Иар Эльтеррус - Только мы
Он на мгновение замолчал, затем продолжил:
– Мало того, на записях, по утверждению полковника, есть мотоциклы с иногородними номерами. Однако после проверки выяснилось, что эти мотоциклы находятся в своих городах и никуда оттуда не выезжали. Точнее, их владельцы смеялись спрашивающим в лицо и крутили пальцами у висков, говоря, что телепортироваться вообще-то не умеют.
– Бред какой-то… – растерянно выдавил Халед. – Ничего не понимаю…
– Я тоже, – развел руками аналитик. – Но уже ясно, что ключи и замки – это люди, и эти люди имеют какое-то пока непонятное отношение к ясноглазым. А значит, мы обязаны отслеживать все их перемещения, чтобы вовремя принять нужные меры. И если от этих ключей и замков зависит хоть что-нибудь…
Они с Халедом совершенно одинаково усмехнулись, прекрасно понимая друг друга. Затем Лорино откланялся и удалился, пообещав немедленно сообщать о своих новых выводах, если они появятся.
Снова принявшись прохаживаться по кабинету, Халед размышлял – ему очень не понравилось сообщенное аналитиком. Значит, ключи и замки – это люди? Что ж, это уже легче – люди смертны, нейтрализовать их можно довольно легко. Главное – знать, кого именно нейтрализовывать. На ошибку он не имел права, слишком многое стояло на кону. Значит, главная задача найти эти самые замки и ключи. Один известен – Мустафа Фатих. Необходимо попросить принца Фейсала найти его любой ценой. Второй, скорее всего, Роман Гольдман, но где искать этого чертового байкера? Придется поговорить с Новицким, он разумный человек и понимает опасность данной ситуации, да и к ясноглазым относится правильно.
Вот только как обнаружить остальных? А обнаружить их необходимо. Пожалуй, единственным выходом будет отслеживание странных событий с разными людьми и доскональная проверка всех этих людей. И прежде всего нужно обратить внимание на тех, кто каким-либо образом уже связан с ясноглазыми – например, их учителя и воспитатели. Работы это, конечно, добавит немало, но деваться некуда, тем более, что ресурсов ему выделили достаточно.
Лежащий на столе спутниковый телефон внезапно зазвонил. Халед тут же бросился к нему – этот номер знало всего несколько человек, и они без уважительной причины звонить бы не стали.
– Халед! – бросил он в трубку. – Говорите.
– Полковник Новицкий, Москва, – с легким акцентом услышал он в ответ. – Добрый вечер.
Ах да, у них в Москве уже почти ночь, странно, что полковник до сих пор на службе. Что-то случилось?
– Здравствуйте, – тоже поздоровался Халед. – Я и сам хотел вам позвонить, но думал, что уже поздно.
– Мне сейчас не до сна, – хмуро бросил Новицкий. – События выходят из-под контроля.
– Ясноглазые?..
– Они самые. Точнее, их помощнички, чтоб им провалиться.
– Вы имеете в виду Гольдмана? – спросил Халед.
– Боюсь, не только его, – вздохнул полковник. – Вам что-нибудь говорят понятия «ключ» и «замок»?
– Говорят… – побледнел координатор. – Значит, вы уже в курсе о них?
– Пока все это только подозрения, доказательств нет, – вздохнул полковник. – Да и вообще вся эта история пахнет низкопробной мистикой, чертовщиной. Но есть и факты – энергетика ясноглазых скачком увеличилась почти на порядок, приборы зашкалило. А они сами после этого радостно смеялись и говорили, что первый замок открыт…
– У нас произошло то же самое, – уведомил Халед. – Проблема в том, что мы не знаем, кто такие эти самые ключи и замки. Возможно, Гольдман, но только возможно. Поймайте его, мистер Новицкий!
– Вы думаете, я этого не хочу? – язвительно поинтересовался тот. – По Башкирии уже объявлен план «Перехват», ориентировки на Гольдмана разосланы по всем отделам ФСБ и полиции страны. Но пока все безрезультатно.
– Узнать бы, к кому он едет…
– У меня есть одно предположение, но оно тоже нуждается в проверке.
– Какое предположение? – насторожился Халед.
– Вчера в Уфу, столицу Башкирии, неожиданно вернулся некий Лазарев Михаил, гляциолог с антарктической станции «Восток». Недавно он провалился в ледовую каверну, провел там там несколько часов, после чего начал очень странно себя вести.
– Странно – это как? – поинтересовался координатор.
– Да как вам сказать… – полковник явно пребывал в сомнениях. – Вроде бы ничего особенного. Но он прекратил свои исследования, хотя раньше был фанатиком науки, часами сидел на одном месте, глядя в никуда, и бормотал слово «ключ». Более того, по прибытию первого же самолета он немедленно вернулся на родину, не зайдя даже в бухгалтерию, чтобы получить зарплату, а у полярников она немалая. В Уфе он, ненадолго появившись дома, куда-то бесследно исчез. Я на всякий случай дал на него ориентировку в местное ФСБ – пусть узнают, почему он так быстро вернулся, по какой причине. Его коллеги – в полном недоумении. Лазарев стал непохож на себя, возникает ощущение, что его что-то сильно волнует, а все остальное перестало иметь значение. Так, по крайней мере, охарактеризовали Лазарева люди, работавшие с ним не один год.
– Да, это может быть и он, – задумчиво сказал Халед.
– Поскольку Лазарев не собирается выезжать из России, то никуда он не денется, – заверил Новицкий. – Мы выясним, почему он так быстро уехал со станции, и сообщим, если узнаем что-то важное.
– Кстати, есть еще один человек, который вызывает у меня подозрения.
– Кто именно?
– Ваш представитель, Солнцефф Николай, – немного помолчав, сообщил Халед.
– А что с ним не так? – удивился полковник.
– Не могу объяснить, но моя интуиция буквально вопит, что с ним не все чисто, – тяжело вздохнул координатор. – Не могли вы выяснить всю его подноготную? Чем дышит, чем живет, во что верит. Прошлое и настоящее.
– Ну, думаю, вам известно, что в молодости он был неформалом, увлекался ролевыми играми, но потом взялся за ум и сделал неплохую карьеру, – немного помолчав, произнес Новицкий. – Многие в молодости разными глупостями занимались, себя вот вспоминаю – тот еще ветер в голове гулял. Но я проверю, мало ли…
– Вот именно, мало ли, – жестко бросил Халед. – Ведь Солнцефф, насколько мне известно, старый приятель Гольдмана, а это уже настораживает.
– Вы правы. – Голос полковника сделался жестким. – Я немедленно займусь этим вопросом вплотную. Странно только, что вам эта информация известна, а мне – нет.
– Мне ли вам объяснять, что у любого ведомства свои секреты, – усмехнулся координатор. – Я, со своей стороны, поговорю с Солнцеффым и посмотрю на его реакцию. Сразу скажу, что никаких действий по отношению к нему без согласования с вами я предпринимать не буду.
– Хорошо. Как только я узнаю что-либо, я вам сообщу. Всего доброго.
Новицкий положил трубку. А Халед снова задумался. Значит, еще один фигурант появился? Хотя появился ли? На всякий случай надо отдать приказ взять Михаила Лазарева в разработку – русские вряд ли сообщат все, что узнают, всегда были себе на уме. Впрочем, как и любая другая спецслужба – это в порядке вещей.
Затем он отдал приказ найти и вежливо пригласить к нему Солнцева.
* * *Мы – иное, чем вы, тяжелее вины для вас нету.
«Вон – дурную траву!» Это нас нарекли сорняками…
Почему же нас злом объявили владетели света?
Тьма со светом едины, а мы с вами стали врагами.
МистардэнНеожиданный вызов Халеда не застал Назгула врасплох – чего-то подобного он давно ожидал. Тем более после открытия первого замка, которое прокурор четко ощутил, да какое там ощутил – всю его сущность просто перетряхнуло. Вскоре он осознал, что может свободно говорить на любом языке мира. В первый момент Назгула это потрясло, но затем он понял, что это лишь тень того, что случится дальше – после открытия остальных замков. Одно только настораживало – теперь он знал лица и имена всех ключей и замков, кроме собственного. Почему, интересно? Возможно, это испытание. Возможно, что-то иное. Пока трудно сказать, но исходить придется из имеющегося на данный момент.
К сожалению, к американским ясноглазым его так и не допустили, все это время Назгул занимался работой с документами. И как же не по себе становилось ему от этих страшных документов, где сухим, казенным языком сообщалось о проведенных над Джеком экспериментах. Фашисты не творили с узниками концлагерей того, что делали с несчастным ребенком эти изверги. Особенно потрясло прокурора описание того, как мальчишку двое суток держали под воздействием электричества, отслеживая, как и когда реагируют мышцы и нервы. Он все больше уверялся в том, что вытащить Джека из изуверских лабораторий – его задача. Но еще не время. Почему не время? Он не знал, но был уверен, что рано. Возможно, пока не хватит сил. Да и наблюдали за ним постоянно, ни на минуту не оставляя без внимания.
Как ни странно, но сейчас все зависело от Баффы. Когда Назгул в первый раз осознал это, то очень удивился. Что может сделать старый, нищий байкер? Да ничего! Но, как ни странно, точкой фокуса на данный момент стал именно Большой Бабах. И сейчас все зависит от того, насколько быстро тот сумеет найти Михаила Лазарева. Назгул мысленно просил его поспешить, ведь в Мохавской пустыне продолжают издеваться над ребенком.
