Денис Новожилов - Тридевятое царство. Война за трон
Взгляд его упал на Тимура.
– Может, из Тимурки шута сделать? – задумчиво протянул он, но тут же оборвал себя: – Да что я, в самом деле, Тимурка не смешной вовсе.
– И войско, которое мы послали на их усмирение, перешло на их сторону, – хмуро повторил Арслан, пристально глядя на Картауса, – с твоим сыном во главе.
– Великая степь просто в бешенстве, – равнодушно произнес Картаус. – Надо же что-то делать, сколько их там уже собралось?
– Уже не меньше двух туменов, – произнес Арслан многозначительно, – а мы сможем выставить только три сейчас, после того как один к ним ушел.
– Вот, – Картаус весело усмехнулся, – за что тебя, Арслан, люблю – так это за ясность мысли. У нас три тумена, а у них два, и нечего нам дергаться. Давайте лучше халвы покушаем, хорошая халва, шамаханская.
Великий хан отломил кусок халвы и отправил в рот, радостно причмокивая.
Джейран с Арсланом переглянулись. Это не ускользнуло от взгляда Картауса, и тот весело посмотрел на Тимура.
– Вот видишь, Тимурка, – хан смотрел на сына с задором, – правильные люди уже думают, как бы меня половчее предать, потому как считают, что хан их умом тронулся. Учись у славных воинов, в жизни пригодится.
Тимур посмотрел на темников, но те угрюмо молчали.
– Нет, ей-богу, заведу шута… – Картаус задумчиво покрутил ус. – Ладно, Тимурка, только тебе, по-родственному, один раз объясню все на пальцах, так, чтобы даже ты понял.
Картаус отломил еще халвы.
– Во-первых, – великий хан загнул один палец, – то, что они наконец проявились, – это настолько радует мою душу, что словами описать сей восторг невозможно. Если есть голова – ее можно отсечь, а к каждому недовольному в степи ухо не приставишь.
Картаус загнул второй палец.
– Что надо сделать, чтобы все недовольные собрались в одном месте? Надо так все представить, что они – сила. Пока у нас четыре тумена под седлами, а у них тысяча всадников еле наберется, даже изменники подумают, стоит ли ввязываться в безнадежное дело.
Он загнул третий палец.
– Чтобы они поверили в свою силу – надо их резко усилить, а нас как бы ослабить. И опа – мой сын с туменом верных воинов переходит на их сторону. На самом-то деле они по-прежнему за нас, это я Жангиру поручил такое дело, ты бы не справился.
Хан загнул четвертый палец.
– Теперь их уже два тумена против наших трех, но они еще немного подождут, собирая оставшихся. Думаю, как наберут два с половиной или даже три тумена – не выдержат, пойдут на нас, положившись на ярость своих войск и удачу. Такие ребята ждать не умеют, им славу подавай. Тут главное – не спугнуть, пусть думают, что мы их боимся и что мы растерялись. Войска́ двигать нельзя.
Картаус загнул последний палец на руке.
– Ну и, наконец, когда они подойдут к нам, тумен Жангира ударит им в спину, а наши три добьют. Бой-то будет вовсе не равными силами, как они думают, а нас будет чуть ли не вдвое больше, плюс еще предательство и неожиданный удар.
Картаус поднял к лицу кулак со сжатыми пальцами.
– Потом все скучно: казни изменников, запрет на собачьи головы и десятилетия тишины и спокойствия.
Арслан с Джейраном в восхищении смотрели на великого хана. Однако Тимур не хотел так просто соглашаться с доводами отца.
– А что, если они вовсе не такие глупые, как ты думаешь?
– Поэтому и пришлось послать Жангира, – вздохнул Картаус, – умный бы мне уже давно его голову прислал бы. Только глупый гадает, предадут его или нет, умный обрубает саму возможность измены. Тебя, конечно, не так жалко было бы, но ты и не справился бы с этой задачей.
– А если они выждут и соберут гораздо большую силу? – снова решил возразить Тимур.
– Ты хочешь спросить, что мы будем делать, если их вождь умен и способен выжидать? Я тебе отвечу, мой нелюбимый сын. Тогда мы хватаем, что сможем увезти, и бежим в Шамаханское ханство или на Русь, – улыбнулся во весь рот Картаус, – вот только не сможет он так поступить, даже если захочет. Он же великий батыр. Как он сможет собирать огромное войско, чтобы разбить Картауса, который дрожит и боится его? Что о нем его воины скажут? Это мне бояться можно, я же слабый и трусливый, а ему нет, он батыр. Нет, собрав еще немного сил, сюда он приведет своих собачек, а мы их тут встретим.
Картаус обвел всех глазами.
– Да кушайте уже халву, говорю же, она вкусная. Им еще месяц собирать силы по окрестным племенам да стойбищам, времени у нас еще много.
Глава 40
Казимир узнает новость
Василиса сидела на троне ни жива ни мертва. Весть о смерти сестры ее уже и не удивила даже. Не то чтобы между сестрами была какая-то любовь особенная – даже наоборот, сестрицы друг друга недолюбливали. Но все же – родная кровь. Да и спасения теперь Василисе ждать было неоткуда. Владимир мертв, его дочка Аленушка восстанавливает порядок после войны с подменышем, ей сейчас не до тетки, верный Аника погиб, сестрица тоже убита Кощеем. Никого у нее не осталось, некому спасти Василису Прекрасную, хоть в петлю лезь. Только муж остался, будь он неладен.
Казимир сидел на соседнем троне и выглядел, как всегда, недовольным, его зловредная сестрица Изольда тоже, как всегда, рядом. Ее Василиса ненавидела особо. Если муж бил и издевался без огонька, больше для острастки, то Изольда всегда старалась побольнее обидеть Василису. Ситуация была безнадежной. Казимир, когда узнал, насколько плачевны на самом деле дела царства, был настолько рассержен, что Василиса думала – тут ей и конец. Казимир жестоко отыгрался на своей супруге, так, что никакие румяна не могли скрыть синяков. С тех самых пор супруг пребывал в скверном расположении духа, постоянно вымещая зло на Василисе.
Двери открылись, и в палаты зашел маршал Генрих. Генрих никогда не был груб с Василисой, и хотя держался всегда холодно и отстраненно, она была сейчас рада и такому.
– Ваше величество, – поклонился магистр, – у меня важные новости.
– Еще кто-то из родственников нашей Василисы помер? – хохотнула Изольда.
– Извинись, сестра, – вяло ответил Казимир.
– Ох, простите, – сверкнула хищная улыбка Изольды, – у Василисы не осталось больше родственников.
Казимир прыснул от смеха, с одобрением посмотрев на сестру, та тоже тихо посмеивалась. Не смеялся только Генрих.
– Боюсь, что в этот раз новости из Белого королевства. Король Сигизмунд при смерти.
Услышав эту новость, Казимир вскочил с трона. Изольда ахнула.
– Надо срочно возвращаться, – засуетился он. – Если меня не будет в Белом городе, когда отец умрет, знатное сословие сможет короновать кого-то другого.
– Воистину так, – кивнул, соглашаясь, Генрих, – пример Ивана-подменыша у всех перед глазами.
– Я не подменыш! – рявкнул Казимир, покраснев. – Войско ордена на моей стороне?
– Войско ордена – всецело ваше, – спокойно произнес маршал, – а вот верность вам знати – под сомнением. Шляхта хотела бы видеть на троне вашего брата.
– Надо срочно возвращаться, – кивнула головой Изольда.
Василиса готова была расцеловать их всех: Генриха, принесшего весть, неизвестного ей короля Сигизмунда, так вовремя и кстати решившего помереть, и даже Изольду, которая считает, что им надо уезжать. «Езжайте-езжайте, скатертью вам дорога! Посмотрим, как вы вернетесь». Василиса хищно улыбнулась. Она все еще княгиня. Да, когда муж рядом – распоряжается он, но, когда он уедет, все снова начнут слушаться ее приказов.
К сожалению, торжествующая улыбка прорвалась на лицо – Василиса не сумела сдержаться – и Изольда ее уловила.
– Конечно, любящая супруга не оставит своего мужа в такой трудный момент, – хищно улыбнулась она.
«Нет!..»
– Дела государства не могут быть совсем заброшены, – попыталась оправдаться она.
– Нет, конечно, Василису тут оставлять нельзя, смуту будет сеять, – согласился Казимир. – Тебя бы, Генрих, оставить, да ты мне, чувствую, понадобишься.
– Ставр выглядит достаточно сообразительным, чтобы побыть временным управителем, – произнесла задумчиво Изольда.
– И то верно, – согласился Казимир. – Ставр останется, больше и некому.
«Нет, нет…»
– Мне необходимо оплакать сестру, – попыталась пустить в ход последний аргумент Василиса.
– В дороге поплачешь, – отрезал Казимир.
– О да, в дороге наша Василиса будет много плакать, – злобно пошутила Изольда, пристально глядя на княгиню.
– Генрих, ты будешь оберегать и охранять мою супругу в дороге, – приказал Казимир магистру, – помоги ей собраться, проследи, чтобы она не решила остаться, будь с ней рядом неотступно.
– Как будет угодно вашему величеству, – поклонился магистр.
– Я еще пока не величество, – Казимир выпрямился во весь рост, – но обязательно им стану.
Василиса не спеша собирала свои вещи. В горнице кроме нее находился только Генрих. Он стоял в проеме, спокойно наблюдая за сборами, не ругался и не пытался ее торопить, просто наблюдал.
