Маргарита Тара - Зерно Ненависти
– У тебя есть хоть какой – нибудь план? – шепотом поинтересовалась дагуэра у некриса.
– Есть. Проникнуть в дом и действовать по обстановке, – отозвался Джувенел.
– Замечательный план, – съехидничала Леста, – прямо не подкопаешься.
– А что мне еще остается делать? Мне нужно тело Вервата и я не думаю, что его дочь будет для меня серьезной угрозой, скорее, лишь небольшой помехой.
– Ты ведь не собираешься ее убивать? – сверкнула глазами дагуэра.
– Леста! – простонал Джувенел. – Лайна – воровка, за которой охотится вся стража Ладштада и, подозреваю, не только она. С какой стати я должен ее щадить?
Дагуэра, прячущаяся за широким стволом дерева, внезапно развернулась и пошла в сторону города.
– Ты куда? – оторопел некрис.
Не сбавляя шага, Леста бросила через плечо:
– Я не собираюсь быть сообщницей убийцы.
Выругавшись, маг ринулся за ней. Догнав, положил на плечо руку, тут же резко сброшенную девушкой.
– Ладно, хорошо, я что – нибудь придумаю. Да остановись же ты! Я не буду ее убивать!
Леста остановилась, скрестив руки на груди.
– Точно? – усомнилась она.
– Проклятье, – снова выругался Джувенел, – обещаю!
Кивнув, дагуэра продолжила движение, на этот раз – в нужную некрису сторону.
– И откуда в тебе такая принципиальность? – качая головой, произнес маг.
– У каждого разумного существа должны быть собственные принципы и убеждения, – холодно ответила Леста. – К тому же, человеческая жизнь – не игрушка, которую ты волен забирать по своему усмотрению. Я не обеляю Лайну и не защищаю ее, но согласись – лично тебе она навредить не успела.
– Вообще – то успела, – возразил Джувенел. – Лайна мешает мне выполнить задание, данное Шеланой, а значит, затрудняет мое становление свободным от обязательств человеком. Прости, некрисом.
Леста смерила его убийственным взглядом.
– Ты понял, что именно я имела в виду, – ледяным голосом произнесла она.
– Леста, – взмолился некрис, – я же уже сказал – Лайну я не трону. Ты довольна?
Не ответив, дагуэра продолжила идти, удерживая ветки, так и норовящие ударить ее по лицу. Как только до дома осталось несколько шагов, Джувенел с Лестой остановились, спрятавшись за высокими кустами неподалеку.
– Этерлин, ты не могла бы сказать мне, кто сейчас находится в доме? – попросил некрис невидимого для него духа. Дагуэра за девушку – призрака ответила «да».
Долгое время они сидели в тишине, нарушаемой лишь шелестом ветра и трелью птиц. Леста упорно делала вид, что Джувенела не существует и разглядывала поляну перед домом. Некрис для изучения выбрал объект поинтереснее, а именно – саму дагуэру. Ему нравилось наблюдать, как девушка задумчиво накручивает черную прядку на палец, а потом, распустив волнистый локон, заправляет его за ухо.
Леста, в очередной раз истязая прядь, вдруг застыла, будто прислушиваясь к чему – то. Похоже, Этерлин прибыла с новостями.
– Что там? – нетерпеливо спросил Джувенел.
Дагуэра шикнула на него и снова обратилась в слух. Сначала ее лицо ничего не выражало, затем левая бровь начала подниматься все выше и выше, глаза расширились – в них плескался ужас. Некрис весь извелся, дожидаясь, когда Леста наконец заговорит. Будто подслушав его мысли, девушка повернулась к нему и прошептала:
– В доме двое – Лайна и незнакомый Этерлин мужчина. А это значит, что он не житель Ладштада – в таких маленьких городках все знают друг друга. Но это не главное, – Дагуэра скривила хорошенькое личико. – Джувенел, боюсь, тебе не удастся выполнить задание Шеланы и вселиться в тело Вервата.
– Почему это? – нахмурился некрис. Осложнение задания совсем не входило в его планы.
– Потому что Лайна с помощью незнакомца вытащила мозг из головы своего отца.
18
Тень аккуратно срезала розы во дворе, мурлыча под нос песню. Впервые за долгие годы девушка действительно была счастлива – рядом с ней были близкие люди, которых она, как думала раньше, потеряла навсегда. Да, ей сильно не хватало отца, но Эва не могла оставить только что заново обретенных маму и брата. Сначала она боялась того, что не сможет покинуть потусторонний мир, но теперь… Тень была готова провести здесь вечность, дожидаясь отца. Чтобы стать одной семьей, как это было раньше.
Краем глаза Эва уловила какое – то движение. Резко обернувшись, она увидела конуру Байли, их давно умершего пса. О том, что грубо сколоченный домик стоял в их дворе, когда питомец был жив, девушка вспомнила, только увидев собачью будку.
Эва пыталась понять – видела ли она конуру до этого? Почему – то эта мысль ускользала от нее, словно боясь быть пойманной.
Во двор выглянула Кароль.
– Завтрак готов, – объявила она, а затем, увидев выражение лица дочери, нахмурилась. – Что – то не так?
– Мам, давно эта конура здесь стоит? – напряженно спросила Эва, стряхивая с роз утреннюю росу.
Женщина удивленно рассмеялась.
– Конечно, она всегда была здесь. Давай, я поставлю цветы в вазу.
Тень задумчиво кивнула, передавая розы матери. Почему – то собачий домик не давало ей покоя. Только поднимаясь вслед за Кароль в дом, Эва поняла, что еще ее смущало – после смерти любимого всеми Байли отец заявил, что ни одной собаки в их доме больше не будет. И разобрал конуру.
«Это ерунда, – убеждала себя Тень. – Ты приняла свое нахождение в мире мертвых, но какая – то собачья будка тебя смущает. Скорее всего, причина проста – этот дом выглядит таким, каким запомнила его мама, когда умирала».
За столом Энтони и Кароль заметили странное настроение Эвы и всячески пытались ее развеселить. Но сомнения подтачивали ее изнутри все сильнее и сильнее. Ей начало казаться, что не все вещи, находящиеся сейчас в доме, были там с самого начала. Не выдержав, Тень поделилась сомнениями с братом, когда Кароль не было на кухне.
Его реакция была довольно сдержанной. Он просто пожал плечами и заявил:
– Ты не знаешь законов этого мира. К сожалению, не знаю этого и я. Возможно, он просто переменчив, и все то, что тебя смущает – просто подтверждение этому.
Эва вздохнула.
– Наверное, ты прав. Я… не знаю, почему я так на этом зациклилась. Мне надо просто наслаждаться тем, что я нахожусь здесь, с вами. Верно?
– Верно, лисичка, – Энтони улыбнулся и накрыл ее руку своей.
– Мне не дает покоя еще одна мысль – Хелея, девушка, с которой я познакомилась не так давно, упала в пропасть чуть раньше меня. Если, как выразилась мама, мы с ней здесь лишь гости, значит, я должна была ее встретить. Разве не так? Или… нет? – Эва вздохнула, пытаясь собраться с мыслями. – Честно говоря, я хотела бы увидеть ее.
Энтони приподнял бровь.
– Надо же, у моей сестренки появилась настоящая подруга! Раньше ты не слишком охотно сближалась с людьми.
– Это так, – уголки ее губ приподнялись. – Я и сама не думала, что так сильно буду по ней скучать.
– Возможно, вы разминулись потому, что и она тоже обрела свою семью после падения, и сейчас находится с ней. Кто знает, вдруг она сможет найти тебя благодаря своему дару, и в этом мире вы, в конце концов, встретитесь?
Эва улыбнулась, ободренная словами брата. Но в тот же миг к ней пришло понимание, и улыбка потухла. Посмотрев в глаза Энтони, она напряженно произнесла:
– Я ничего не говорила тебе о даре Хелеи.
– Разве? – беззаботно отозвался парень. – Брось, конечно, говорила!
– Правда? Когда? – спросила Эва, мрачнея.
– Она ведь ясновидица, верно? Ты сама рассказывала мне об этом.
Тень отошла к двери, качая головой.
– Ни тебе, ни маме, я не рассказывала о Хелее, – твердо произнесла девушка, глядя в темные глаза Энтони. Ей казалось, что все ее сомнения, как снежинки, налипая друг на друга, собираются в огромный снежный ком, и опасное понимание готово обрушиться на нее лавиной. Конура Байли. Знание брата о даре Хелеи. И сам Энтони.
Когда он появился в этом странном месте, Эва увидела сильно повзрослевшего парня, но ведь он говорил о том, что умер в битве на Келаорском озере – всего через несколько месяцев после ухода из дома. Энтони просто не мог так измениться за это время.
«Именно таким я представляла брата, когда рисовала в воображении нашу с ним встречу» – поняла Тень, чувствуя, что чудесный мир рушится прямо на глазах.
– Ведь это все ложь, верно? – прошептала Эва, отчаянно желая оказаться неправой. – Вас не существует.
Аромат роз, знакомый и пьянящий. Мамины руки, развернувшие ее к себе.
– Что ты такое говоришь, Эва? – голос Кароль звучал испуганно, почти истерично. – Ты же видишь меня? Я – твоя мама!
– Нет, – ответила девушка, закрывая глаза. – Ты – иллюзия.
– Эва, – почти умоляюще произнесла Кароль. – Не говори так.
– Все вокруг – иллюзия, – еле слышно ответила Эва, чувствуя соленый привкус на губах.
Аромат роз исчез. Резко открыв глаза, Тень увидела, как ее дом разваливается. Стены крошились и осыпались, ваза разлетелась на осколки, розы – на лепестки. Лицо мамы стало искажаться и таять, пока не исчезло совсем. Зеленая трава во дворе будто вросла внутрь земли, обнажив неприглядный пол пещеры. Красивая картинка Дельскары раскалывалась на части, сквозь дыры в ней просвечивали мокрые камни. Эва стояла и бессильно наблюдала за тем, как рушится мир, в котором она была так счастлива. Вскоре от него не осталось и следа. Девушка обнаружила, что находится в огромной пещере, пахнущей затхлостью и обреченностью.
