро враг вырвется наружу, и ты меня убьешь. Посторонние сильны. Слушай и не перебивай.
Коэна перебил Нге:
– Ты думаешь, он поймет?
– У нас нет выбора, – печально отозвался тот. – Пророчество гласит, что Хозяин Дверей должен сам победить врага. Познать схватку, очистить разум. Мы погибнем, если он не сделает этого.
Нге почтительно склонил голову:
– Пусть так.
Коэн снова посмотрел на меня:
– Слушай внимательно, Ольгерд. У тебя есть предназначение. Ты должен его исполнить, хочешь того или нет. Сразись с Посторонним внутри себя. Одолей его. Справишься – спасешь всех нас. Проиграешь – сгинешь безвозвратно. Он станет тобой, пожрет все, что ты знаешь. Твои воспоминания, чувства, мечты – этого не будет. Потом он расправится с нами, доберется до Хозяина и распахнет Дверь. Я даже не хочу думать, куда эта Дверь ведет.
Что-то шевельнулось внутри.
Я уже догадался, что Хозяин – Вячеслав. А вовсе не старик Нге. Я это почувствовал. Думаю, Посторонние обладают сверхчеловеческим чутьем на такие вещи.
– Слушай меня! – рявкнул Коэн.
Повернул голову.
– Мы поможем тебе сосредоточиться. Сон разума, ты уже бывал там. Но все это иллюзия. Посторонние пытались ввести нас в заблуждение у Лихого брода. Видимость схватки, мнимый успех. Сейчас все будет по-настоящему. Ты или он.
Навалилась тяжесть.
– Ты понял?
Заставил себя кивнуть.
Уцелевшие братья приблизились к нам. Я насчитал пятерых – остальные были мертвы.
– Сядь, мастер, – тихо произнес магистр Нге. – Тебя ждет долгая медитация.
– Мастер? – тупо переспросил я.
Нге положил руку на мое плечо.
– Ты принят обратно в гильдию. Когда закончишь бой, сможешь вернуться к своим обязанностям.
Опустился на землю. Скрестил ноги. Сделал несколько глубоких вдохов. А потом вдруг спросил:
– Магистр, откуда вы знаете Коэна?
Нге издал короткий смешок:
– Тебе тоже следовало бы его знать. Коэн из Предельных Чертогов – основатель Гильдии ножей.
Посредник мягко коснулся посохом моего плеча. Вихрь подхватил мой разум, стер лица окружающих.
Я провалился в себя.
Глава 10
Схватка
Я сижу за столиком в дальнем углу «Тарана». Старина Джеб работает за стойкой и не обращает на меня ни малейшего внимания. Справа хлопают костяшками по столу игроки в грабл, слева напиваются портовые рабочие, отпахавшие две смены. Напротив – женщина с изменчивым лицом.
В «Таране» шумно.
Обычный ламморский вечер. Даже запоминать нечего. Передо мной дымящийся травяной отвар. Все, что происходило и продолжает происходить, кажется мне порождением больной фантазии.
– Ольгерд, – вкрадчиво произносит Посторонний. Или Посторонняя? Голос женский. Тот самый, что перекроил мою судьбу в Ламморе. – Ты редко заглядываешь к Старине Джебу. От рук отбился.
От чехарды обликов рябит в глазах. Я не могу сосредоточиться. Собеседник раздражает.
Перед женщиной появляется дымящаяся тарелка.
– Спасибо, Джеб. – Уголки губ расходятся в усмешке. Мне чудится, что улыбается целая шеренга поколений.
Мой враг демонстративно начинает есть. Странно – я воспринимал его в мужском роде, хотя передо мной женщина.
– Не думай об этом. – Посторонний делает неопределенный жест рукой. – Лишние философствования вредны. А нам еще предстоит драться за твое тело.
Я хмыкнул.
Дурацкий диалог.
– Конечно. – Женщина подносит ложку к губам. И глотает суп вместе с ложкой, не поморщившись. – Ты думаешь, что у тебя есть преимущество. Это же твой разум, ты устанавливаешь законы. Стоит пожелать – и я исчезну.
Изящный жест рукой. Миска с супом рассыпается пылью.
– Не исчезну. – Собеседница качает головой. – В этом твоя проблема. Ты – мастер ножей. Умеешь резать глотки в физическом плане, но ментальный уровень для таких, как ты, непостижим.
Обмениваемся взглядами.
Знаете, сложнее всего драться, когда противник – часть тебя. Точнее – гость в тебе. Он знает тебя, а ты его – нет. Исход поединка видится предрешенным. Никаких шансов. Но отступать мне некуда. Человек, зажатый в угол, – страшная сила.
– Начнем, – говорю я.
Стол, за которым мы сидим, не меняется. Мастер ножей и странная женщина, от которой веет запредельем. Взгляды срослись, разумы готовы к столкновению. А вот с таверной происходит что-то странное. Заведение Старины Джеба начинает попросту разваливаться на куски. В полу образуются дыры, через них пробивается мерцающий свет. Стойка рассыхается – от нее отламываются куски. По стенам бегут трещины. Эти трещины проходят через саму ткань мироздания – через столы, еду, людей, пространство и время. Персонажи, сконструированные моим мозгом, разваливаются на части. Я вижу, что они иллюзорны – куклы странствующего балагана, неодушевленные предметы, убогие слепки памяти. Портовые рабочие, стражники, шлюхи, игроки в грабл – все это выдернуто из моих воспоминаний. Антураж для начала поединка.
