Гай Орловский - Ее Высочество
– Еще бы, – сказал я с благодарностью. – Вы же таким фаерболом шарахнули, все смел по дороге…
Он ответил слабеющим голосом:
– То легко. Куда труднее было удержать руку этой сволочи с ножом… Он же адепт черной магии, у него там вещи и амулеты, я почувствовал…
Фицрой оглянулся.
– Амулеты?.. Мощные?.. Юджин, подержи ее высочество!
Он так быстро сунул мне принцессу, что я не успел и подумать, как уже вытянул руки и принял ее, а он прыгнул к начальнику тюрьмы и быстро распахнул на его груди халат.
Я с неловкостью прижимал Адрианну к груди, хотел погладить по голове, как обиженного ребенка, но держу ее на руках, чуть ли не баюкая.
Она подняла голову, в детских чистых глазах укор и обида, а тоненький голосок показался безжизненным:
– Вы так жестоко сказали…
– Ваше высочество, – сказал я с великой неловкостью, – так надо было… Это прием.
Ее голос оставался таким же слабым и несчастным:
– Я знаю, но вы сказали так холодно и с такой убежденностью, что я поверила…
– Не надо такому верить, – сказал я. – Не надо! Это была попытка обмануть врага. К тому же мужчинам нельзя верить, вам не говорили?
– Говорили, – прошептала она, – но я все равно всем верю…
– Тогда и мне верьте! Я же тоже все!
– Знаю, – повторила она и зябко дернула узкими плечиками. – Но это прозвучало так холодно, будто вы какая-то огромная жаба.
Сзади прозвучал тихий голос Понсоменера:
– Вон там в углу сундук с амулетами древних!..
– Подержи, – велел я и, сунув ему в руки принцессу, ринулся к сундуку. Фицрой уже снял с убитого все кольца, кое-где попросту выламывая пальцы, мертвому они как бы ни к чему, увидел, с какой жадностью я бросился к сундуку, тут же оказался рядом.
– Что там?
– Понсоменер учуял волшебство.
Он даже не оглянулся на принцессу, торопливо ухватился за висячий замок в дужках.
– Тут заперто!
– Кто бы подумал, – сказал я злобно. – Понсоменер, открыть сумеешь?
Понсоменер со словами «Подержите» опустил принцессу на покорно подставленные руки Рундельштотта, мы отодвинулись, он сказал на ходу:
– Конечно!.. Тут все просто… Обычное заклятие замка, его даже деревенские колдуны знают. Мастер, вы откроете?
Рундельштотт приблизился, с трудом держа на руках принцессу, кивнул.
– Подержи-ка…
Фицрой протянул было руки, но вовремя вспомнил, что так трудно будет нагрести карманы добычей, и принцессу покорно, хоть и с неохотой, принял на руки Понсоменер.
Она доверчиво обвила его шею руками и опустила голову на грудь. Рундельштотт, освободив обе руки, подвигал ими в воздухе, растопырил и сказал страшно:
– Откройся.
Щелкнуло, я думал, замок исчезнет, но просто дужка выскочила из отверстия, замок закачался в петле.
Фицрой быстро выдернул и, отбросив, торопливо поднял тяжелую крышку сундука. Полыхнуло красно-синим огнем самоцветов, я чуть было глаза не прикрыл ладонью от неистового блеска, самоцветы не сами по себе, а все эти рубины, изумруды, бриллианты вделаны в амулеты, кольца, подвески…
Рундельштотт сказал нервно:
– Потом разберемся! Забирайте, сколько сможете, уходим как можно быстрее!..
– Кстати, – сказал я, – много было убежавших?
Понсоменер, не спуская из рук принцессу, покачал головой.
– Ни одного.
– Ты их… перевел в другую форму бытия?
– Нет, – ответил он. – Кто спускался, тот бы дрался, а не убегал. Мы это видели.
Рундельштотт сказал устало:
– Их бы казнили только за попытку скрыться. Такие тюрьмы поручают охранять самым преданным. Платят больше, но и требуют…
Мы с Фицроем набивали карманы, а Понсоменер быстро сказал Рундельштотту:
– Все не так. Подержите…
Рундельштотт протянул руки и принял принцессу, она положила голову ему на плечо и обвила шею руками, но Рундельштотт не слишком уж обмяк, не отводит острого взора жадных глаз от россыпей сокровищ.
А Понсоменер сорвал со стола скатерть и, вывалив на нее все из сундука, быстро завязал в довольно объемный узел.
Рундельштотт протянул было ему принцессу, но Понсоменер предупредил:
– Мешок тяжелый! Лучше понесу я.
Рундельштотт протянул принцессу Фицрою, тот охотно принял ее на руки, она положила ему голову на плечо и нежно обвила шею руками.
– Быстро уходим, – велел я.
Мы с Понсоменером поспешили вперед, почти бежим, за нами Фицрой с затихшей на его руках принцессой, а Рундельштотт тащился последним, слабый настолько, что вряд ли смог бы отбиться даже от воробья.
Часть третья
Глава 1
Проходы в залы справа и слева зияют оскаленными провалами, от дверей не осталось и следа, пахнет гарью, а края откосов почернели от копоти.
Понсоменер поглядывает по сторонам, но помалкивает, только Фицрой крикнул за нашими спинами:
– Я в самом деле думал, Рундельштотт будет лишней обузой!
– А что, – ответил я, не оборачиваясь, – его нести не придется? Он выложился до капли!
– По себе судишь? – спросил Фицрой задиристо. – А вдруг у него силенок побольше?
– Помалкивай, – бросил я. – Ты несешь принцессу!
Он гулко хохотнул:
– И меняться не собираюсь!.. А ты займись остальными женщинами. Там найдутся и в твоем вкусе…
Я сказал строго:
– Не при ее высочестве, с ума сошел?.. Понс, собери женщин, загони всех в одну комнату и запри. Ключ можешь выбросить, можешь отдать мне. А я выброшу.
Он спросил в недоумении:
– А зачем тогда вам?
– А вдруг ты не сумеешь выбросить, – пояснил я. – Ты же у нас запасливый? Мастер, а мы займемся заключенными…
Фицрой сказал нервно:
– Ты что? Мастер у нас по высокому, а ты такое… Мастер, подержите…
Он передал Рундельштотту принцессу на руки, и мы вдвоем поспешили в центр этажа, он же центр и сердце всей крепости. Вбежав в зал, сразу увидели у дальней двери двух стражников в полных доспехах и с оголенными мечами в руках.
Оба сразу повернулись в нашу сторону.
– Крепость взята, – сказал я громко, – все ваши соратники убиты!.. Бросайте оружие!
Один спросил угрюмо, глаза его рассерженно блеснули в прорезь шлема:
– Зачем?
– Присоединитесь к заключенным, – объяснил я. – А потом вас освободят…
Он выставил перед собой меч, держа его обеими руками.
– Сражайся!
– Мы убили всех, – повторил я. – Их было тридцать или больше? После этого сразить двух дураков нам ничего не стоит. Сдавайтесь. И останетесь жить.
Он ответил высокопарно:
– Это не жизнь, а бесчестье…
Фицрой оттолкнул меня.
– Не вмешивайся!
Он принял удар чужого меча на свой клинок, но не перерубил, а дал соскользнуть, уклонился от второго противника, а я некоторое время смотрел, как он красиво дерется, наконец один получил смертельную рану в плечо, почти отделившую ему руку, и через пару секунд второй пропустил удар в голову.
Фицрой, чуть-чуть запыхавшись, сказал быстро:
– Как-то нечестно, мне показалось… а так вот хоть немного…
– Ты прав, – согласился я. – Хотя мне правым быть не обязательно, но все же что-то иногда скребет.
Он молча смотрел, как я переступил через их тела и открыл дверь. Комната пустая, если не считать расставленные по углам мотки толстых веревок. Пол из каменных плит, но в центре широкий люк.
Я потянул на себя кольцо, люк тяжелый и массивный, снизу пахнуло нечистым воздухом и немытыми телами. Далеко внизу, даже не на уровне первого этажа, а подвала, с десяток мужчин стоят с задранными кверху головами и напряженно прислушиваются.
– Доброе утро, – крикнул я с высоты. – Уже правда утро, хоть и раннее. Власть переменилась, как вы поняли… Или не поняли?
Кто-то крикнул:
– Что там за шум?
Я оглядел их, злобных и все еще заносчивых, совсем недавно, а кто-то и давно, знатнейших людей королевства. Смотрят на меня настороженно, приученные с детства никому не доверять, положение не позволяет.
– Лорды и глерды, – сказал я громко, – простите, не знаю, кто из вас кто, но вынужден сообщить о некотором изменении… Тюрьма захвачена восставшим народом в нашем лице, то есть несистемной оппозицией. Стража и тюремщики преступного режима перебиты, так что вы свободны!..
Они наконец-то заволновались, задвигались, кто-то просветлел лицом, но двое-трое, напротив, помрачнели.
– Боюсь, – произнес я, – среди вас найдутся такие, что сразу же бросятся к правительственным войскам с заверениями, что они ни при чем, а нападавшие, то есть мы, помчались вон в ту сторону… К сожалению, мы вынуждены принять некоторые щадящие меры безопасности…
Один из заключенных, высокий и осанистый господин в дорогом костюме с позолотой по обшлагам и с окантовкой, проговорил властным голосом:
– Что за… меры?
– Сбросим вам табуретки, – сообщил я. – Можем и лавку… Поставите одна на другую и, вы же умеете действовать в рамках военного отряда?.. совместными усилиями поползете наверх. Стены далеко, но сможете, я верю в безграничность человеческого разума. Подниметесь наверх, там придется выломать еще пару дверей, совсем пустяки, а спуститься по наружной стене для вас не проблема.
