Наталья Соколова - Ненаписанный гайд, или Пара радужных крылышек в придачу
– У меня есть хорошие новости для вас, шеф! – Сладко пропела Роза, лукаво заглядывая мужчине в глаза. Он попытался встать, но не тут-то было: директор перенесла на него вес своего долговязого тела, не давая сбежать. Выражение триумфа на её точёном лице совсем не понравилось колбасному королю.
Девица придвинула кресло так, чтобы плюхнувшись касаться коленей собеседника, а и без того короткая юбка бесстыдно подлетела вверх демонстрируя кружевной верх чулок на резинке. Она жестом фокусника извлекла из сумки увесистую папку и, склонившись к самому уху несчастного, прошептала так тихо, чтобы не услышал даже вездесущий дед.
– Семён, сопротивление бесполезно! Я всегда получаю то, что хочу! Может, хватит уже осложнять жизнь нам обоим? – вырез кофточки теперь совсем ничего не скрывал, но к досаде дамочки, её обычные уловки сегодня явно ушли в молоко, вместо яблочка.
Мужчина скривился так, точно ему под нос жареного таракана подсунули или саранчу. Сразу вспомнилась давнишняя поездка в Египет и кареглазая танцовщица, которая настойчиво пробовала угостить его местными деликатесами, но потерпела сокрушительное фиаско. Поняв, что просто так рыжая нахалка не отвяжется, снова удрал в состояние глубокой задумчивости. Девица попыталась устроить скандал, но её проигнорировали. Не солоно хлебавши, директор детективного агентства «Розалинда» покинула комнату переговоров, хлопнув дверью так, что в окнах стёкла зазвенели.
– Сколько раз говорил Петру, пори дочь, не пускай всё на самотёк. Не послушал старика, а теперь эта зараза всем жару задаёт такого, что иной раз придушить собственными руками хочется. Вся в мамашу, даже ещё хуже, когда дело касается мужиков и капризов. – Глеб Егорович нарочно сказал так громко, чтобы внучка услышала и разозлилась ещё больше.
Рина мучала компьютер, старый кгбэшник что-то писал в записной книжке, а колбасный король вообще ни на что уже не реагировал, думая о чём-то своём, когда, закрывая мокрый бордовый зонт, в помещение вошла Линда, прижимая к груди объёмистую папку, предусмотрительно запакованную в плотный пластиковый пакет. Звонко простучали по ламинату невысокие каблучки.
– Глеб Егорович, улов оказался знатный! – Улыбнулась девушка, кладя свою добычу на стол двоюродному деду. Было видно, что она рада отсутствию сумасбродной сестры.
– Что-нибудь интересное нарыли?
– Да, выявили компанию на Каймановых Островах, которая заказывала у ведущих производителей, комплектующих для электроники новейшие запчасти. При этом своего производства у них нет, к сожалению, куда детали отправились дальше, выяснить, пока не удалось. ФСБ сейчас прорабатывает этот вопрос со спецслужбами заинтересованных стран. Если они что-то узнают, сообщат и нам, я договорилась. – Она чуть проказливо улыбнулась и тут почувствовала, что-то ей в спину кто-то пристально смотрит. Обернувшись, словно оправить кардиган, девушка к своему неудовольствию заметила восхищённый взгляд «Розкиной мечты». «Опять началось! – Сердито подумала Линда. – И чего пристал ко мне, повода, вроде, не давала. Попробуй объяснить этой рыжей мегере, что он мне и даром не нужен. Надо попросить деда услать меня в длительную командировку, месяца этак на два, куда подальше. Надеюсь, к моменту моего возвращения этого хлыща здесь уже не будет».
– Глеб Егорович, можно вас тет-а-тет на пару-тройку минут?
– Линда, твоя проблема может подождать?
– Нет, потому как сталкивание интересов с начальством на почве личных отношений в случае с Розой чреваты большими неприятностями для всей конторы, а у нас есть дела поважнее сердечных увлечений директора.
Извинившись перед Семёном Антоновичем и Ириной, вслед за Линдой покинул комнату переговоров. В личном кабинете состоялся разговор, который давно уже назрел.
– Дед, боюсь, я больше не могу работать в таких условиях. Ни малейшего повода обратить на меня повышенное внимание интересующему Розу мужчине не давала, а она меня мало того, что поедом ест, так уже и одежду портит и рукоприкладством начала страдать. Отказываюсь работать в таких условиях. Либо ты её урезонишь, а меня на некоторое время в командировку длительную подальше ушлёшь, либо вот! – На стол к Глебу Егоровичу легло заполненное по всем правилам заявление об уходе по собственному желанию от сегодняшнего числа. – Сил никаких больше нет терпеть этот беспредел!
– Девонька, потерпи немного. На три дня отправлю тебя в качестве помощницы к моему старинному приятелю, он ещё работает в ФСБ. Если наша рыжая поганка не получит ответной реакции, то либо она приходит в себя, либо контору покинет сама. Ты – слишком ценный сотрудник, чтобы позволить тебе уйти из-за этой неуравновешенной истерички. – Он демонстративно разорвал заявление в мелкие клочки, а обрывки выкинул в мусорную корзину. Взяв телефон, куда-то позвонил и велел девушке спускаться: личный шофёр отвезет её по указанному адресу.
Расфуфыренная Роза вернулась за час до обеда, с раздражением увидев, что Семён Антонович церемонно распрощался с Глебом Егоровичем и, прихватив Рину, отправился восвояси, всё также игнорируя призывные знаки внимания со стороны излишне назойливой рыжеволосой дылды.
Линда появлялась за три дня всего пару раз, вызвав нездоровую реакцию со стороны двоюродной сестры. Директор подхватила родственницу под локоток и куда-то увела. Когда они не вернулись и через полчаса, обеспокоенные мужчины отправились искать потеряшек. Зажатая в угол брюнетка, ловко уворачивалась от кулаков и ногтей официальной начальницы. Солидный синяк на скуле ясно говорил, что не всегда ей так везло.
Оттащить директора от жертвы побоев оказалось не так легко: пришлось вызывать охрану и вкалывать ей сильное успокоительное. Пострадавшая сторона отчаянно хорохорилась, стараясь показать все, что у неё всё пучком, а не охлюпкой. Когда Линда решила в очередной раз удрать от приятеля её деда, голова у неё закружилась, и она потеряла сознание, осев на руки подбежавшего вовремя Семёна Антоновича. Смотреть на возмутительницу спокойствия было страшно: с такой ненавистью смотрела та на сестру, которая и не стремилась завязать отношения с колбасным королём.
Врач скорой помощи констатировал у девушки лёгкое сотрясение мозга и велел неделю побыть на больничном.
Глеб Егорович отконвоировал мегеру в кабинет и строго сказал:
– Ты что творишь, коза? Твоё счастье, что не покалечила Линду, уволил бы ко всем чертям с такой характеристикой, что никуда бы на работу не взяли и к родителям отправил. Мало тебя в детстве пороли, оторва выросла, а не приличная барышня. В общем, так, тебе последнее китайское предупреждение и штраф в пятьдесят процентов от оклада и премии. Надо же возместить сестре моральный и материальный ущерб.
– Это произвол! – Взвилась рыжая бестия, нехорошо сузив глаза.
– Решение обжалованию не подлежит! У тебя один день остался на твои шуры-муры! Потом, если даже померещится, что лыжи востришь к Семёну, заявление по собственному желанию на стол положишь! Будешь упрямиться – по статье уволю!
Рыжая девица, поняв, что спорить бесполезно, прихватила сумочку, которую в бешенстве швырнула на кресло, и вышмыгнула за дверь. Как обычно в таких случаях она поступала всегда одинаково: отправлялась в Итальянский переулок в свой любимый ресторан «Гондола». У неё на все проблемы был один ответ: заказать себе пять порций панакотты.
В офис она вернуться так и не соизволила, решив, что здоровье дороже. Выйдя на улицу, не спеша пошла вдоль магазинчиков и ресторанчиков, расположенных вдоль этой улицы. Настроение у Розы так и не улучшилось, и она принялась размышлять над тем, как ей извернуться, чтобы добиться своего.
Подумав, решила, что не мешало бы поужинать в кои веки. Проходя мимо ресторана с названием «Тройка», вспомнила, что тут подают восхитительные блинчики с курицей и грибами, и поняла, как сильно проголодалась на нервной почве.
Как всегда, все задумки не выдержали столкновения с грубой реальностью. За столом в общей зале сидели: Глеб Егорович, Семён Антонович, Сырник, Макс и Рина. Видимо, они праздновали первые положительные сдвиги в этом тягомотном деле. Линда отсутствовала, а её почему-то пригласить не сочли нужным.
Роза тихонечко проскользнула за столик в глубине зала, где компания не сможет обнаружить засевшую в засаде тигрицу, заказала своё любимое блюдо и вина и стала ждать, пока несчастная жертва останется одна. «Пьют, это хорошо, нетрезвые мужчины ведь гораздо сговорчивее и женские чары действуют на них сильнее. Никуда ты от меня не денешься, Семён»!
