Евгений Старухин - Лесовик
Он вышел из кузни, а я поинтересовался у Машки:
– Маш, скажи, а зачем нужно улучшение таланта «Чувство металла»? Ведь я его и на первом уровне прекрасно слышал и понимал?
– Ты научился понимать только один металл. Для нахождения общего языка с другим металлом тебе нужно улучшать свой талант, кроме того, чувствовать металл ты будешь лучше, понимать его желания больше. Когда он у тебя разовьется достаточно сильно, сможешь слышать металл, даже не взяв его в руки.
– А заставить замолчать металл можно?
Машка улыбнулась, и будто солнышко пробежало по ее чумазому лицу:
– Что, сильно допекли?
– Ага, не то слово!
– Улучшай навык, возможно, и научишься глушить голоса металлов, а может научишься усиливать, кто знает?
Блин, тоже мне, юный философ! У гнома, что ли, спросить? Нет, не буду. Бежать надо. Вернулся мастер Гронхельм, неся в руках копье:
– Хоть и не что-то сверхъестественное, но зато бесплатно. Держи, пока я не передумал. – Мастер бросил мне копье плашмя.
Поймав копье на лету, я принялся его рассматривать. У этого, в отличие от моего, был наконечник. Да и древко получше. Отполированное. Система услужливо дала подсказку:
Хорошее копье. Создатель – старший ученик кузнеца Машка. Урон 70–80 колющий. Вес 4 кг. Прочность 160/160.
Странно. Вот у меня вроде лук замечательный, а урона наносит столько же, сколько хорошее копье. Непонятно. Но копье мне прямо сразу пришлось по душе. И в руку легло как родное. Вспомнилась дедова острога. Баланс очень похож, правда, там было три тонких жала, а здесь одно, но широкое.
– Дарю тебе недавнее творение Маши. После него как раз в подмастерья перешла. От сердца отрываю. – Он повернулся к своему подмастерью: – Надеюсь, ты не против?
– Нет, пусть оно ему поможет добыть еще много голов тварей хаоса.
– Большое вам спасибо, мастер! И тебе, Маша, за замечательное копье!
– Оно не замечательное, а всего лишь хорошее.
– Для меня оно замечательное!
Маша начала наливаться краской от похвалы. Видимо, гном нечасто ее хвалит. Попрощавшись с кузнецом и его подмастерьем, я вышел из кузни. И тут же зашел обратно. Во дворе стоял до боли знакомый гном – персонаж Димыча, к счастью, он на что-то отвлекся и не смотрел в сторону кузни.
– Что-то забыл?
– Нет, мастер. Там во дворе меня поджидает коварный враг. Скажите, нет ли у вас второго выхода из кузни?
– Выхода нет. Но есть окно. Можешь попробовать вылезть через него.
Меня подвели к окну. Хотя к какому окну? Это была форточка. Я даже не уверен, что в нее пролезу. Но с Димычем встречаться было вовсе не с руки. Деваться некуда, пришлось лезть. Форточка не хотела меня отпускать. Видать, давно никто не попадался в ее дружеские объятия. А под конец и вовсе застрял. В этот момент прозвенел будильник, как всегда не вовремя! Черт побери! Выход-вход.
Со стороны это смотрелось, наверное, весьма весело. К счастью, никого рядом не было, но те, кто стоял в отдалении, уже тыкали в меня пальцами. Я уже было собрался лезть обратно, но тут вдруг получил мощного пендаля по своей оставшейся в кузнице части тела. Удар сзади был настолько мощным, что снес мне двести пятьдесят очков жизни, но дело продвинулось, и из форточки я вылетел с довольно внушительной скоростью. Пропахав носом пыль с обратной стороны кузницы и потеряв еще с полсотни очков жизни, я дал себе зарок больше таким способом из кузни не выходить. Со стороны игроков донесся дружный хохот. Радости это мне не добавило. Даже найденная рядом с носом серебряная монета не обрадовала. Сзади из форточки донеслось:
– Ты заходи почаще, а то мне что-то нечасто выдается случай пнуть спасителя деревни.
Прорычав что-то в бессильной злобе, я бросился бежать из деревни, сопровождаемый хохотом гнома и игроков. К счастью, я успел скрыться за углом следующего дома прежде, чем сюда пришел Димыч поглядеть на всеобщий ржач.
Бежать стало весьма неприятно! Почти как в старые времена. Хромота вернулась. Правда, теперь она была из-за того, что вредный гном с особой душевностью придал мне ускорение. Вроде сообщения о травме не было, так что я надеялся, что эффект скоро пройдет.
Я бежал прочь из деревни. Здесь я сегодня получил все, что мне нужно на ближайшее время. Через пять минут хромота отступила, и я припустил во весь дух. Все-таки бегать без хромоты – потрясающе! Правду дед говорил, что начинаешь ценить обычные вещи, только когда они становятся недоступны. Меньше чем через полчаса с момента моего вылета из кузни я подбегал к лесу. За это время атлетика успела вырасти дважды. Надо спрятаться. Забравшись на дерево, побежал по ветвям – следопыты вряд ли меня теперь найдут. Ловкости у меня было хоть отбавляй, и бег по деревьям особых трудностей не приносил. Хотя изредка такие моменты все же случались. Под конец, долбанувшись об один ствол корпусом и едва не улетев вниз, решил забраться повыше и устроиться поудобнее в кроне дерева, подальше от любопытных взглядов. Выход.
До конца обеда оставалось всего десять минут. Бегом в столовую.
В столовой меня поджидал Димыч. Я взял суп, макароны по-флотски и компот и подсел к нему. Решил атаковать его сразу.
– Привет, Димыч! Ты чего меня звал-то с утра? А сам куда-то срулил?
Димыч как-то подозрительно на меня покосился.
– Да поздравить тебя хотел, ты же двадцатого уровня достиг!
– Ну да, а ты откуда знаешь?
– Ты из списка моих учеников пропал, и мне дали единичку к наставнику.
– А, ну да, ну да… Спасибо за поздравления. У меня к тебе просьба: отключи мне принудительный выход. Оставь только будильник. А то очень часто мешает. Один раз чуть не убили меня из-за этого. А сегодня так вообще пендаля отвесили!
– Кто это тебя пнул?
– Непись, кузнец.
– За что он тебя так?
– Да я его спросил, нет ли у него короткой дороги из кузницы на улицу, а то через двор долго обходить. Ну он и показал – окно. Говорит, ты не пролезешь. А я говорю, что пролезу. В общем, поспорили. Я полез, в этот момент звенит твой будильник. Я понимаю, что меня скоро выкинет, делаю по-быстрому выход-вход. А этот гад подумал, что я застрял, и от всей души придал мне дополнительное ускорение для преодоления этого препятствия, – заканчивал свою историю я уже под дикий хохот Димыча.
– Б-б-блин, да что ж у тебя все не как у людей! Что хоть по спору? Выиграл, что ли?
– Не сошлись мы во мнении, гном утверждал, что без его ускорения я бы не вылетел из окна. Пришлось уходить не солоно хлебавши.
– Ну ты и лошара! Тебя пнули, так еще и за бесплатно!
– Вот я и говорю, отключи мне принудиловку.
– Ладно, отключу. Только что-то ты начал сильно подзависать в виртуале: сегодня чуть на обед не опоздал, вчера на ужин не пришел. Мне вон Настя вчера чуть плешь не проела: почему Жека не пришел на ужин, да почему не пришел? А мне откуда знать? Ты же молчишь в грязную тряпочку и никому ни гу-гу.
– Со мной никто не делится информацией, вот и я ни с кем не делюсь.
– М-да, как-то нехорошо получается. А что бы ты хотел узнать?
– Всю инфу по достижениям, профессиям, навыкам, талантам и заклинаниям.
– Однако! Хороший такой набор запросов. А что можешь предложить взамен ты?
– То же самое.
– Предложение интересное, надо подумать.
– Ну, ладно, думай, я в игру пошел, а то что-то мне неспокойно. Как бы меня там не оприходовали, пока я тут с тобой болтаю.
– Ну да, ну да… Беги…
Капсула. Вход.
Я лежал на дереве. Опасности вроде вокруг не было. Надо бы пораскинуть мозгами.
Что-то неправильное вокруг меня происходит. Да и этот разговор Димыча с директрисой, будто специально подстроенный, чтобы я его услышал. Димыч меня позвал к себе, а сам пошел к директрисе, чтобы обсудить свои коварные планы насчет меня. Дверь плотно не прикрыли, чтобы всякий желающий мог весь разговор услышать. Что-то тут неладное творится. Что-то я совсем ничего не понимаю. Если все это было спектаклем, то чего они пытались добиться? Чтобы я перестал доверять своей компании? Ну, этой цели они достигли. Чего еще? Чтобы я срочно кинулся строчить жалобу в полицию? Так смысл это делать отсюда? Надо уходить из детдома, идти в полицию и писать жалобу прямо там. Чтобы я вышел на каких-то знакомых деда? Непонятно. Надо все-таки просмотреть справку по моим родным. Может, меня специально к этому подталкивают? Как только я ознакомился с информацией о глубине погружения и чем это страшно, так на следующий день узнаю о вселенском заговоре против себя любимого. Как-то все за уши притянуто. Что-то тут не то. Надо, ох, надо идти в полицию. Но для этого надо выбраться из детдома, не вызвав подозрений. Вот только что мне там все же говорить? Меня заставляют играть на сотне процентов погружения? Директриса проводит испытания над детьми? Устроили против меня заговор и играют вокруг меня непонятный спектакль? Пожалуй, про спектакль все же не надо, а то еще в психушку отправят. Что еще можно сказать? Дети пропадают. А что? Где Сёмушка – неизвестно. Других детей – раз-два и обчелся. Может, все-таки в ФСБ? Нет, эти явно не захотят этой ерундой заниматься, да и полицию еще долго убеждать придется. Еще не факт, что поверят. У меня же побои! Синяк на все ребра! Чем не факт для возбуждения уголовного дела? И вот это, пожалуй, действительно будет серьезным аргументом. Жаль, что по почте в полицию можно написать только с личного ящика своего чипа. А дед мне строго-настрого запретил им пользоваться до восемнадцатилетия. Может, все-таки нарушить указания деда, повод-то весьма серьезный! Но ведь и дед не стал бы просто так мне что-то запрещать. Значит, там что-то важное. А если зайду в этот ящик из капсулы, то где гарантия, что Димыч не узнает пароль? А может, они именно этого и добиваются? А, все равно не узнаю, пока в ящик не зайду. А до этого еще почти год. А может, там и деньги есть на поступление? Может, зря я тогда так напрягаюсь? Хотя, честно говоря, особо пока и не напрягался. Но если там есть деньги, то это лишний повод туда не заходить. Тогда и оставим его пока в покое.
