Сергей Извольский - Проект Данте. Смертельное сафари
Стоило только успокоиться, как понемногу девушку начал охватывать страх. Темнота вокруг будто смотрела на нее с затаенной угрозой. Еще и тишина стояла мертвая, глухая. Даже не было слышно сопения Геры и Жанны, находившихся рядом. Милана с трудом справлялась со своим испугом, обхватив себя руками, пытаясь усмирить чувства, удержать их внутри.
Понемногу Милана успокаивалась, хотя страх полностью не уходил. Но, устав бояться, девушка понемногу начала думать на отстраненные темы. Начала вспоминать маму, но едва не расплакалась и теперь, наоборот, пытаясь о ней не думать, попробовала вызвать в памяти другие картинки. Посмотрев вокруг, девушка зацепилась взглядом за еле видимое в темноте светлое пятно лазурного комбинезона Жанны и в мыслях попыталась поставить себя на ее место. Не получалось – свободолюбивая Милана просто не понимала, как можно чужому человеку, пусть это и отец твоего ребенка, позволить измываться над тобой. А тем более бить!
Постепенно мрак вокруг рассеивался, где-то далеко за горизонтом солнце уже приготовилось вставать, посеребрив небо на восходе, – ночь понемногу подходила к завершению. Не утро еще, но уже близко.
Радуясь скорому окончанию ночи и по-прежнему прокручивая в голове планы того, как она сопротивлялась бы, став заложником ситуации, в которой оказалась Жанна, Милана даже не сразу заметила, что тишина больше не мертвая. Как только она поняла, что где-то далеко, на грани слышимости, раздается звук автомобильных моторов, девушка напряглась.
Рокот, который поначалу едва-едва слышался, сейчас все более нарастал, приближаясь. Прислушивающаяся к нему Милана дернулась, выходя из оцепенения, и, вскочив, бросилась к Гере.
– Егор! Егор! – с громким шепотом потрясла она за плечо спящего. Парень дернулся и невольно разбудил Жанну.
Заполошно подхватив винтовку, которую сжимал даже во сне, Гера поднялся, озираясь. Но тут же, услышав звук моторов, он бесшумно, практически стелясь по земле, подскочил к проему, замерев там. Милана застыла в испуге и растерянности, мимо нее проскользнула Жанна, присев рядом с Герой. Лана опомнилась и тоже присоединилась к ним, прислушиваясь.
Шум моторов между тем все нарастал и из однородного рокота уже превратился в разноголосье, судя по которому у развалин, в которых прятались пассажиры разбившегося лайнера, остановилось две машины. Как только двигатели оказались заглушены, раздались голоса. В их звуках человеческого было мало – просто гортанные возгласы, даже завывания иногда.
– Рейдеры, – тихо, почти одними губами шепнул Гера, обернувшись к девушкам.
Голоса между тем становились громче – подъехавшие рейдеры заходили в развалины бывшего амфитеатра или стадиона. Милана зажмурилась, все ее тело сковало испугом, поколачивая мелкой дрожью. Девушка судорожно сглотнула, прикрыв глаза, но, справившись с собой, попыталась выпрямиться, глядя на Геру.
– Не волнуйтесь, – снова едва слышно шепнул он, подняв руку, обратив ее открытой ладонью к девушкам, – все нормально будет. Пересидим, переждем. Да и… – он не договорил, но выразительно похлопал ладонью по штурмовой винтовке, которую им оставил Арчи.
Возгласы рейдеров, забредших в развалины, становились все громче, но больше не приближались – незваные гости устроились неподалеку, но, судя по всему, все здание обыскивать не намеревались. Через несколько минут по развалинам заскакали отблески языков пламени разведенного нежданными пришельцами костра.
Прошло около четверти часа, и тяжелая тьма покинула развалины, ей на смену пришел серый полумрак. Рейдеры по-прежнему гомонили, о чем-то гортанно переговариваясь визгливыми возгласами на своем воющем языке. Беглецы напряженно сидели в своем укрытии. Переглядывались уже часто, уверенно, но напряжение не спадало, оно просто засело внутри.
– Сидим тихо, ждем, – еще раз зашептал Гера, приблизившись к девушкам. – Они здесь ненадолго, надеюсь, – парень попытался успокоить спутниц, – посидят немного, да уедут. Может, встретятся с кем-то и… – Гера замолк на полуслове. – Черт! – не удержался он и тут же сделал рукой знак подниматься.
Но девушки уже сами слышали приближающиеся шаги, сопение, звуки осыпающихся камней. Поднявшись, стараясь двигаться как можно тише, все трое, перескакивая по изломанным булыжникам и остаткам стен, пробрались в самый дальний угол, спрятавшись среди острых обломков.
Милана шла последней и не успела занять хорошее место – Гера с Жанной спрятались за крупным куском стены, который сломанным зубом торчал среди обломков, она же съежилась просто за кучей камней рядом. Здесь, в углу, еще было довольно темно, полумрак размывал очертания. «Но не моего белого комбинезона», – со страхом подумала Милана.
– Если что начнется, держитесь за мной, – услышала она шепот Геры, который в этот момент слегка похлопал по винтовке.
Через несколько мгновений стало не до разговоров – из проема раздался звук приближающихся шагов и гортанные возгласы, будто понукающие. И еще странный, будто звенящий звук, природу которого Милана не могла понять. Но тут она заметила, как, распластавшись на земле, выглянул из-за укрытия Гера, и тут же его лицо исказила гримаса, как будто он целый лимон в один присест съел.
Ненавидящая мат Милана даже не поморщилась, когда Егор ругательством прокомментировал появление незваных гостей, между делом сказав, что это мутанты. Дрожа от испуга, но не в силах перебороть болезненное любопытство, Милана сама легла на землю, стараясь делать это так, чтобы ни камешек не шелохнулся, и медленно-медленно выглянула, не обращая внимания на то, как Гера замахал ей руками предупреждающе.
При виде открывшегося зрелища девушка едва сдержала возглас отвращения. Это были действительно мутанты, и хорошо, что сейчас еще не совсем светло, – в сером призрачном свете раннего утра с трудом можно было различить детали внешнего вида гостей. Но и так хватало.
В закуток пожаловала своеобразная парочка. Первой шел… шла. Первой шла самка-мутант – у Миланы даже в мыслях не получилось «это» назвать женщиной. Высокая, едва не под два метра фигура, но она держалась не прямо, а на полусогнутых, будто обезьяна. «Большая лысая обезьяна», – с отвращением подумала Милана.
У самки мутанта имелся вторичный половой признак. Один. Второй груди не было, а на ее месте виднелась густая сетка шрамов. Да и вся ее кожа была бугристой, будто бородавчатой, и от взгляда на нее даже ладони у девушки отозвались тянущим чувством отвращения и боязни прикосновения к этому ужасу. Из одежды на шагающей первой образине были лишь обмотки на ногах и плотно намотанная на талии и бедрах грязная ткань. И пояс, на котором без ножен, в петле, висел длинный тесак с зазубренным лезвием. Волосы росли не по всей голове мутантки, только с левой стороны, на половину черепа была омерзительная плешь. Голову самка склонила очень низко, слипшиеся пряди закрывали лицо, и рассмотреть можно было только выпирающую вперед массивную нижнюю челюсть.
В руке мутантка держала цепь, которая и звякала периодически по земле, когда натяжение ослаблялось. Но стоило цепи провиснуть, как хозяйка тут же за нее дергала, гортанно восклицая что-то. А на привязи шел ее спутник. Не такой большой, как самка, раза в полтора ниже и не такой широкий. И к земле он больше стелился, передвигаясь почти как собака. Сходство с псом усиливал шипастый ошейник на его шее.
Присмотревшись, Милана поняла, что этот мутант гораздо больше походит на человека, – тело у него было не такое массивное, как у самки. Из одежды, кроме ошейника, на нем ничего не было, только маска на лице с тремя круглыми дырками для глаз и рта.
Морщась от омерзения, уже привыкнув к страху и не обращая на него внимания, Милана, вжавшись в землю, совсем чуть-чуть выглядывала из-за кучи камней и продолжала наблюдать, как зашедшая в закуток самка обматывает цепь, крепя ее к одной из обломанных колонн. А после этого она вдруг зашлась в злых, резких возгласах и неожиданно яростно дернула за ткань на своем поясе. Заходясь в резких движениях, мутантка освободилась от длинной полосы грязного и рваного подобия сари, в которое была замотана, и опустилась на колени. Самец-мутант издал короткий возглас, глухо прозвучавший из-под кожаной маски, но послушно подошел, пристраиваясь к хозяйке сзади.
Тут Милана даже голову в плечи втянула – перед ее глазами сейчас начинался процесс совокупления. Механический и грязный, тошнотворный даже. «Случка» – пришло на ум подходящее слово. Скривившись от омерзения, девушка понемногу отползла, но резкие, будто гавкающие звуки, которые ритмично подергивая тазом, издавала самка, никуда не делись. Милана зажмурилась, попыталась зажать уши, но все равно гортанные восклицания, похожие на сдавленный лай, доносились до нее, постепенно становясь громче. Громче, быстрее, равномерно ускоряясь и постепенно переходя в громкий однотонный стон, прерываемый лишь на мгновения, чтобы дыхание перевести. Вдруг воздух в закутке наполнился пронзительным, густым ревом, который отразился от стен и внезапно прекратился.
