Юлия Архарова - Дорога в ночь
Когда я с головой залезла в изучение лоэльского законодательства, то еще надеялась, что удастся отыскать какую-то лазейку, какой-то прецедент – ведь не каждый день презренная полукровка спасает жизнь принцу, пусть даже и младшему. Но, увы…
Эрайн по-прежнему оставался единственным, на кого я возлагала свои весьма слабые и призрачные надежды. Понемногу во время наших приватных бесед я лелеяла уязвленную гордость и самолюбие принца, по чуть-чуть подталкивала его к тому, чтобы он начинал отстаивать свое мнение. Пламя негодования в душе Эрайна давно тлело, временами оно даже рождало небольшие всполохи огня, и вот сейчас я старательно раздувала его.
Отчет для правителя принц закончил еще пару дней назад. Я несколько раз заглянула Эрайну через плечо, когда он строчил свое сочинение, и в целом осталась довольна. Только, пожалуй, эльфенок уделил моей персоне слишком много внимания, а доблесть и подвиги слишком уж расписал, даже назвал меня «на удивление разумной и здравомыслящей ора дэйш’ли». И теперь меня мучили сомнения, что таэ Луорен может воспринять слова своего среднего сына с точностью да наоборот…
Обычно вопросы во время наших бесед задавал Эрайн. Его интересовало, как устроена жизнь в Старом и Новом городе Танниса, в каком состоянии находятся постройки имперских времен, что говорят об эльфах люди, какие сейчас наиболее популярны сказки, баллады и даже анекдоты. Песен я, конечно, Эрайну не пела, сразу сказала, что не знаю и не умею, а вот сказки баяла и анекдоты травила. В этот вечер разговор у нас как-то сам собой зашел об эльфах. Тех самых. Первых.
Принц, как обычно, сидел в кресле у камина, а я с комфортом устроилась на диване. Том, который в последние дни служил мне постелью.
– Эрайн, я понимаю, почему люди обычно зовут вашу расу эльфами, – сказала я. – Это название более привычно, оно гораздо проще заковыристого и чужеродного «лоэл’ли». Во всяком случае, я понимаю, почему такое правило установилось поначалу, когда ваша раса только пришла в наш мир. Но я не могу понять, почему вы сами упорно продолжаете именовать себя эльфами, ассоциировать себя с ними? Ведь вы – не они!
– Много ли ты знаешь, – усмехнулся Эрайн и щелкнул пальцами, зажигая огонь в камине. – Ты несколько дней полистала книги и теперь считаешь, что тебе известно все?
– Не все, конечно, – фыркнула я. – Всего не знает никто, даже твой отец. Но я считаю, что знаю не так уж и мало.
– Да? – поднял бровь Эрайн. – Позволь усомниться… Хотя раз у нас зашел разговор на столь интересную тему, расскажи, что тебе известно про эльфов и лоэл’ли.
– Для начала то, – приняла вызов я, – что это две разные расы. Никто никогда не видел представителей этих двух рас вместе, но по иллюстрациям, описаниям, мнениям некоторых долго живущих существ был сделан вывод, что внешне эльфы и лоэл’ли очень похожи, если не сказать идентичны.
– Все так, – с важным видом кивнул Эрайн, хотя глаза его при этом смеялись. – Продолжай.
– Известно также, что обе эти расы являются для Срединного мира пришлыми. То есть я не знаю, может, когда-то в нашем мире жила своя, очень похожая на эльфов и лоэл’ли раса, но история об этом умалчивает.
– Тут я тоже не буду с тобой спорить, – сказал принц и легко взмахнул рукой.
Повинуясь его жесту, из бутылки, стоявшей на столике, выскочила пробка и весело попрыгала по полу. Сама бутылка плавно поднялась в воздух, наклонилась, и рубиновым водопадом из нее в бокал устремилось вино.
Я поморщилась, такое показушное использование магии меня нервировало. Впрочем, раздражалась скорее я уже по привычке, за эти дни к выходкам эльфа я успела привыкнуть. Тем более как признался сам принц, он никак не мог нарадоваться постепенно возвращающимся к нему магическим силам, а потому старался использовать магию везде, где только можно.
– Ты будешь? – спросил Эрайн, указывая на вино.
Я кивнула.
До того, чтобы угостить меня во время беседы вином, принц додумался только на третий день, и не без моей помощи. Зато теперь распивать драгоценное имперское вино в компании с дикаркой-рабыней было для Эрайна совершенно естественным.
– Что молчишь? – спросил принц, движением руки посылая ко мне, полулежащей на диване, бокал с вином. – На этом твои знания и предположения исчерпываются?
– Нет, конечно! – Я подхватила бокал, сделала небольшой глоток и блаженно зажмурилась. – Большинство исследователей сходятся в том, что лоэл’ли и эльфы пришли в Срединный мир из разных миров. Ты согласен с этой теорией?
– Да. Продолжай.
– При внешнем сходстве у этих рас много различий.
– Каких?
– Ну, эльфы, насколько мне известно, были очень миролюбивым народом. Если верить книгам, они не употребляли в пищу мясо и рыбу, жили в гармонии с природой, никогда не держали в руках оружия…
– И это-то их и погубило. Точнее, погубили наших наивных собратьев люди.
Я в этот момент делала очередной крохотный глоток из бокала с вином и, услышав высказывание принца, поперхнулась и закашлялась
– Эрайн, нельзя винить людей в том, что несчастные восемнадцать эльфов – а именно столько их прошло через Врата! – погибли. Да, некоторые из них прожили несколько десятилетий, но как минимум один из них прожил в нашем мире больше трех столетий! Наш мир принял эльфов с распростертыми объятиями, а их имена сохранились в веках. Ведь они были выдающимися художниками, скульпторами, архитекторами и менестрелями. Не секрет, что до Последней войны долгое время существовал даже культ Восемнадцати, и многие творческие натуры возносили тем эльфам молитвы.
– Триста лет – для лоэл’ли пустяк… Мы исследовали останки двух эльфов, так что с уверенностью можно сказать, что эта раса действительно была идентичной нам, и их срок жизни никак не ограничен.
– И что? Ты будешь утверждать, что в смерти всех восемнадцати эльфов виноваты люди?
– Может, и не восемнадцати, но двенадцать эльфов точно, так или иначе, погибли по вине людей – мы провели расследование.
– Но как? Если мне не изменяет память, то между смертью последнего эльфа и вашим приходом в этот мир прошло больше ста лет.
– Ты забываешь, что магия значительно расширяет пределы возможностей, – самодовольно усмехнулся принц.
– Думаю, что если бы не люди, а, к примеру, орки были в те времена самой многочисленной расой, результат вашего исследования изменился бы. Банальная статистическая вероятность.
– Что ты хочешь сказать?
– Лишь то, что люди не корень всех зол. Да, среди нас много подлецов и негодяев. Но свои отбросы у любой расы есть.
– Среди лоэл’ли их нет! – вскинулся эльф.
Что-то наш разговор совсем не туда зашел. Но я не могла остановиться, отступить. Не сейчас!
– Эрайн, скажи честно, ты знаешь всех представителей своей расы?
– Нет, конечно!
– А как ты можешь утверждать, что все лоэл’ли являются образцом чести, порядочности и добродетели? Да что там говорить, даже ты сам… твои моральные принципы далеки от эталона.
– То, что у меня или у кого-то еще много наложниц, вовсе не значит, что он беспринципный убийца.
– Да что ты говоришь?! А ты знаешь, сколько во время Последней войны было убито человеческих детей, женщин и стариков?! Знаешь?!!
– Они были людьми!
– Вот как? Значит, люди – низший сорт?! Они не живые и разумные существа?! Значит, невинные дети заслужили смерть только из-за того, что родились людьми?! Так чем же тогда лоэл’ли лучше нас? И как после этого вы можете обвинять людей в жестокости и двуличности? Ведь это именно вы, лоэл’ли, целых два года притворялись безобидными эльфами, пока вероломно не начали войну!
– Ри, замолчи!
Эрайн встал с кресла и ушел.
Я горько усмехнулась и залпом допила оставшееся в бокале вино. Надо же, а на вопрос, почему лоэл’ли так любят называть себя эльфами, принц так и не ответил. Не верится мне как-то, что дело только в идентичности этих двух рас. Более вероятно, что это следствие пропагандистской политики Таэн Лаэссэ.
Чуть ли не каждая вторая беседа у нас с принцем заканчивалась именно так – принц уходил и тем самым признавал поражение: ему просто нечем было ответить на мои слова. Хотя Эрайн, конечно, с этим бы не согласился.
Сначала я боялась, что однажды принц на меня всерьез обидится и не придет. Но Эрайн всегда возвращался. То ли его влекло ко мне любопытство, то ли он в глубине души признавал истину моих слов. А может, что-то еще. Не знаю.
Этой ночью я никак не могла заснуть, что-то тревожило меня, не давало покоя. То ли недавний разговор с Эрайном был тому причиной, то ли безысходность моего положения… но сегодня как-то особенно неспокойно было на душе.
Я попыталась найти успокоение в книгах. Не помогло. Каждое несчастное предложение приходилось перечитывать по нескольку раз, чтобы вникнуть в его смысл. Я допила оставшееся в бутылке вино, надеясь, что это позволит мне расслабиться и наконец забыться блаженным сном. Бесполезно. Ночь уже перевалила за половину, часа через три должен был забрезжить рассвет, а сна все так же не было ни в одном глазу.
