Терри Гудкайнд - Третье царство
Ричард неохотно согласился.
– Во многом ты права. Но тем не менее это не означает, что именно мне следует все рассказать.
– Это лишь наименее важный из доводов. Главная причина – в том, что вы имеете прямое отношение к тому месту, по ту сторону Северной стены. Вы оттуда.
Ричард подбоченился и посмотрел на хрупкую девушку сверху вниз. Он постарался смягчить выражение лица, понимая, что она чувствует себя неуютно, когда над ней возвышается крупный мужчина, да еще сам Лорд Рал.
– Я родом из Хартленда, далеко отсюда. – Ричард указал на запад. – Это небольшое местечко в Вестландии, в сердце Срединных земель. И я определенно не из-за Северной стены.
– Я не о том, – сказала Саманта спокойным тоном, будто Ричард не понимал очевидного, а она старалась проявлять терпение. В ней проявилась раздражающая манера колдуний ходить вокруг да около и говорить загадками. От этого Ричард чувствовал себя невежей. Раньше ему казалось, что привычка так себя вести вырабатывается с возрастом и мудростью, но теперь он понял, что заблуждался. Подобная манера была у всех колдуний врожденной, как рост или цвет волос. Из-за этого Ричард чувствовал себя глупо, а потому раздражался.
– Когда я говорю, что вы оттуда, из-за стены, не имею в виду вашу родину, – терпеливо произнесла Саманта, увидев, что Ричард не понял ее слов. – Я говорила, что вы оттуда… Ну, внутренне.
Она наклонила голову, будто мысленно спрашивала: «Теперь поняли?»
Ричарду яснее не стало.
– Оттуда? Откуда?
– Из третьего царства, – кратко пояснила Саманта.
– Из третьего царства?
– Да, – кивнула она в ответ, словно считая, что все ясно как белый день. – Благодать объясняет взаимосвязь.
– Саманта, – сказал Ричард, стараясь сохранять спокойствие, – я не понимаю, о чем ты.
– В Благодати представлены два царства, верно? Царство жизни – внутренний круг, царство смерти – внешний.
– Тогда что такое третье царство?
Саманта встала на цыпочки и указала на проем.
– Третье царство – по ту сторону Северной стены, отрезанное от нас со времен Великой войны.
Из-за Великой войны Ричард пережил годы скорби, боли и мучений. Она, по сути, так и не завершилась. Древний конфликт разбушевался с новой силой и породил новую войну, принесшую невыразимые страдания и унесшую множество жизней. Но это противостояние – и древнее, и новое – теперь окончилось благодаря Ричарду.
Он посмотрел в проем, а затем на Саманту.
– Какое отношение Благодать может иметь к этому месту?
– Вы не понимаете. Дело не в самом месте. Хотя, конечно же, именно это место…
– Так все же. – Ричард заставил себя говорить спокойно. – Саманта, если хочешь, чтобы я помог тебе, объясни более внятно.
– Простите. – Она отбросила волосы назад, глубоко вздохнула и подняла руки, вновь начиная объяснение. – Третье царство – обитель ни живых, ни мертвых. – Саманта по очереди подняла руки, наглядно показывая равновесие этих состояний, а потом соединила ладони. – Третье царство – и то, и другое, слившиеся воедино в одном месте и времени.
По рукам Ричарда побежали мурашки.
– Это невозможно.
Но тотчас явилась неприятная мысль. Однажды он рискнул отправиться в подземный мир, чтобы попасть в Храм Ветров, спрятанный там на время древней Великой войны. Ричард представлял собой жизнь и при этом был в мире мертвых. Получается, жизнь и смерть сошлись в одном месте и времени.
Когда Ричард впервые встретил Кэлен, та в поисках помощи пересекла границу, отделявшую Вестландию от Срединных земель. Эта граница, разделявшая их мир подобно разлому, была завесой царства смерти. И Ричард прошел за нее вместе с Кэлен.
Он пришел к выводу, что слова Саманты, возможно, правда. Хотя в это трудно было поверить.
Ричард повернулся к проему, изучая обрамляющие его символы и в уме собирая из элементов единое целое, чтобы расшифровать. Он обнаружил, что в надписях здесь тоже упоминается «третье царство». Так обозначалась видневшаяся в проеме долина.
Когда он впервые заметил обрамляющие проем символы и понял их общий смысл, что обозначено какое-то «царство», то предположил, что группой круглых символов записано название древнего государства. В конце концов, нынешняя территория Д’Хары когда-то была образована путем объединения многих стран.
Саманта подняла взгляд на него и постучала пальцем по его груди.
– Как и Мать-Исповедница, вы сейчас пребываете ни в мире живых, ни в мире мертвых, но принадлежите и к тому, и к другому. Если не избавиться от прикосновения смерти, оно погубит вас, потому что жизнь и смерть не могут сосуществовать.
Ричард изумленно смотрел на нее.
– Вот почему я говорю, что вы оттуда. – Не сводя с него глаз, Саманта щелкнула пальцами, указывая на проем. – Из третьего царства, которое за Северной стеной.
Глава 23
– Северная стена? Почему ты ее так называешь?
Саманта нахмурилась, озадаченная вопросом.
– Потому что таково ее название.
– Нет, тут такого нет, – сказал Ричард.
Саманта подняла бровь.
– Что вы имеете в виду?
Ричард указал на символы, вырезанные по всей стене.
– В этих надписях нет ни слова о Северной стене, только об изолирующем барьере. Так почему же вы называете его Северной стеной?
Темные глаза Саманты округлились, лицо ее по контрасту с темными волосами казалось совсем бледным.
– Так вы можете прочесть эти странные знаки?
– Да. – Ричард указал на круг из символов, опоясывающих проем. – Вот этот означает «третье царство». Похоже, именно так называется то, что мы видим в проеме. – Ричард провел рукой по стене, где на гладкой отшлифованной поверхности были аккуратно вырезаны древние символы. – Здесь говорится об изолирующем барьере. Видишь, вот тут? Этот символ, в сочетании с тем, что под ним, означает «изолирующий барьер». Нигде не упоминается Северная стена.
Саманта смотрела только на Ричарда, не сводя с него глаз и совершенно не обращая внимания, куда он показывает.
– Вы умеете читать эти надписи? И понимаете, что они означают? Действительно понимаете? Правда?
Ричард кивнул, указывая на новую группу символов.
– Эта группа знаков – описание барьера. В них заключено много сведений, и потребуется время, чтобы все перевести, но это определенно касается барьера и третьего царства за ним. – Ричард оглянулся через плечо. – Так почему вы называете его Северной стеной?
Девушка растерянно взглянула на него.
– Не знаю. Его всегда так называли. Мы и не думали, что он может называться как-то иначе.
Настала очередь Ричарда опешить. Он остановился и уставился на Саманту.
– То есть главный долг волшебников Стройзы – следить за барьером и оповестить всех, если ворота когда-нибудь откроются? И при этом никто из них не способен прочесть указания и предостережения, оставленные для них прямо на стене?
Девушка казалась одновременно пристыженной, растерянной и смущенной.
– Простите, Лорд Рал, но меня учили, что это древний мертвый язык. Ни мама, ни другие родственники не говорили, что здесь написано нечто важное. Тетя Марта, глядя на эти символы, всегда улыбалась и называла их милым украшением, оставленным для нас предками. Однако мама говорила, что некоторые считают их своеобразным посланием, хотя сама же соглашалась, что даже если и так, смысл его давно утрачен.
– Но твой народ живет здесь, как видно, с тех самых пор как создан барьер, и эти надписи были тут всегда. Как можно не знать, о чем они? Почему знание символов не передавалось из поколения в поколение? Почему молодых не учили читать знаки?
Саманта бросила короткий взгляд на барьер и посмотрела на Ричарда.
– Простите, Лорд Рал, но у меня нет ответа.
– Бессмыслица какая-то. – Ричард поднял руку и бессильно уронил ее. – Почему наделенные магией здесь не воспитывают своих потомков, не учат детей читать эти знаки? В конце концов, их обязанность, смысл всей жизни – нести дозор, и барьер тому свидетельство.
Саманта задумчиво потерла лоб.
– Иногда рождались дети без дара.
Ричард кивнул, его левая ладонь покоилась на рукояти меча.
– Моей матери он не достался.
– Наверное, и в семьях волшебников в Стройзе бывали дети без магических способностей, – предположила Саманта. – Возможно, случилось так, что колдуньи редко рожали детей с магическими способностями, им стало некому передавать знания. Когда потом у этих не обладающих магией появились свои дети, наделенные даром, старые колдуньи, может, и были еще живы, но их внуки были слишком малы для обучения. А может, колдуньи уже умерли, и учить детей с магическими способностями стало некому. Вам ведь тоже никто не передавал знания о даре, и эти знания попросту оказались утрачены. Кто знает, чему вы так и не научились.
Ричард в досаде поджал губы.
– Может быть, ты и права.
