Ярослав Коваль - Родная кровь
А потом он услышал зов.
Странное было ощущение: казалось, будто бы кто-то обращается к нему, окликает, но это был не звук, а чувство, идущее изнутри, прямо из головы. Заодно и примерно обозначилось направление. С магией бестий это необычное «что-то» не имело ничего общего, зов звучал располагающе и словно бы знакомо. Чем – Роннар не вполне понимал, а задумываться было некогда. Но теперь он, по крайней мере, точно знал, куда ему стремиться.
Ещё один бестия налетел сбоку, и тело ответило на нападение раньше, чем сознание додумалось до необходимости такого ответа. Нож полоснул бестии по глазам, правая рука толкнула, нога подбила противнику опорную ногу – и поборник, безупречно поймав равновесие, продолжил свободный бег. Бестия за спиной, разумеется, завопил от боли и неожиданности, и у человека мелькнула мысль, что, может быть, другие преследователи бросятся к раненому, и это было бы очень хорошо. С другой стороны, его вопль обозначил местонахождение их обоих, что плохо…
Через время поборник выскочил на просеку, которая, видимо, раньше была дорогой, и в отдалении почувствовал собрата. Вот и ответ, откуда взялся зов, почему он звучал знакомо. Собрат тоже его почувствовал, заспешил навстречу, и довольно скоро Роннар разглядел впереди движение и светло-серое пятно, а потом и двух скачущих на него лошадей. Хорошие лошадки, крупные, такие смогут взять отличный темп и долго держать его. На них можно будет ускакать от погони.
Годтвер мастерски развернул их обеих чуть ли не на полном скаку заводным конём к принцу и резко остановился. Утихомирил скакунов одним ворчащим «ну-ну» и встряхиванием повода.
– Не ранен? Взберёшься сам?
– Я в порядке. – Принц взял нож в зубы и почувствовал привкус чужой крови во рту. Кровь у бестий на вкус была очень похожа на человеческую – но всё равно мерзко. – В порядке.
– Давай за мной. Разберёшься? – Но, не слушая ответа, он уже тянул второго коня за повод и явно не собирался его отпускать.
А Роннара в один миг накрыло бессилие. Нормальное дело для поборника, который сражался или бежал изо всех сил, и держался лишь до того момента, пока не было другого выхода, а как только появилась возможность перевести дух, сразу дал волю слабости. Он с трудом удерживался в стременах и пару раз даже ткнулся носом в лошадиную холку; пришлось через силу брать себя в руки, цепляться в луку, словно не взрослый мужчина и опытный наездник, а мальчишка, впервые оказавшийся верхом. Годтвер же тем временем гнал по дорожкам, тропинкам и просекам, будто вокруг был ясный день, а не ночь, такая тёмная, что хоть глаз выколи.
Остановился он очень не скоро, принцу показалось – вся ночь прошла. Он продрог до того, что спутнику пришлось помогать ему спуститься на землю. Поборник из Остреборха сам расслабил коням ремни сёдел, чтоб могли отдышаться, поводил их обоих, и тёплый плащ Роннару тоже принёс сам, помог завернуться. Опершись спиной о сосновый ствол, тот закрыл глаза и отключился на какое-то время, ушёл в дрёму так глубоко, что обратно выдирался, будто из объятий самой смерти.
Когда Роннар пришёл в себя, кони уже хрустели овсом, а Годтвер сидел рядом и что-то жевал. Светало, темнота отступала на глазах. Сперва она показала лицо поборника, а потом и его взгляд, свежий и испытующий, очень живой. Наконец-то принц уверился, что всё это ему не привиделось, не пригрезилось в последний момент жизни, с последним глотком земного ветра. Он действительно жив, его спас остреборхский поборник. И, наверное, зов и чувство, что товарищ уже близко, действительно были. Но с этим можно будет разобраться чуть позже.
– Ты как? – спросил Годтвер, протягивая Роннару кусок. – Точно не ранен?
– Я цел. А ты что – так в рубашке и сидел? Это ты мне свой плащ отдал?
– Запасных не вожу. – Тот пожал плечами со вполне искренним равнодушием. – Да какая разница. Мне не холодно.
– Странно, а мне даже лицо морозит.
– Тогда оставь плащ себе… Что случилось? Ты выслеживал бестий и разворошил всё их гнездо?
– Примерно так и было. – Принц напрягся. По-настоящему следовало отдать плащ его законному владельцу, но заставить себя он не мог, просто не мог – холод был адским, а одежда сшита из самого лучшего, какой только можно себе представить, сукна, к тому же подбитого чем-то очень мягким. Сказка, а не одеяние! – Увидел, как они чародействуют, сунулся к ним и попался… Но ты-то как узнал, что я в беде?
– Почувствовал. Новое моё умение, но уже отлично идёт. Я уловил, что у тебя дела идут не так, как тебе хочется, и сомнения ещё ощутил. Сказал про них Шевелу, и он, конечно, согласился, что надо оказать помощь, раз у правителя затруднения. Уже ближе к ночи я начал чувствовать, что ты напрягся, и прибавил ходу, а в темноте услышал настоящее отчаяние. Боялся, что не успею.
– Да, там был сложный момент. – Принц прикрыл глаза, но тут же передумал и заставил себя открыть их пошире – если так не сделать, то сон утащит с собой, он даже заметить не успеет. – Даже не знаю, как рассказать… Я говорил с ними.
– С бестиями?
– Именно так. Говорил. И они, узнав, кто я такой, почему-то не захотели меня убивать. Они захотели, чтоб я провёл ночь с одной из их девушек, и обещали потом отпустить. Понять не могу, зачем им это было надо.
Годтвер покачал головой.
– Ты сделал, как они хотели?
– Нет. Сперва пошёл за ней, но потом решил, что раз оно им так надо, то лучше не стоит касаться их женщины. И сбежал. Конечно, они за мной гнались… Ты о подобном ничего не слышал? Можешь предположить, зачем им было нужно свести меня со своей девицей?
– Ну, что тут сказать… Может, надеялись на приплод?
– Заявили, что мой ребёнок им ни к чему, они, мол, только своих детей ценят, а мои им без надобности.
– Бестии – дети лжи и отцы брехни, нельзя верить ни единому их слову. – Поборник из Остреборха хмурился. – Потому что если не ребёнок, то чего ещё им могло быть нужно?
– Я не знаю даже, возможно ли вообще потомство от людей и бестий.
– Может, это был предлог. Дождаться, пока ты отвлечёшься, и ударить в спину.
– Они могли без труда убить меня ещё до того. Но ведь не убили. Разговаривали, потом пустили меня к своей девице. Странно… Я думаю, мне надо расспросить об этом у знатоков из Лучезарного. Из того, что я услышал от старших бестий, понял только, что они по-настоящему боятся только одного – Лучезарного короля. Больше никого и ничего.
– Это-то понятно. Кто в былые времена по-настоящему накручивал им хвоста? Только короли. Вот и боятся. Правильно делают… Ты дельно придумал поехать и у братьев спросить. Всё лучше, чем в одиночку шариться по самым опасным местам Иоманы и рисковать своей шеей. Не имеешь ты на это права, вот что я скажу, не имеешь! Поезжай лучше к семейству, раздобывай сведения у него. И безопаснее, и солиднее.
Роннар фыркнул было, но на деле и сам понимал, что поборник прав. Память о том, как это страшно, когда ты уже чувствуешь дыхание близкой смерти на своей шее, ещё было живо, и желания снова героически рискнуть собой что-то пока не возникало.
А почему бы, в самом деле, не спросить совета у принцев? А лучше б, скажем, у принцессы. Ианея должна что-нибудь знать. К тому же будет приятно снова с ней встретиться. Он и так собирался…
– Что там с фортом?
– С Арисом? Нормально всё. Бестий там не было. Они наверняка бросили его сразу же после того, как захватили. Мы, когда ты свернул, прибавили ходу и к вечеру уже были у стен. Форт сильно загажен и здорово попорчен, но Шевел уверен, что сможет построить оборону, пока не починят основные стены. Он берётся это устроить, если, конечно, из Ишмея пришлют подкрепление и припасы. А почему бы их оттуда не прислать? Теперь – можно.
– Теперь бестии встанут на уши, наводнят округу.
– Пусть. В прошлый раз мы встречали их на открытой дороге, теперь будем бить, прикрывшись валами и стенами. Да, стены местами обрушены, ну так и что? Даже обрушенная стена лучше, чем никакой, если обороной руководит понимающий человек. А Шевел, поверь мне на слово, в этом деле понимает. Я вернусь в Арис сразу же, как только доставлю тебя в Ишмей. Или ты тоже хочешь посмотреть новый форт прежде, чем отправишься в обратный путь?
– Даже и не знаю… – Роннар изо всех сил боролся со сном и понял наконец, что сможет бодрствовать, только сев обратно в седло, поэтому поднялся на ноги. – Слушай, у нас один плащ на двоих, одна-единственная лошадь и почти нет припасов. Давай-ка сперва заглянем к нашим ребятам в Арисфорте, возьмём там всё необходимое, а потом уже повезём меня в Ишмей. А то, боюсь, просто не доедем. Что скажешь?
Глава 11
Лучезарный
Ароматный и пронзительно-холодный морской ветер бил Гадару в лицо, он, жмурясь от наслаждения и кутаясь в толстый суконный плащ, воображал себя бывалым морским волком, боевым капитаном, который ведёт в бой целую эскадру мощных кораблей, набитых злыми и опытными вояками аж до фальшборта. Или до парусов? Или до рей? Интересно, как правильно сказать?
