Антон Корнилов - Урожденный дворянин. Защитники людей
Проиграть эту войну нельзя. Никак нельзя. Чересчур высоки ставки.
– Любые жертвы, – повторил Костя. – Любые средства. Я понимаю.
– Вот и славно, – вздохнул Капрал. – Я и не сомневался, что ты поймешь. Наверное, так и должно было случиться, чтобы ты сразу осознал, какую цену за победу нам, возможно, придется платить. Теперь мы с тобой, боец, кровью повязаны.
– Да, – сказал Костя.
«Как и тогда… – внезапно ворохнулось в сознании Иона Робуста давнее воспоминание. – Когда я Батыя… Тоже кровью повязались. Опять все начинается с крови… Будто по спирали, раз – и выход на новый виток…»
И это воспоминание почему-то вмиг выбило его из равновесия. Его вдруг оглушил сильнейший удар панического страха – аж голова закружилась и спина взмокла от пота.
Ничего подобного Ион раньше не испытывал.
– Да что со мной? Теперь же все по-другому… – не размыкая губ, сказал он сам себе. – Теперь ведь я все делаю – правильно! Не ради собственной корысти, а во имя Отечества. Для всех. Так ведь?..
– Что с вами? – удивленно спросил его Кастет.
– Все в порядке, – ответил Ион, не без труда взяв себя в руки.
Часть третья
Глава 1
Из синих рассветных сумерек выпрыгнул на обочину трассы громадный, ярко подсвеченный щит с лаконичной надписью: «Это Туй. Уважай его. И останешься цел».
– Оригинальненько! – воскликнул сидящий за рулем Женя Сомик. – А где «добро пожаловать»?
Двуха, дремавший на сиденье рядом, всхрапнув, поднял голову.
– Чего орешь, как?.. – начал было он, но, углядев щит, прервал фразу. – Приехали! – крикнул он, обернувшись назад. – Олег, мы на месте, просыпайся!
– Уже, – ответил Трегрей, потягиваясь.
Женя громко повторил прочитанное им приветствие гостям города. Олег усмехнулся, покрутив головой.
На КПП ГИБДД их остановили.
– Надо же, и не спится им… – проворчал Сомик, сбрасывая скорость.
– Права и документы на машину, пожалуйста, – представившись, потребовал инспектор. – И личные документы приготовьте, – добавил он. – С какой целью прибыли в наш город?
– Вот это здорово! – удивился Двуха. – А в чем дело-то? У вас что, чрезвычайное положение введено?
– Ничего у нас не введено, – скучным голосом ответил инспектор. – Порядок такой.
– Погоди, Игорь, – остановил Олег готового уже вступить в перепалку Двуху. – Порядок – есть порядок. Извольте, товарищ лейтенант…
Товарищу лейтенанту пришлось наклониться и заглянуть в окошко, чтобы разглядеть, что же такое хочет показать ему находящийся на заднем сиденье Трегрей.
– С какой целью?.. – завел снова инспектор, но, встретившись взглядом с Олегом, вдруг запнулся.
– Ни с какой целью, – медленно и размеренно проговорил Трегрей. – Мы вовсе в ваш город не прибывали.
Помедлив еще несколько секунд, он опустил пустую ладонь, которую демонстрировал лейтенанту. Тот выпрямился и замер на месте, часто моргая, точно вдруг забыв, кто он такой и что тут делает.
– Можете быть свободны, товарищ лейтенант, – отпустил его Олег.
– Н-да… – произнес Женя, трогая машину с места. – И что вся эта петрушка означает?
– Что нас тут уже ждут, – хмуро брякнул Двуха. – Дотумкали все же, сволочи, куда мы подались из Саратова.
– Может быть, все так, – пространно высказался Трегрей. – А может, и совсем по-другому.
– Лучше бы по-другому, – хмыкнул Игорь.
– Кто знает, как лучше, – ответил Олег.
Улицы города, тщательно расчищенные от снега, по причине раннего времени было почти пусты.
– Куда теперь? – осведомился Женя Сомик.
– В гостиницу, – сказал Олег. – Надобно отдохнуть.
– Наконец-то! – обрадовался Двуха, потянувшись к укрепленному на панели навигатору.
Видимо, из-за предвкушения долгожданного привала настроение Игоря резко улучшилось.
– А неплохой городишко-то! – объявил он, крутя головой по сторонам. – Прямо скажем, отличный город! Дороги чистые… да и положены качественно. Видать, недавно. Огней сколько! Фонари горят все до одного…
– Гирлянды развешены, – присовокупил и Сомик. – Аж в глазах рябит с непривычки. К Новому году готовятся. Черт, я со всеми нашими тревогами уж и забыл, что скоро Новый год…
– И я забыл!.. – Двуха опустил стекло и втянул ноздрями морозный воздух. – Показалось почему-то, что мандаринами пахнуть должно, – смущенно объяснил он, поднимая снова стекло. – С детства запах мандаринов с Новым годом ассоциирую… О, гляньте!
Поперек дороги белела растяжка, на которой огромными буквами было написаны только два слова: «Северная Дружина». Кроме этой надписи и телефонного номера внизу, ничего на растяжке не было.
– Прикольно, – сказал Двуха.
– А и правда, симпатичный город, да, Олег? – заговорил снова Сомик, притормозив перед светофором на очередном перекрестке. – По сравнению со всеми остальными, которые мы по дороге сюда проезжали. Аккуратный такой городок… Можно подумать, мы не в Сибири, а где-нибудь в Швейцарии оказались…
Олег не успел ничего ответить.
Светофор переключился на зеленый. Женя надавил на газ, но тут же, чертыхнувшись, ударил по тормозам – наперерез «ниве» вылетел из-за поворота новенький «ниссан». Не среагируй Сомик вовремя, столкновения избежать бы не удалось.
– Твою мать-то!.. – передернул плечами Двуха. – Вот вам и Швейцария!.. Красный – стоять на месте! Зеленый – полный вперед! – заорал он вслед автомобилю, пристукнув кулаком по стеклу. – Догнать бы да рыло начистить, водила хренов!.. Тачку купить денег хватило, а права – нет…
«Ниссан» вдруг, резко сбросив скорость, приткнулся к обочине неподалеку от перекрестка. Из автомобиля выскочил мужичок в расстегнутом пуховике и, размахивая руками, видимо, чтобы его заметили, побежал обратно к перекрестку.
– Останови-ка! – тронул Женю за плечо Олег. – Любопытно, что ему угодно.
Сомик, остановившись, приоткрыл дверцу.
– Ребята! – запыхавшийся от бега мужичок сунул раскрасневшуюся физиономию в салон. – Простите, ради Бога, не увидел я вас. Я на железке работаю, опаздываю, черт его… Начальник смены я, Прокофьев моя фамилия, у кого угодно спросите, меня все там знают… – он захлопал ладонями по бокам, явно в поисках подтверждающего личность документа. – Вот я сейчас покажу…
– Да не надо… – остановил его немного растерявшийся от такого напора Женя Сомик. – Верю я, верю!
– Может, заплатить вам, а? – мужичок нащупал-таки карман и извлек оттуда – не документ, а бумажник. – За беспокойство? Или – если хотите – давайте гайцов вызовем, пусть штраф оформят?
– Ты ж опаздываешь, – напомнил Двуха.
– Ну раз такое дело… Я готов!
– Да езжай ты, ну тебя… – отмахнулся Сомик. – Все нормально. Ничего ж не случилось.
– Вот это правильно! – обрадовался мужичок. – Вот это хорошо. Дорога – это ж… штука непредсказуемая. Сегодня – я, завтра – ты. Я ведь обычно аккуратно езжу, это сегодня бес попутал… Торопился. А я трезвый! – поспешил еще зачем-то уверить он. – Хотите, дыхну?..
– Поехали! – скомандовал Двуха. – Закрывай дверь, холоду напустил. Счастливо, дядя, приятно было познакомиться.
– Значит, нет претензий? – мужичок ухватился за дверцу, не давая Жене закрыть ее. – Значит, все нормально? Точно?
– Точно, точно… – пробурчал Игорь. – Ненормальный какой-то… – добавил он, когда мужичок, то и дело оглядываясь и взмахивая рукой, побежал обратно к своему автомобилю.
– Совестливый человек, – усмехнулся Сомик, сворачивая с обочины. – Почему сразу ненормальный-то?
– Боязливый, а не совестливый, – поправил его Двуха. – А, Олег?
– И мне тоже так показалось, – подтвердил Трегрей.
Единственная гостиница города Туй именовалась «Таежной».
– Прямо как шампунь отечественного производства, – хмыкнул Игорь, разминая ноги на ступеньках гостиничного входа. – Мест, что ли, нет?.. – посерьезнел он, заметив на стеклянной двери бумажный четырехугольник с какой-то надписью.
– Северная Дружина… – прочитал надпись Женя. – И телефонный номер. Как интересно…
– Интересно, – согласился Олег и указал в сторону проезжей части. – Вот, посмотрите, еще одно такое объявление на фонарном столбе.
– А вон еще, – углядел Сомик. – На стене…
Морозную тишину заколыхал быстро приближающийся музыкальный ритм. Парни одновременно обернулись – к пятиэтажке напротив подкатил потерханный японский внедорожник, ткнулся прямо к подъезду. Дверцы автомобиля распахнулись одна за другой, наружу вывалились добрые молодцы в количестве трех явно нетрезвых голов и одна красная девица, растрепанная, расстегнутая, с бутылкой шампанского в руке. Девица протяжно пропищала:
– Ой, вот я и до-ома-а!.. – и широко раскинула руки, словно намереваясь обнять укрытое бетонным козырьком подъездное крыльцо.
Бутылка шампанского, выскользнув из ее кулачка, звонко стукнула о промерзший асфальт, но не разбилась, покатилась к бордюру, расплескивая содержимое.
