Андрей Мансуров - Конан и Слуга Золота
Да, что-то в спутнице Конана было такое, что смогло затронуть и вновь разбудить самые потаённые и глубоко спрятанные под застарелой чёрствостью и привычной грубостью, истинные струны их душ. Если вначале, первые день-два, кое-кто сопел от похотливых желаний, и искоса посматривал на прелести миниатюрной женщины, то теперь каждый из них — Конан мог бы в этом присягнуть! — сами поубивали бы любого, кто осмелился бы сказать о Каринэ пошлость или сальность.
А ведь на руках каждого она проводила в день не больше двух-трёх часов!
И как ей удалось?! Какие она подбирала к каждому слова? Как нашла лазейку к душам — чутким и заботливым душам отцов и мужей, дремлющим под слоем многолетней вынужденной при такой профессии грубости и толстокожести? Почему именно в ней каждый смог почуять именно то, чего, возможно, в жизни у него и не было никогда, но так недоставало: дочь, жену. Наконец, мать?
Конечно, киммериец готов был согласиться, что даже в самом испорченном и закостенелом бандите живёт в потаённых глубинах и муж, и отец, но — но!
Не каждая, ох, не каждая женщина сумеет их там найти, и разбудить!
Теперь Конан хорошо понимал, кто сотни веков назад приручил предков собак, лошадей, верблюдов и всей прочей, столь нужной человеку, живности!
Поэтому киммериец не удивился, когда буквально все полезли мыться и стирать продубевшую от пота и пыли одежду в первом же попавшемся им в степи достаточно большом ручье. Он и сам принял участие во всеобщей помывке.
Неизвестно, до чего бы ещё довело людей Рината, который только посмеивался в усики, глядя на походную идиллию, общение с Каринэ, но к счастью на седьмой с момента встречи день, они подъехали к замку Пелиаса.
Заехать туда и отдохнуть и Ринат и его люди категорически отказались.
Невооружённым глазом было видно, что и сам предводитель, и его бравое воинство, такое грозное и смелое в обычном бою, мягко говоря, недолюбливает общество магов и чародеев.
Да и то — сказать честно, угрюмая чёрная громада гигантского замка хоть на кого подействовала бы угнетающе и, если быть уж до конца откровенными, пугающе. Словно гигантский пробившийся сквозь землю кулак, грозно и могуче вырастал замок из окружающей пустоши, и устремлял к небу свои высоченные и неприступные стены — без окон или бойниц. Словно его обитателю и смотреть ни на что здесь, в округе, не надо — он и так знает, что и как творится на подвластных ему землях…
То, что цитадель его друга вызывает и у местных жителей, и у тех, кто видит её впервые, страх, был вынужден признать и сам Конан: незваным гостям всегда было жутко во владениях Пелиаса. Да и нечасто, наверное, они старались его беспокоить… Гости.
Поэтому после тёплого прощания, Конан, с уже поджившей ногой, сидел на коне с Каринэ на руках, и мешком со злосчастным сосудом за спиной. Он глядел вслед удаляющимся друзьям, к которым, несмотря на их грозный и не совсем презентабельный внешний вид, успел привязаться. Они же, совершенно очевидно смущённые такими новыми и непривычными для себя чувствами, оборачиваясь, и поднимая в приветствиях руки, удалялись назад к Турфану, уводя и всех лошадей с продуктами и лагерным барахлом.
Варвар смотрел им вслед, не прерывая молчания.
Помахать рукой он не мог — здоровой он придерживал Каринэ. Зато она махала и улыбалась за них обоих!
Ну вот, похоже они и распрощались с Турфаном. Крохотный султанат — уже в прошлом. До свиданья, вернее, прощайте, Ринат со товарищи! Прощай, старый прожжённый и предусмотрительный лис Шеймос! Оставшуюся долю ты честно заработал — жизнь и свобода в миллион раз дороже кучки камешков!
Когда отряд скрылся за поворотом, Конан, развернув коня головой к чёрной мрачной твердыне, нависавшей над ними могучими стенами с величавыми башнями, вздохнул.
— Да, мне они тоже понравились. — в голосе Каринэ он уловил неподдельную печаль, — Настоящие друзья! И храбрые воины!
— Согласен! — подвёл итог киммериец, — Они молодцы. Жаль только, что отказались заехать. Хоть отдохнули бы…
— Ну, знаешь!.. Тут я их вполне понимаю! — тон Каринэ сразу стал озабоченным, — Конан! Ну посмотри сам: какой же нормальный человек добровольно сунется в такое место?! Ведь здесь всё… словно пропитано… злобой, и… и… какой-то опасностью! Ты уверен, что твой друг не изменился, и всё ещё принадлежит к белым магам? Уж больно…
Мрачно у него здесь!
С этим Конан не мог не согласиться: по мере приближения к владениям Пелиаса чувство угнетённости и необъяснимого ужаса росло, словно вырастающие постепенно в высоту стены и башни как бы сильнее давили на плечи ощущением незащищённости, и ничтожностью путника перед мощью хозяина. Неосознанный страх наверняка отогнал не одного непрошенного гостя, или искателя поживы!
— Нет, в Пелиасе я вполне уверен. Хотя, ты, конечно, права — здесь … мрачновато. Но что же делать, если мой друг не любит незваных гостей. Да и вообще, он не любит само колдовство и магию. Он, скорее, не практик, а теоретик. Любит копаться в древних фолиантах. Изучать предания веков. И всё это, — Конан обвёл взглядом закрывавшую уже полнеба махину цитадели, — нужно ему лишь для того, чтобы спокойно копаться в древних манускриптах и табличках с клинописью. Изучая скорее, историю магии, чем саму магию! Хотя… Я сказал чистую правду: сильнее мага сейчас в странах Запада нет.
Осталось только… уговорить его помочь нам!
— Ох, Конан! Да ты что! Хочешь сказать, что он ещё может и отказать?! Так может, мы ещё и зря сюда приехали?! Вдруг он… не согласится помочь? Не сможет, или не захочет связываться со столь грозным противником?!
— Нет, не думаю, что он откажет. Во-первых, такая задача как раз будет очень интересна ему. Сосуд, судя по-всему, очень древний… Как, наверняка, и магия, заточившая туда нашего… Приятеля. Пелиас в таких случаях, можно сказать, наслаждается, находя решение. Нет, за сосуд он ухватится!
Ну, а во-вторых…
Во-вторых, нам просто некуда больше ехать — с нашими-то травмами и ждущим полнолуния другом за плечами! — Конан кивнул лохматой головой через плечо на мешок.
Медленно они въехали под арку огромных ворот. Чувство нереальности и нависшей угрозы словно бы ещё усилилось. Каринэ прижалась потеснее к могучей груди, опасливо оглядываясь по сторонам. Конан и сам хмурился.
Их никто не встречал.
* * *Хоть внутренний большой двор и был выложен брусчаткой, цокота подков их коня слышно почти не было — словно камень покрывал слой ваты. Въехав в центр пустого пространства, варвар понял, что без посторонней помощи Каринэ ему до покоев мага не донести. Поэтому, наплевав на приличия, он заорал:
— Пелиас! Это я — Конан! Пелиа-а-с!
— А, это ты, Конан. — голос возник ниоткуда, да и шёл — словно бы отовсюду одновременно. — Добро пожаловать. О! Моё почтение, прелестная леди! И как это я сразу…
Голос словно замешкался, затем зазвучал несколько громче и отчётливей:
— Тысяча извинений, что не встретил лично! Меня может хоть немного извинить лишь то, что я был в подземельи, и не следил за… Словом, у меня редко бывают гости! И я очень рад вам! Так что — милости прошу! — весёлый и явно довольный появлением Конана, да ещё с очаровательной подругой, голос звучал так, словно его обладатель стоял теперь в трёх шагах от них, и сразу успокоил и вселил надежду в Каринэ.
— Мир вашему дому, достопочтенный хозяин! И спасибо за добрые слова! — несколько недоумённо она продолжала оглядываться, всё ещё сидя на руках киммерийца с поднятыми кверху перевязанными ногами. Конан почувствовал, что она почти перестала дрожать — слова приветствия немного развеяли страх перед неизвестностью. Теперь в её взгляде было больше любопытства, чем боязни.
— Благодарю. Ещё раз прошу оказать мне честь, и быть моими гостями! Так… Одну минуту. Конан, я уже понял твои… м-м… затруднения. Вот… — что-то чёрное метнулось к киммерийцу спереди, и, резко затормозив, из туманного облака оформилось в роскошные носилки с мягким ложем и подушками всех размеров и мастей, — Прошу вас, леди! Не сочтёте ли вы более удобным путешествие по замку на этих скромных носилках?
— О-о!.. Я, право… Э-э-э… Спасибо! — Каринэ поглядела на Конана, и он ободряюще кивнул, сдерживая прорывающуюся улыбку — уж кто-кто, а Пелиас умел при желании произвести впечатление на женщин! Конечно, если хотел… А для этого женщине требовалось всего-навсего… Произвести впечатление на него!
Судя по-всему, Каринэ это удалось! Конан… Гордился ею.
Бережно поддерживая сильно похудевшую за последнюю неделю женщину здоровой рукой, он помог ей перебраться на висящее в воздухе на уровне седла, ложе, которое само двигалось то вверх, то вниз, помогая робким движениям взволнованной Каринэ.
— Ну как? Надеюсь, вам удобно?
— Великолепно! Такого замечательного транспорта у меня никогда ещё не было! — честно восхитилась Каринэ, — Тут так мягко…
![Валентин Русаков - Трехречье[СИ]](/uploads/posts/books/262684/262684.jpg)
