Неда Гиал - Нареченная призрака
– Идём, я отведу тебя к следующему, – мягко прошептал призрак её деда, – не поднимай взгляд…
Снежана повиновалась, борясь с желанием посмотреть вокруг или убежать сломя голову в ночь, крича от ужаса. Ещё больше расселин появилось, выпустивших наружу мириады новых адских существ, как только как третий эльф вырвался из преисподней: так же как её защитники были полны решительности продержаться до тех пор, пока последний из них будет освобождён, обитатели преисподней были столь же полны решимости этого не допустить. Когда она начала двадцать четвёртую, последнюю песнь, земля в ущелье затряслась сильнее, почва в нескольких местах обрушилась, оставив глубокие дымящиеся расселины. Несмотря на сильную дрожь в губах, Снежана упрямо продолжала петь, уставившись сквозь слёзы на последнюю мерцающую водяную лилию. Ту самую, что ей подарил хозяин бездонного омута. Позади неё раздался трубный рык, и даже предводитель эльфов побледнел, увидев то, что пыталось прорваться в мир живых из верхней преисподней. Вот это они ни за что не смогли бы сдержать. Хотя она сама его и не видела, Снежана чувствовала всем своим существом, что это был один из повелителей ада, разъярённый, жаждущий увидеть ту, что посмела вырвать из его лап обречённых на вечные муки, и вместо них уволочь с собой её. Она чувствовала, как он подбирался всё ближе и ближе, как он сумел выбраться из дымящейся расселины, как бесконечная злоба и ненависть этого существа буквально стелется по земле, течёт бурным потоком по направлению к ней. Но затем, наконец, с громким всхлипом ужаса она произнесла последние слова последней погребальной песни и тут же вскочила, услышав жуткий шум исходящий от существа – это было всё сразу: крик боли, угрожающее рычание, визг полный ненависти… Такое не могло бы произвести ни одно земное существо. Забыв от ужаса, что ей не стоит на них смотреть, она повернулась, краем глаза увидела повелителя преисподней и без чувств упала на руки Теймхнину как раз тогда, когда первый луч солнца вырвался из-за горизонта, упав на темнейшего из наитемнейших. И поэтому она не видела, как порождение ада вздрогнуло, завыло от бессильной ярости на поднимающееся солнце и мгновения спустя с жутким грохотом исчезло обратно в расселинах; как эльфы отряда растворились в утреннем тумане; как призрак её деда по-отечески поцеловал её в лоб и тоже исчез, безмятежно улыбаясь. Как Теймхнин крепко прижал её к себе, свою наречённую, своё спасение, его нежный цветок, который оказался более стойким, чем многие воины, которых он встретил в своей жизни и нежизни.
Снежана проснулась поздно на следующий день. Она в панике вскочила, озираясь: её сны были беспокойными, она видела те призрачные руки, тянущиеся к ней, те жуткие глаза повелителя преисподней, которого она мельком увидела в последний момент. Полные ненависти, злобы… обещающие ей невыразимую боль, если только она попадёт ему в лапы. Она в ужасе огляделась, вцепившись в одеяло, не осознавая где она находится.
– Ты в безопасности… Мы справились… – она вздрогнула, услышав тихий голос, но наконец поняла, что она опять находится в таверне, а на краю её кровати сидел Теймхнин.
Она ещё раз с тревогой огляделась и пододвинулась к нему поближе. Призрак светло улыбнулся и притянул её к себе, ободряюще гладя её по руке. Снежана прижалась к нему, пытаясь стряхнуть с себя чувство надвигающейся гибели, прикосновения преисподней.
– Но откуда ты знаешь, что всё кончено? – спросила она, всё ещё оглядываясь, вздрагивая от каждого потрескивания и шорохов. – Те существа выглядели очень могущественными. Как ты можешь знать, что они не придут за нами следующей ночью? Тот последний явно выглядел очень разозлённым… на меня…
– Это правда… – кивнул Теймхнин и обнял её, пытаясь её успокоить. – Но ведь существует несколько преисподних, они были всегда… со времени сотворения мира… Ненависти жителей ада нет пределов, если бы они могли свободно приходить в мир живых, они бы заполонили его тысячи лет тому назад… – Он слегка отстранился, скользнул взглядом по её лицу и ласково погладил её по щеке. – После Великого Разлома, когда ткань мира была повреждена и перекручена, для них стало возможным проникать сюда. Но даже после этого, и даже столь сильные существа могут пересекать границы миров лишь при определённых условиях – это было проклятое ущелье, волшебная ночь… и ты совершала обряды, которые вырвали моих товарищей из преисподних… Всё это и дало им возможность последовать за ними. Но даже если порождения ада и смогут переходить в этот мир в течение нескольких следующих ночей, им не удастся покинуть ущелье… Не волнуйся…
Снежана обхватила руками его плечи и задумчиво потёрлась него щекой.
– Ты уверен? – протянула она.
Ужас стал отступать, но она всё ещё не чувствовала себя слишком уверенной.
– Практически, – ответил призрак, обнимая её и слегка улыбаясь, почувствовав как она снова слегка напряглась, услышав это не слишком уверенное утешение. – Совершенно. Послушай, – он снова слегка отстранился и кончиком пальца слегка приподнял её лицо за подбородок, так что они смотрели друг другу в глаза. – Я… я не думал, что для тех, кто были пойманы между преисподними, что-то можно было сделать. Я лишь надеялся, что их судьба может быть облегчена… И я не думал, что… что появятся те существа… Прости…
Теймхнин на мгновение остановился, когда по лицу Снежаны промелькнула тень.
– Но ты выдержала… Ты вернула моих товарищей из ада, избавила их от вечного страдания и вернула им надежду на спасение… Я тебе за это навечно благодарен… – он снова погладил её по щеке и поцеловал, – Я действительно очень благодарен…
Она зарылась лицом в его плечо. Какое-то время они сидели молча.
– Значит теперь нам надо лишь выяснить как снять проклятие? – наконец спросила Снежана.
Теймхнин прижал её к себе и усмехнулся.
– Мда, – протянул он. – Нет ничего проще, да…?
Снежана тоже слегка усмехнулась.
– После сегодняшней ночи? – она издала нервный смешок, – конечно…
Они оба неловко засмеялись и обнялись покрепче. На данный момент они просто были рады, что ночные ужасы были позади. Даже для призрака сражение с самой преисподней было потрясением. Правда этой идиллии не суждено было продолжаться долго: внезапно дверь распахнулась и глаз-баюн Снежаны ворвался в комнату и бросился к девушке. Он ткнулся в девушку, а затем принялся ругаться на эльфа. Какое-то время он метался между девушкой и эльфом, тыкаясь в неё и сердито ругаясь на него, под хихиканье Снежаны и весёлым взглядом призрака. Наконец он успокоился и устроился на коленях у девушки, довольно похрюкивая, когда она начала его поглаживать, лишь время от времени тыкаясь в её руку, если она на мгновение переставала его гладить, и недовольно фыркая на эльфа. Теймхнин слегка усмехнулся.
– Он во всём винит меня… – сказал он с лёгким весельем, – Когда я вчера принёс тебя обратно, он кинулся на меня с такой яростью, что я тебя чуть не уронил…
Снежана снова хихикнула и с нежностью погладила жилочки баюна. Теймхнин какое-то время задумчиво наблюдал за ней, потом ласково положил свою руку на её.
– Ты и в самом деле очень особенная… ты это понимаешь? – тихо сказал он. – Демонический глаз защищает тебя… – продолжил он, когда она вопросительно посмотрела на него. – Хозяин омута помогает тебе… Порча, подготовленная самой королевой нечисти, не пристала к тебе – это не должно было произойти… Вообще всё это должно было быть невозможным: кто-то столь чистый сердцем не мог быть рождён в семье изъеденной предательством… – он на мгновение остановился, видя как тень промелькнула по лицу девушки. – Прости…
Девушка светло улыбнулась и ласково прикоснулась к щеке призрака.
– Не извиняйся… – мягко сказала она и снова улыбнулась. – Просто я думаю, что ты меня переоцениваешь…
Теймхнин усмехнулся и переплёл свои пальцы с её. – После вчерашней ночи я уверен, что нет…
Глава VIII. Упырица и король
Снежана кружила по таверне, пытаясь себя занять. Что-то её тревожило, но она никак не могла понять что. Теймхнин отсутствовал, но вряд ли её волновало именно это – он же не впервые уходил на долгое время. И на этот раз они не ожидали ничего опасного. Погребальные ритуалы были совершены, служки королевы нечисти, казалось, обходят их стороной. Но всё же её что-то тревожило. Может то, что на этот раз он был очень далеко? После того, как она провела обряд, оказалось, что его дух больше не привязан к горному хребту, и призрак решил воспользоваться этим, чтобы на время вернуться в эльфийское королевство. Посетить могилы предков, в последний раз вдохнуть запах цветочных полей, пролететь над стольным градом, проститься со всем, прежде чем проклятие будет снято и его душа наконец покинет мир живых. Но было что-то ещё. Может быть эта странная жара? Хотя и стояла середина лета, в горах никогда не становилось столь тепло, как в долинах. И тем не менее, в этот день был неожиданно жарко. Снежана ощущала какую-то тяжесть, разлитую вокруг, она буквально чувствовала, как вибрирует воздух, словно над раскалёнными камнями камина. А что было ещё непонятнее – ей чудилось, что к ночи жара только усиливалась. Кроме того, ей казалось, что Сонюшка и «они» столь же встревожены. Наконец Снежана не выдержала, вышла из таверны и направилась к своей берёзке. По поверью, фигурки сплетённые из берёзовых веточек могли защитить от злобных духов. Хоть и странно было думать, что в этом месте что-то её ещё сможет защитить, но почему-то это поверье билось в голове настойчивой мыслью. Девушка осмотрела берёзку, выбрала веточки по-здоровее и по-тоньше, и срезала несколько штук. Вернувшись обратно, она сплела оберег, приговаривая известные ей охранные заклинания. Правда позже вечером она наконец несколько успокоилась и убедила себя, что ей лишь чудится опасность, и вновь села за плетение из бисера. Тем не менее она оглядывалась при каждом шорохе или небольшом порыве ветра, надеясь, что это возвратился Теймхнин.
