Андрей Мансуров - Конан и Слуга Золота
— Да? Приятно, приятно, что не я один такой… Озабоченный. Не переживай — я что-нибудь обязательно придумаю!
* * *Следующие два дня прошли спокойно.
Хотя Пелиас и рекомендовал Конану с Каринэ покой и отдых, они отнесли эти рекомендации, скорее, к душевным переживаниям. В плане чисто физической стороны вопроса они, скорее, работали, не покладая рук… И других органов.
Конечно, они плавали в огромной ванне — скорее, целом бассейне — вкусно ели, гуляли по, и вокруг замка, который теперь совсем не казался мрачной громадиной. Каринэ очень заинтересовали монеты старинных, иногда уже не существующих стран, вмурованные в стены на разной высоте — они создавали странный загадочный колорит своим мягким блеском, таинственным мерцанием, и, насколько знал варвар, ещё и создавали магическую защиту.
Но, разумеется, больше всего времени они проводили в спальне, наслаждаясь силой и здоровьем своих подлатанных на совесть тел. Пелиас был сильно занят, и почти не беспокоил их, даже обедая внизу, в архиве. Куда спускаться Конан запретил даже любопытной маленькой женщине: нельзя мешать магу! Ещё превратит в кого, вроде тихих и незаметных зверушек — вроде лягушки или мышки…
За это время Пелиас перерыл горы фолиантов и манускриптов, табличек с клинописью, и разных других первоисточников, хранившихся в его необъятных подвалах. Иногда они слышали, как он творит заклинания, от которых иногда сотрясались до основания стены замка. Пару раз маг даже куда-то улетал за недостающими ингридиентами, но быстро возвращался. Помочь ему парочка влюблённых всё равно не могла — древних языков оба не понимали. Зато оба сразу вызвались помочь в любой чисто физической схватке, если таковая будет необходима!
До полнолуния оставалось пять дней, когда Пелиас пригласил Конана к себе.
Чмокнув маленькую женщину в лоб, и нацепив верный меч, тот поспешил на встречу, чуя напряжённость в голосе друга.
Встретились они всё в том же кабинете, всё на том же диване, и всё за тем же столиком с традиционным угощением.
— Ну, как? — спросил варвар, сразу отметив необычную хмурость и озабоченность радушного хозяина.
— Не очень хорошо. — отозвался тот, — Я, конечно, кое-что нашёл. Но уничтожить этот сосуд с его содержимым так, как положено, я сейчас не могу.
Здесь нужно сочетание всего: расположения звёзд и планет, определённое место на поверхности земли — в далёких Чёрных Королевствах! — много различных веществ и компонентов. Да ещё магические талисманы и огромный каменный алтарь в виде чаши… Наконец, сильные заклинания, которые, как я уже тебе говорил, я могу понять, но пока не могу прочесть: произношение мёртвого языка затерялось во тьме веков. Мне придётся…
— Э-э… извини — а можно, как для простых смертных: попроще и покороче? — Конан понял, что его друг сейчас будет снова что-то такое магическое пространно объяснять, и поспешил направить разговор в более конкретное русло, — Значит ли это, что сосуд можно-таки уничтожить?
— Через тысячу двадцать лет, когда Великое затмение совпадёт с Парадом планет. И только на крошечном островке посреди огромного озера в трёх тысячах миль отсюда!
— Ну, здорово! Я очень рад. Мы с Каринэ, конечно, подождём… А если наплевать на то, как положено, и делать так, как возможно сейчас?
— Вот! Об этом я, собственно, и собирался с тобой поговорить.
Я смогу сделать жидкость, в которой растворится сосуд-вместилище.
При этом Слуга Золота потеряет своё убежище, и будет вынужден всё время оставаться, так сказать, с нами — воплощённым в своё тело. Зато тело это будет не тем, с которым вы сталкивались, а живым — из плоти и крови!
То есть, уязвимым. Смертным. Потому, что источник его Бессмертия, хоть и не будет разрушен, но… перейдёт в другую форму! Короче — продолжил он, заметив мрачный взор и перекосившийся рот варвара, — сосуд растворится, и будет в виде жидкости. Так тебе понятно? — киммериец удовлетворённо кивнул, — Однако!
Есть опасность того, что и в таком состоянии, если монстр сможет победить нас, сбежать, найти и применить кое-какие снадобья и инструменты… Он сможет изготовить себе другой сосуд из старого. Тогда Бессмертие и почти полная неуязвимость вернутся к нему. И эта возможность у него — единственная. Потому что тело из плоти и крови, даже такое могучее, как у него, будет служить ему не больше двухсот — трёхсот лет: на большее не хватит заряда.
Впрочем, для него и это не так уж и мало. Потому, что самое плохое — даже если мы уничтожим окончательно его сосуд, способности превращать людей в золото тварь не утратит! То есть, своё предназначение она выполнить вполне может успеть! Поэтому, сам видишь — нам НЕОБХОДИМО физически убить его!
— Ха! Ну отлично! Если тело его будет смертным, что может помешать мне, или тебе — убить его?!
— Тебе — никто, кроме самого чудища. Оно, как ты помнишь, очень любит… себя. Сражаться будет изо всех сил! Мне же будет мешать — его защита. Магией создание Бога не взять! Ведь даже в растворённом виде его сосуд продолжает действовать, хотя и не таким образом, как целый… О, извини. Не буду вдаваться в технические подробности — скажу только, что магия не поможет. Убить его придётся старым, добрым, надёжным, чисто физическим способом: мечом, копьём, стрелой. и тому подобным оружием!
— Оружием?! Это уже кое-что! А я не говорил тебе, что я тут знаю виднейшего Западного эксперта как раз по самому разному оружию и методам его применения! — варвар кулаком ударил себя в грудь, — Хотя, должен признаться, зверюга не из маленьких и слабых. Быстра, как мысль, и очень… кровожадна и умна! Но погоди-ка… А подействует ли на неё, например, яд?
— Скорее всего, подействует. Но вряд ли монстр будет настолько глуп, чтобы съесть или выпить что-нибудь из того, что мы ему предложим. Он, в общем-то, в воде и пище не нуждается. Он поглощает только людей. А подсовывать ему отравленного человека я не позволю!
— Да нет же! Ты не понял. Я имел в виду — подействуют ли на него отравленные стрелы! Или дротики. Ну, помнишь, как те, которыми пользуются негры тех же Чёрных Королевств при охоте — когда им нужно парализовать крупную дичь!
— А, вот ты о чём. Смотри-ка, об этом яде я и не подумал! Хм-хм… Возможно. Возможно каурар подействует. Но — вряд ли убьёт! Ведь процессы дыхания и кровообращения у него происходят по-другому… Да это и понятно — кровь у него совершенно другая. (Жаль, нельзя её изучить, пока он не появился!..) И печень… Словом, и процесс пищеварения у него совершенно уникален!
Интересно. Хм. Одно могу сказать точно: его движения сильно замедлятся от такого яда!
— Ну замечательно! А больше мне ничего и не надо! Раз мы будем с тварью на равных, я просто обязан принять такой бой: у нас есть кое-какие счёты!.. Вот, послушай, какой план у меня возник…
* * *Ещё три дня ушли на подготовку.
И если колдовством с монстром справиться было и нельзя, то подготовить и оснастить нужными механизмами подходящую арену для битвы — вполне возможно. Выручило то, что Пелиас мог наколдовать или бостать почти любые орудия.
Конан, стоя теперь в центре огромного зала, внешне сохранял абсолютное спокойствие, но волновался, почти как перед своей первой схваткой на гладиаторском ринге.
Это огромное помещение во дворце Пелиаса находилось на глубине полумили под землёй. Оно было теперь освобождено от всего лишнего, стены состояли из монолитной скалы, а по всему периметру, на высоте двадцати с лишним футов, была сооружена неширокая галерея с парапетом — тоже из скалы, чтобы не рухнуть от ударов чудовища, и не оказаться в пределах досягаемости его длинного языка.
Дверей, или иного выхода из овального зала попросту не было. А Конан спустился на пол по верёвке, которую за ним убрали.
Единственным же выходом из зала был круглый лаз в два фута диаметром, который выходил на галерею, и который сейчас Пелиас задвинул огромным круглым камнем-затычкой. Излишне говорить, что потолок тоже был из скалы…
В центре зала, превращённого в огромную ловушку, на постаменте, стоял небольшой круглый бак с изготовленной Пелиасом страшно едучей жидкостью. Сам бак — неприподъемный, как киммериец ни старался — был изготовлен из особого метеоритного стекла, которое вообще ничего не боялось — тут как раз волшебство пригодилось.
Возле бака Конан и стоял, сжимая в последний раз ненавистный сосуд. Он почти нежно проводил по его рельефной поверхности рукой, ожидая сигнала.
— Пора! — крикнул Пелиас с галереи, где они с Каринэ стояли, — Полночь!
Киммериец медленно, так, чтобы видеть то, как наполняется жидкостью нутро чёртова вместилище, и он сам начинает тонуть, опустил сосуд в бак. Вот он пошёл ко дну. Тяжёлая жидкость вспучилась кругами, появились пузыри. Затем они кончились. И всё.
![Валентин Русаков - Трехречье[СИ]](/uploads/posts/books/262684/262684.jpg)
