Владимир Стрельников - Приключения Василия Ромашкина, бортстрелка и некроманта
– Скорее «выбыли по причине смерти», а это нечто другое, – усмехнулся политрук, вытащив портсигар. Достал папиросу, размял пальцами и прикурил от тлеющей веточки.
М-да, второй раз это вижу и снова поражаюсь. Офигеть, невероятное владение иллюзиями и телекинезом или эти папиросины для призраков реальны? Тогда вообще труба, смещение миров и бог знает что еще.
Обернувшись и внимательно осмотревшись, я никого не увидел. И слава богу, а то совсем не удивился бы, увидев даму с косой на соседнем камушке. Брр. Нет, нельзя оставлять этих ребят здесь. Тем более что сюда заходят люди, про эти термальные источники я узнал у работников госпиталя.
– Ну как, согласны? Я вас привязываю к себе и потом передаю в руки властей, – переспросил призраков.
– Нет, – отрицательно покачал головой политрук. – Не забывай, мы присягали. А если мы перейдем на службу вашему Северному Союзу – это нарушение присяги. Мы не можем на это пойти, павшие не лгут и не предают.
– И что мне с вами делать? Не могу же я и вас к себе домой привести? У меня и так уже один призрак обитает, служит, так сказать. Да во фляге до приговора суда еще парочка кицунэ, ну, две Лисы Патрикеевны.
– Ого! – ухмыльнулся сержант и покачал головой. Переглянулся с политруком и красноармейцем, у меня создалось впечатление, что они общаются без слов. Колебания воздуха призраки специально создают для того, чтобы общаться с людьми, а вот между собой они общаются как раз безмолвно. – Политрук прав, начав служить Северному Союзу, мы нарушим Присягу. Мы так понимаем, что ведьмаков твоей силы мало? Ну, чтобы можно было путешествовать? Неохота жить привязанными к одному месту, надоело до чертиков. А вот служить тебе – это может быть интересно. Тут мы не против.
– Тогда мне надо подумать. – Я почесал затылок. Поглядел на светлое небо белой соловецкой ночи и потом глянул на часы. Скоро утро. – Давайте так, я составлю договор и принесу его вам. Если согласитесь, мы его заключим и я вас «заякорю». После чего вы будете относительно свободны в перемещениях. Но сразу скажу – я включу множество ограничений. Мне совершенно не нужны проблемы с инквизицией или со священнослужителями.
– Так думай. Время – это то немногое, что у нас есть. – Политрук серьезно покачал головой. – Мы подождем тебя тут, приходи в любое время. И да. Тебе оружие надо? Тут парни из НКВД нам на подмогу прибыли, должны были командовать сводным милицейским батальоном. Да вот только не успели толком ничего, вместе с нами сцепились с немцами. Резались они, конечно, страшно, немчуры накрошили горы. Но маловато нас было. Так что тут в одном сухом ДОТе сохранились пистолеты-пулеметы, наши и австрийские, самозарядки и с десяток французских и британских ручников. Ну, из тех, которые энкавэдэшники заказывали до войны под видом китайских, под наш патрон. Не переживай, – увидев мою усмешку, поторопился объяснить политрук, – Дмитриев умеет замедлять время, так что в этом ДОТе прошло всего тридцать годов с момента нашей гибели. Мы специально хранили оружие, чтобы нашим сдать. А сейчас наши – это просто русские, украинцы и прочие таджики. У нас в роте семеро из Душанбе было, дрались как дикие волки. Ни один не сдался, все погибли. Впрочем, как и весь наш батальон.
– Оружие всегда нужно. Знаете, если его у вас много, то стоит вооружить пассажиров и членов экипажа попавшего к нам из иномирья самолета. Варя тоже из них, кстати. Если вы не против, конечно. – Я встал, завершая разговор. – Я приду с договором и с одним пареньком, он срочку в саперах служил. Проверит, что и как, может, склад заминирован. Вы про это забыли, ведь для вас такие вещи не важны.
– Не забыли, – серьезно ответил политрук. – Мы тебя проверяли. Пустозвону служить как-то неохота. Неси договор и веди сапера, покажем схему минирования. Там просто, пара противопехоток, и все.
– Ну-ну, проверяльщики! – Я усмехнулся, а у самого за шиворот как будто льда насыпали. Вот знаю, что у неупокоев логика совершенно отлична от человеческой, в который раз в этом убеждаюсь. Сунулся бы сейчас – снимали бы мои кишки с окрестных валунов. – Пока, до вечера.
15 августа 2241 года, воскресенье
Остров Соловецкий
Василий Ромашкин
По возвращении в госпиталь меня перехватила пожилая врачиха.
– Ну-ка пойдем со мной, красавчик. Пойдем-пойдем. – И, вцепившись крепкими пальцами в мою руку, потащила по коридору, а потом затолкала в палату, где на кровати лежала укрытая простынкой Варя.
Увидев меня, девчонка вспыхнула как маков цвет и чуть не залезла под простыню с головой.
– Ну что, герои-любовнички? Слушай, парень. Ладно девочка в сексуальном плане совершенно глупенькая, хоть и взрослая. Но ты-то?!! Разворотил девчонке все, что можно, и ходишь довольный! Ты знаешь, что я Варю поймала, когда она по стеночке шла, так у нее все разболелось? Нет? А подумать об этом должен был? – Врачиха топнула ногой. – В общем, так – Варе неделя постельного режима. Два месяца после этого можешь ей стихи читать, песни петь, цветочки разрешаю вместе нюхать. Но чтобы никаких сексуальных контактов, ясно? Потом хоть до простыней друг друга изотрите, но эти два с половиной месяца полное воздержание!
После чего, влепив мне основательный подзатыльник, врачиха вышла из комнаты.
Впрочем, тут же заглянула.
– Ты понял? Полное воздержание без всяких там хитростей! А то знаю я вас, бортстрелков!
Я поглядел на закрывшуюся дверь и присел в ногах у пылающей от смущения девушки.
– Варя, ты почему не сказала, что тебе больно?
– Потому что мне было хорошо. Вась, не смущай меня! – Девчонка закрыла лицо руками.
Но я успел заметить, что она довольно улыбается.
– Не смущай… поздно об этом, девушка. Теперь всю жизнь смущать буду. – Усмехнулся я. И аккуратно отвел теплые и сильные ладони от довольного лица Вари. – Варь, я серьезно.
– Да? А Сара? – Варя улыбнулась, но в сине-серых глазах плеснулось беспокойство.
– И Сара попалась. Женюсь на вас обеих, будете знать. – Почему-то у меня родилось твердое убеждение, что так будет правильно. А я своей интуиции привык доверять. – И нечего хмуриться, Варя. Ты же знаешь, что у нас нет запретов на многобрачие, хоть по три мужа заводи, если можешь.
– А если я захочу трех мужей? – хмуро спросила девушка.
– Их перестреляю, а тебя отшлепаю, – вроде как в шутку ответил я, а сам понял, что именно так и сделаю. Хотя, похоже, мне просто начинают выносить мозги, девушки это любят. М-да… Как же мне теперь Сару уломать? Варя хоть и хмурится, но, скорее всего, уже согласилась.
– Знаешь, Вась, мне надо отдохнуть. И серьезно подумать. – Варвара сжала руками простыню. – И еще, что будем делать со сплетниками и сплетницами? Хотя бабам я сама косы повыдергаю, есть опыт. Но вот мужики…
– Варь, знакомым парням за попытки пошутить на эту тему я набью морду. А незнакомец, который лезет без спроса в отношения парня и девушки, – нарывается на дуэль. Причем его могут вызвать те ребята, которым я до того фонарь поставил. Отношения между мужчиной и женщиной касаются только их двоих. Ну, если парень девушку не бьет или муж жену не избивает. Поднимать руку на женщину недостойно мужчины. Разве что с другим мужиком жену поймает, тут уж никто слова не скажет. И то, если не до членовредительства.
– Дуэль? – Варя перевела взгляд на револьвер на моем поясе. – Стреляетесь, что ли?
– Иногда бывает. Редко, правда. Понимаешь, Варь, если тот, кто спровоцировал дуэль, побеждает, у него находятся кровники. Люди, которые имеют право отомстить. А вот его родня и друзья такого права не имеют. И потому дуэли редкость. Кому охота всю жизнь ходить и оглядываться? – Я старательно вспоминал примеры из жизни. – У нас в Ростове-на-Синей дуэль была двадцать три года тому назад. Кстати, именно из-за девчонки. Заезжий наклюкался, начал приставать к девушке, ее парень вступился. Оба за револьверы…
– А чем все закончилось? – Варю эта история явно заинтересовала.
– Девчонка достала из сумочки свой револьвер и выстрелила задире в затылок. – Ну да, именно так и было написано в старой газете. – Его похоронили, дело закрыли.
– Ого, и ей ничего не было? – Глазищи у Вари огромные, в них утонуть можно.
– А что ей будет? Никто не имеет права принуждать девушку и угрожать ей или ее близким оружием. Свидетелей оказалось навалом, дело-то происходило в портовом ресторанчике. Так что было короткое следствие и скромные похороны за казенный счет. – Я поглядел на зевнувшую девчонку. И улыбнулся. – Спи, краса моя ненаглядная. Отдыхай, тебе доктор прописала постельный лежим. Вот и лежи.
