Сергей Антонов - Стабилизатор. Минск 2041
– Спокойно друзья, – Нисанов встал, подошел к двери и несколько раз повернул колесо запорного механизма. – Они не смогут выломать эту дверь. Я выведу вас отсюда и покажу, как добраться до служебного лифта. Никто кроме Верховного Председателя не знает о его существовании. Мне о нем известно лишь потому, что я сам его проектировал. На лифте доберетесь до коридора, который ведет прямиком к ГПУ.
– Какое еще ГПУ? – буркнул Талаш. – Может еще и в НКВД попремся?
– Главный Пульт Управления. Находится в личных покоях Верховного. Там же установлен и Процессор Времени. В этот зал могут входить только несколько человек – Члены Верховной Коллегии и Комитета Быстрого Реагирования. А сейчас помолчите. Мне надо поговорить с дочерью.
Профессор отвел Веру в сторонку и принялся вполголоса что-то объяснять. Звучали смутно знакомые и совсем непонятные Вербицкому технические термины. Девушка внимательно слушала, изредка кивала головою. Потом Нисанов коснулся рукой лба дочери. Вера закрыла глаза. Несмотря на то, что в дверь со всей дури уже молотили черные, профессор не спешил. По его сосредоточенному лицу было видно – то, что он сейчас делает, очень важно.
Марат вспомнил слова Веры о том, что он заложил в ее память некий архив или программу. Возможно, сейчас Нисанов открывал этот архив или запускал программу.
Наконец он опустил руку, что-то прошептал на ухо дочери. Вера кивнула, улыбнулась, взяла отца за руку и подвела к Вербицкому.
– Это он? – недоверчивым тоном поинтересовался Нисанов.
– Да, папа.
– Как тебя зовут, мальчик?
– Марат Вербицкий.
– Жаль, что я не могу рассмотреть тебя как следует. Но я доверяю дочери, а она утверждает, что ты – хороший человек. Вертенда, погуляй. Мне надо сказать Марату парочку слов с глазу на глаз.
Девушка отошла в сторону с явной неохотой. Профессор наклонился к уху Вербицкого.
– Береги, мою девочку. Она почти не знала матери, а я, подлец, слишком много времени уделял проклятой науке, а если и интересовался дочерью, то опять-таки лишь в угоду этой самой науке. На ее долю выпали великие испытания, так что не смей ее обижать. Если с Вертендой что-то случится, я тебя с того света достану.
– Вы еще сами позаботитесь о ней.
Возразив профессору, Марат вдруг с ужасом понял, что Нисанов не просто читает ему нотацию, а прощается.
– О Вертенде позаботишься ты, – глухо продолжал старик. – Моя земная миссия почти выполнена, но девочке ни к чему об этом знать. После двадцать восьмого июня две тысячи сорок первого года профессор Нисанов нигде не упоминается. У меня нет будущего. Или ты хочешь поспорить с первым в мире человеком, совершившим путешествие по времени?
– Нет…
Тут профессор улыбнулся. Морщины на лицее его разгладились, глаза раскрылись. Видно было, что это доставляет старику боль, но продолжал смотреть на Марата, словно хотел получше его запомнить. По щекам Нисанова струились слезы. Он смахнул их ладонью и протянул Вербицкому мокрую руку. Марат ее пожал.
– Ну, вот и пришло время уходить, – объявил профессор, оборачиваясь к остальным. – Скоро они подтянут тяжелое вооружение и тогда не выдержит даже эта дверь. Марат, сынок, помоги мне снять вентиляционную решетку.
Вербицкий помог отодвинуть решетку, из-за которой выпрыгнул Тесла. Профессор, пригнувшись, пролез в квадратное отверстие. Марат оказался по ту сторону решетки вслед за Верой и сразу почувствовал, как вибрирует под ногами пол.
– Прямо под нами цех по производству стабилизатора, – пояснил профессор. – Полностью автоматизированный. Я пытался туда проникнуть, но все подходы просто напичканы датчиками движения и температуры. Кроме того, там полно лазеров, способных разрезать человека на куски. Едва унес ноги.
Вибрация пола была не единственной отличительной чертой этого коридора. Отовсюду слышались шорохи. Вербицкий никак не мог понять, что они означают, пока не увидел уставившиеся на него красные глаза. Крысы. Здесь они были повсюду: Черные силуэты мелькали между трубами и стенами, цокот когтистых лапок слышался где-то наверху. В отличие от Теслы, вертевшегося у ног профессора, его собратья предпочитали не показываться. Лишь выглядывали из своих укрытий и тут же прятались.
У Марата мелькнула дикая мысль – он вдруг подумал, что грызуны сопровождают Нисанова, как свита своего короля. Проверить это Вербицкий не успел. Позади раздался грохот взрыва и гулкий удар. Как и предупреждал профессор, эсэнэсовцы справились с дверью. Нисанов остановился.
– Они догонят нас раньше, чем мы доберемся до лифта. Их нужно задержать.
– Ха! За этим дело не станет! – Талаш передернул затвор «дробыша». – Теперь моя очередь. Идите, а я догоню. После того, как пошлю десяток свинцовых приветов черным. Коридор здесь узкий. Позиция удобная…
– Нет, так не пойдет. Вас и без того: раз, два и обчелся, – возразил профессор. – Их остановят мои серые друзья. Поди-ка сюда, Тесла.
Нисанов сел на корточки и, поглаживая крысу по спине, тихо заговорил с ней. Не прошло и десяти секунд, как к Тесле подбежал его сородич. Потом с потолка шлепнулась на пол еще одна крыса. Четвертая, пятая. Скоро серая масса грызунов укрыла весь пол вокруг Нисанова, а из своих нор выбегали все новые и новые крысы.
– Уходите! – крикнул Нисанов. – Скоро я присоединюсь к вам!
– Отец! Я не оставлю тебя одного! – закричала Вера.
Профессор прижал дочь к груди, поцеловал в лоб.
– Глупая. Разве мы собираемся расставаться? Не для того, доча, я тебя ждал столько лет, чтобы вот так… За меня не беспокойся. Я прекрасно знаю все здешние ходы и выходы. Скоро буду с вами.
Вербицкий понимал, что профессор лжет. Он собирался пойти на смерть ради общего дела и ради своей Вертенды. Тем не менее, отцу удалось обмануть дочь. Девушка кивнула.
– Хорошо папа. Но, пожалуйста, береги себя.
Нисанов развернулся и двинулся в обратную сторону. Навстречу эсэнэсовцам. Серое воинство во главе с Теслой сопровождало своего повелителя. Проходя мимо Марата, Нисанов замедлил шаг.
– Со мной все кончено, – прошептал он. – Я могу отдавать приказы Тесле только в радиусе трех метров. Помни, что я тебе говорил, Вербицкий. Уводи Вертенду. Комбинация кодового замка лифта – две тысячи сорок один.
Через пару минут Нисанов скрылся в темноте, а вскоре оттуда донесся первый крик. Послышалась возня, ругательства, загремели автоматные очереди. Крысы атаковали черных. Побледневшая Вера рванулась вслед за отцом, но Марат преградил ей путь.
– Не надо. Доверься профессору. Он знает, что делает.
Глава 28. Лифт на небеса
Не успел Вербицкий закончить фразу, как раздался вопль. Кричал, несомненно, Нисанов. Длилось это всего несколько секунд. Потом его голос утонул в грохоте выстрелов.
В темноте мелькнул человеческий силуэт. Марат и Вера остановились. Они надеялись, что профессор выполнит свое обещание. Однако вместо Нисанова из глубины коридора выбежал эсэнэсовец. Молодой парень без шлема и автомата завертелся волчком, рухнул на пол и принялся молотить себя руками по груди. Черная ткань его костюма вздулась и лопнула. Из дыры высунулась окровавленная морда крысы. Ловко избегая ударов кулаков, грызун перепрыгнул с груди на горло. Щелкнули зубы, впившиеся в сонную артерию. Брызнула кровь. Эсэнэсовец закричал, а крыса спрыгнула на пол и неподдельным интересом следила за агонией. Судя по воплям, доносившимся из конца коридора, с остальными черными происходило нечто подобное.
– Не надо тебе на это смотреть, – Марат взял парализованную ужасом девушку за руку. – Идем.
– Отец ведь погиб? – Вера подняла мокрые от слез глаза. – Только честно. Папы больше нет?!
Вербицкий хотел ответить утвердительно, но в последний момент передумал.
– Не знаю. Если жив, то скоро догонит нас.
– Да… Ну, конечно.
Вера и Марат нагнали друзей в конце коридора. Те стояли у двери лифта, рассматривая кодовый замок с десятью черными кнопками.
– Нам никогда не подобрать кода! – вновь впал в уныние Антидот. – Куда ни кинь, всюду клин!
– Что-то ты, Гриша, в последнее время совсем пессимистом сделался, – Вербицкий отодвинул Бельского в сторону, подошел к замку и набрал нужную комбинацию. – Клин, говоришь? Так его клином и вышибают!
Створки лифта бесшумно разъехались в стороны. Лампочки на потолке, спрятанные за матовым плафоном, вспыхнули. Лифт оказался небольшим – всего полтора квадратных метра площадью и два в высоту. Зато его внутреннее убранство поражало своей роскошью. Зеркальные стены и потолок. Пол, выложенный в шахматном порядке золотыми и серебряными пластинами. Изящные витые поручни по периметру – тоже золотые. Сбоку, в специальном углублении размещался пульт – всего две кнопки. Но какие! Вербицкий плохо разбирался в бриллиантах, но сразу понял – он видит не просто дешевые стразы, а именно бриллианты.
Марат первым осмелился ступить в святую святых первым. Едва его ноги коснулись пола, как из невидимого динамика раздался приветливый голос.
