Владимир Мясоедов - Спасти темного властелина
По меркам сектантов, он был полноценным некромантом. В академию магии Лиморана его могли бы и не принять, сочтя дар слабым, а знания недостаточными. Но их хватало, чтобы при помощи выданных артефактов исправно справляться аж с тремя ритуалами: консервированием свежих тел, поднятием вурдалаков, приготовлением обеда старшим товарищам. За последний его ценили особенно. Большинство сектантов были жителями городов и потому не умели сделать всякую собранную по лесам и полям снедь пригодной для полноценной трапезы.
– У них у всех глаза недобрые, – продолжал он. – А как лишнюю плоть с лица снимем, так и вообще… ахрр!
Яриш отскочил от каменного алтаря, выставив нож, с которого еще капала кровь жертвы. Лишь несколько секунд назад тот был вынут из ее сердца. Но, несмотря на это, притащенный с утра пленник вел себя не так, как положено обычному трупу. И даже не так, как это делали покорные управляющим чарам артефакта немертвые. Ни те, ни другие не могли прожечь в груди его помощника дыру размером с кулак. Подобного можно бы было ожидать от магов Лиморана или эльфов, но…
– Сссволочь!!! – из острых ушей пленника вырвались две струйки пара. Сжатые в кулаки тонкие руки окутались голубоватыми разрядами молний, шастающими туда-сюда и распространявшими в затхлом подземелье свежий запах озона. Прищуренные в ярости большие глаза превратились в такие щелочки, что искать их без сыщика нечего было и пытаться. Ноги гневно затопали прямо по алтарю, наполняя помещение звуками влажных шлепков. – Падла! Бессмертная! Я же тебя, гад, прямо в каменном мешке жидким бетоном залью! Над вентиляцией тюрьмы курган из дохлых скунсов насыплю! Охрану поменяю с пассивных лесбиянок на активных геев с повышенной любвеобильностью! Соберу гарем таких наложниц, чтобы от вида их рож еще десять тысяч лет ничего и не встало! Как ты мог… Как ты мог! Переродить меня! Меня! В… В… В вот это!
– Переродить?
Колдун, только что собственноручно прикончивший пленника и констатировавший его смерть, наконец-то нашел приемлемое для себя объяснение происходящего. Сектантам за их верную службу обещали бессмертие. Доказательством оного служили элита их культа – личи. Души их были привязаны к мертвым оболочкам, причем необязательно своим, наделяя те способностью колдовать и мыслить. Маг-недоучка решил, что наблюдает, как состоялось обретение вечной жизни кем-то куда более высокопоставленным, чем он сам. Не совсем правильно выполненное и привязавшее сущность высокопоставленного слуги смерти к случайному телу, положенному на алтарь. Но к ошибкам в магии студент Сопля из Лиморана был приучен едва ли не сильнее, чем к вечному насморку.
– О, могучий слуга великого короля мертвых, ужасного и несравненного Сартара! Не гневайся! Уверяю тебя, я не проводил никаких ритуалов, способных испортить твою вечную жизнь! Я готов отдать тебе лучшую оболочку из тех, которые есть у меня! А если мы сами не сумеем ее сменить, то пойдем к великому Синтурасу, ученику самого Шаризеда![11] Он точно сумеет дать тебе новые кости и плоть!
– Да я и не волнуюсь! – продолжал бесноваться на алтаре бывший кандидат в вурдалаки. – Я просто в бешенстве!!! Ладно, зеленая кожа! Ладно, длинный нос и бородавки! Но как мне с таким ростом и тем огрызком, что болтается ниже пояса, ходить по бабам?!
– Так, значит, от плотских удовольствий не надо отказываться, чтобы обрести бессмертие? И я правильно делаю, что не блюду предписанный нам старшими учителями целибат?!
Радости в голосе едва-едва вступившего в период половой зрелости колдуна плескалось столько, что хватило бы наполнить целое озеро. Яриш Сопля не был особо умным типом. И эрудированным тоже. А после этих слов и просто не был. Устроивший истерику на жертвеннике пленник, не переставая кричать и ругаться, метнул в него небольшой нож, предназначенный для отделения мяса от костей. Рабочий инструмент некроманта просвистел в воздухе и вонзился прямо в горло бывшему студенту. Тот захрипел, упал на пол и умер. Сектантам была обещана вечная жизнь… Но чтобы у них появилось ее жалкое подобие, кому-то нужно было поставить их отжившие тела в строй. А этим никто заниматься не брался.
– Маги… Есть они в среде мне подобных или все-таки нету? – задумчиво пробормотал себе под нос маленький гуманоид с зеленой кожей и рыжими волосами, оглядывая собственное обнаженное тельце.
Рост его составлял чуть менее полутора метров, вес, скорее всего, колебался где-то у отметки килограммов пятьдесят. Пропорционально развитые для таких габаритов мускулы перекатывались под кожей. Та, в свою очередь, несла на себе множество самых разнообразных шрамов. Изнеженным, жалким или слабым существо точно не выглядело. Оставалось лишь гадать, как несущий на себе столько боевых отметин тип мог попасть в плен к некромантам.
– Ну, даже если среди гоблинов магов и нету, то теперь будут. А тушка в плане харизмы с сопутствующими ей дополнениями действительно не высший сорт. Такое можно полюбить только за деньги, причем немалые. Зато рефлексы мышечной памяти остались, что радует. Интересно, а Иллариону будет очень сложно переселить меня во что-нибудь более приличное? Или, учитывая период его воздержания, после выхода на волю он будет отрываться на полную катушку лет эдак с тысячу? Короче, протрезвеет лишь к тому времени, когда я полностью к себе новому привыкну.
Окончив осмотр, гоблин выдернул нож из горла мертвого некроманта. Потом, подумав, добавил к нему второй клинок, еще покрытый кровью из своего сердца. Третий снял с трупа со сквозной дырой в груди. И начал ими жонглировать, постепенно прибавляя к зависшему в воздухе оружию все новые и новые предметы. Ложку, миску, подсвечник, кошелек… Монеты из последнего, преодолев неплотно завязанные тесемки, разлетелись по всему склепу. И тут же все остальное попадало на пол. А воскресший из мертвых гоблин кинулся собирать столь небрежно им расшвырянные денежные средства.
– Однако бытие определяет сознание, – недовольно ворчал он, возвращая в мешочек одну монетку за другой. – Раньше я бы так импульсивно действовать не стал. И даже кинжалами жонглировать не смог бы. И не трясся бы так сейчас над каждым медным грошиком. Кстати, маловато их как-то, надо будет пояса и сапоги у покойников проверить. Но первым делом обратить внимание на этого злобно зыркающего орка. И… Стоп, орка?!
Длинный зеленый нос поднялся от пола и практически уткнулся в плоскую морду того же цвета. Орк, лежащий на столе пузом вниз, выразительно рыкнул сквозь кляп. И для большей доходчивости потряс мускулистыми руками, скрепленными цепью с обломком каменной колонны.
– Какая любопытная поза, да еще учитывая наличие отсутствия у вас штанов, – гоблин пошел кругами вокруг стола, стараясь получше рассмотреть орка. Тот что-то неразборчиво простонал и принялся биться лысой головой о столешницу. – Оу, какая экспрессия! Даже думать боюсь, для каких целей надо было так фиксировать жертву. Или вы сообщник, раз так сильно расстраиваетесь недееспособному состоянию двух местных тухлых голубков? Нет, судя по протестующему мычанию и ранам на спине, все-таки жертва. И ленточки, лежащие рядом на лавке, нарезаны оттуда же. Так чего же вам надо? А если кляп вынуть, выражаться понятнее будете?
– Дверь закрой на засов, ты, идиот по жизни, на голову ушибленный! – с выражением великого терпения на жутковатой морде медленно, тихо и по слогам проговорил пленник, когда его рот освободили от кляпа. – Некромантов здесь было только двое. Вот только теперь, когда они подохли, их зверюшки никем не управляются и…
– Уупс! – гоблин развернулся на скрип, раздавшийся у него за спиной. В дверном проеме стояло нечто. Нечто имело вид полуразложившегося трупа, с головы и конечностей которого исчезло все мясо. А когти и зубы ему явно затачивали хорошие специалисты. Вероятно, те самые, которые не успели еще толком остыть. – Поздно, однако.
В глазных впадинах нежити промелькнули алые огоньки, наводившие на мысли о загадочных процессах, идущих внутри ее гнилой черепушки. Монстр прыгнул вперед, намереваясь подгрести под себя добычу и то ли загрызть, то ли разорвать ее. Прямо в воздухе ему в морду ударил сыплющий во все стороны искрами разряд электричества, сорвавшийся с выставленных в защитном жесте рук гоблина. Магическая молния не нанесла видимого урона костяной морде твари. Но все равно та брякнулась на пол и, не дотянувшись до живых какого-то метра, больше не проявляла признаков активности. Будто вурдалака выключили, щелкнув невидимым тумблером.
– Почувствовал ты силу, падаван юный, – ошалело пробормотал гоблин, слегка пиная гнилую тушу. И, не дождавшись ответной реакции, начал пилить трофейным кинжалом сопливого некроманта еще не полностью лишившуюся плоти шею чудовища. Нож, украшенный подозрительного вида рунами зеленого цвета, резал кости словно масло. – Оказывается, сделать это совсем несложно, когда есть такое широкополосное подключение к магической сети. Если первый раз еще мог быть списан на одного крылато-рогатого зека, проведшего лучшие дни своей вечности в карцере, то сейчас я действовал уже более-менее сознательно. Создал разность потенциалов, и вуаля! Энергия из точки, где ее было много, рванула всей кучей в точку, где ее нет совсем.
