Михаил Костин - Время умирать
Да – вот он, наглядный урок властолюбцам: двое очень любивших власть и славу. Один ради нее нарушил и присягу, и обещания, другой – все писаные и неписаные законы города. А конец один. Разве рядом с двумя такими покойниками захочется занять трон? Оба были куда опытнее, а вот как закончили!
– Я же ничего не смыслю в государственных делах! – жалобно выдавил из себя Айк в качестве последнего аргумента и поглядел на толпящихся у входа солдат и офицеров, ждущих его решения. На лицах у многих было недоумение. «Чего этот странный юноша ломается, когда уважаемые люди предлагают ему ни много, ни мало – престол вольного города?!»
– Господа, – бросила, порывисто вскакивая, Рия, – позвольте мне поговорить с новым принцем наедине.
И, не дожидаясь согласия, она повела Айка прямо в спальню покойного хозяина дворца, не забыв закрыть двери. Как бы Айк ни был встревожен и растерян, он не упустил возможности изучить покои принца. Прежний глава славного города Лима Оз жил в пошлой роскоши. Все было облицовано деревянными резными панелями с золотой, серебряной и перламутровой инкрустацией. На стенах висели множество золотых светильников, наполненных благовонными маслами. Низкий столик из мрамора был уставлен золотыми кубками с недопитым вином. На большом пушистом ковре, в центре которого стояла монументальная кровать под балдахином, валялась полупрозрачная женская сорочка в кружевах и рюшечках.
Прежде чем ступить на ковер, Рия подобрала дорогой предмет туалета и небрежно обтерла им свои запылившиеся сапоги. Затем уселась на один из низких пуфиков, и посадила рядом с собой Айка.
– Ты жить хочешь? – спросила Рия и взяла со столика маленькое красное яблоко.
– Конечно.
– Тогда придется согласиться на их предложение хотя бы потому, что если ты откажется, половина тех, кто сейчас толпится за дверями, захочет прирезать тебя… Ну и меня с тобой за компанию, причем не по злобе, а чтобы оправдаться перед горожанами, когда начнется смута…
– Какая смута? – не понял Айк, и внутри у него все заледенело от страха.
Рия посмотрела на него как на сумасшедшего.
– Айк, ты хоть понимаешь, что город остался без правителя? Вот уже почти целый день Лима Оз живет без власти, – она посмотрела в окно, где за тонкими шторами виднелись очертания черепичных крыш. – Последний раз такое было ровно сорок лет назад, когда в ходе дворцового переворота погибли и прежний принц, и претендент на престол. Потом два месяца длилась междоусобная война. Только убитыми город потерял больше пяти тысяч человек. Причем большинство были простые горожане, ко всем тем делам непричастные.
Слова Рии звучали убедительно, да и сам Айк понимал, что нельзя вот так просто быть замешанным в заговоре, прикончить генерала и спокойно уйти. Можно было бы попробовать бежать, но как убежишь, когда дворец кишит солдатами, да и ворота наверняка закрыты. И стража уже предупреждена, ведь на его глазах Таорунг послал туда людей проводить обезоруженных наемников покойного принца, которых было решено немедля изгнать из города. А как бросить Рию? Айк еще не разобрался, любит ли он эту женщину, но он был обязан ей многим, и прежде всего – жизнью.
– Я все равно не смогу! – страдальчески вздохнув, сообщил он.
– Не беспокойся, у тебя достаточно советников и советчиков: проблема будет лишь в том, чтобы разобрать, чьи советы правильные, а чьи нет, – усмехнулась воительница.
– Хорошо, – поднялся юноша, решив, что чему быть – того не миновать.
Нервно гомонящая толпа затихла, когда Айк появился в дверях. Он внимательно оглядел всех, гордо вскинул голову и заговорил:
– Посоветовавшись с достойнейшей Рией и как следует все обдумав, я решил принять ваше предложение и взять в свои руки управление Лима Оз, – чувствуя, как от волнения пересыхает в горле, Айк судорожно сглотнул и продолжил: – Обещаю править справедливо и честно, не чинить притеснений и соблюдать законы и обычаи вашего города.
Он сделал паузу. Топаль радостно улыбался, видимо, уже подсчитывая в уме предстоящие барыши.
– Заранее предупреждаю тех, кто считает меня чей-то марионеткой! – снова заговорил Айк, и голос его зазвенел. – Не забывайте – я маг, и вижу все черные помыслы!
– Слава нашему принцу-магу! – воскликнул кто-то в дверях. – Слава новому принцу! Слава Айку Северянину!
– Слава! Слава! – загрохотало под сводами дворца.
– И вот мой первый указ, – объявил Айк, когда гомон поутих. – Начальником своей личной охраны я назначаю капитана Рию и присваиваю ей чин генерала.
Удивленный вздох разнесся над толпой – еще никогда в истории Лима Оз в городе не бывало женщины-генерала!
– Так же я даю генеральский чин офицеру Таорунгу, который будет служить мне военным советником и командующим войсками города Лима Оз. Уважаемый Топаль послужит мне советником по городским вопросам, ну и наконец, всем участникам сегодняшних событий… – Айк замялся, ибо с его языка чуть не сорвалось слово «заговор», – всем присутствующим здесь солдатам и офицерам повелеваю выдать из городской казны по десять серебряных.
По залу прокатилась волна ликования.
Разошлись все очень поздно. Измученный Айк прошел в спальню принца, вернее, уже в свою собственную, и завалился на кровать, еще хранящую приторный запах духов. Рия подошла, но не села рядом, как сделала бы раньше, а по-уставному стала в трех шагах, вытянувшись по стойке смирно.
– Какие будут приказания, мой принц? – и по ее спокойному лицу было неясно, шутит ли она или же действительно так серьезно относится к возложенным на нее обязанностям.
Усталость прошедшего трудного дня давала знать о себе. Айк потер лицо и вздохнул.
– Найди ту девушку, что я отбил у бандитов.
– Прошу прощения, э-э-э… мой принц, но зачем? – в голосе Рия послышались некие странные нотки, и Айк подумал, уж не испугалась ли его возлюбленная, что, назначив ее генералом, он хочет дать ей отставку как любовнице?
– Похоже, прислуга вся разбежалась, да и нет особого доверия у меня к лакеям Мираеда, – объяснил Айк. – И потом, не могу же я сам относить свои штаны прачкам или зашивать дырки в мантии… кстати, здешним принцам полагается мантия?
Рия замешкалась с ответом, а когда подняла глаза, обнаружила, что Айк, теперь уже принц Айк Северянин, забылся глубоким сном.
Глава 7
Легкий ветерок храбро влетел на лесную опушку, раскачал верхушки гигантских елей, поиграл с пламенем небольшого костра и быстро затих в густых кустах дикой ежевики. Солнце безуспешно пыталось зацепиться за снежные вершины гор, но ночная тьма медленно и неумолимо наваливалась на гаснущий день. Лучи заходящего солнца осветили небольшую кавалькаду. Четверо всадников были явно уроженцами северных пустошей: кожаные куртки с меховой оторочкой, вытертые меховые штаны, мускулистые плечи, суровые лица. За спиной у каждого висел длинный лук с колчаном стрел. На поясе поблескивали тяжелые охотничьи ножи, у одного покачивался в ножнах тяжелый меч. Обличие пятого всадника выдавало в нем чужака. Длинный плащ и потрепанная меховая шапка с опущенными ушами, худощавая юношеская фигура, правильные черты лица выходца из земель по ту сторону гор. Но главное – болтающийся на шее камень на массивной цепочке, в глубине которого время от времени посверкивали крошечные искры.
Первый летний месяц подходил к концу, но тепла до сих пор не чувствовалось, даже наоборот, порой казалось, что уже царит осень. Опавшие листья быстро скрылись под снегом и столь же быстро с севера пришли холода. Обитатели пустошей, как могли, прятались от холода, утепляя временные жилища, утепляли свои хижины. Фуркарс, в отличие от других племен, делали это с некой опаской, ведь в любой момент они могли покинуть свою деревню и отправиться туда, куда укажут рускас. Но рускас молчали, вернее, молчал один из них, Роб. Он остался в деревне и вместе с остальными ждал возвращения друга, который ушел на поиски нового дома, ждал с нетерпением и страхом, ведь решалась судьба всего племени.
Небольшой отряд во главе с Арком вот уже вторую неделю двигался с востока на запад вдоль подножия гор, в надежде, что в этот раз им повезет, и они наконец найдут руины затерянного города. Пробираясь через очередное нагромождение камней и кустарников, старший охотник Ренр ругнулся и сплюнул. Он происходил из славного рода потомков Бэра Седого – некогда вождя племени, и ему вовсе не нравились нововведения, выдуманные чужеземцами. Особенно его злило решение освободить скинов. Никогда еще норды не освобождали рабов! Вернее, рабов, бывало, принимали в племя, меняли, отпускали за выкуп, было и такое. Но чтобы вот так взять и освободить? Ренр этого не одобрял и считал, что такие опрометчивые поступки до добра не доведут.
