Андрей Левицкий - Лаг
Кстати, если верить легенде, монстры не нападают на Странника, они его просто не замечают. И того, кто рядом с ним, тоже игнорируют. Интересно, правда или вранье? Может у него просто стелс хорошо прокачан.
Человек этот выглядел необычно еще и потому, что он казался более явным, чем всё остальное. Более выпуклым, объемным. Тяжелым. Он словно немного продавливал пространство вокруг себя. Атила понял и еще кое-что: если долго, не отрываясь, смотреть на Странника, начинают слезиться глаза.
Да кто же он такой? Или что оно такое? На непись не похож, на чей-то аватар – тоже…
После того как свернули в боковой туннель, из Долины перестал долетать даже грохот самых шумных заклинаний. Теперь лишь шлепали ноги по лужам да разбивались о воду капли, падающие с сырого свода.
– Эй, батя, мы куда двигаемся-то? – отважился спросить Большой, прикрывая робость развязной манерой.
– Рядом есть место, где можно ненадолго спрятаться, – проговорил Странник ровным голосом.
– Ага! – полуорк перепрыгнул через лужу. – А туннель этот, короче, лаз… Я ж в Долине бывал часто, но понятия не имел, что тут такое запрятано.
– Очень старый туннель. Бессмысленный, в нем ничего нет. Незадокументированная микролокация, соединяющая две других, – откликнулся Странник.
– А кто ты на самом деле? – спросила Яна, переходя на «ты».
– Да, ты бы объяснил… – поддакнул Большой.
Странник оглянулся, алый свет озарил лицо, оставив глубокие темные провалы на месте глаз. Обвел спутников взглядом, отвернулся и произнес:
– Хотите жить – следуйте за мной. Не хотите – оставайтесь. Времени у нас мало.
Вроде ничего особенного он не сказал, но от этих слов по спине пробежал холодок. К теме больше не возвращались, пару минут молча шли друг за другом. Потом тишину нарушила Яна:
– А вы заметили, как изменилась игра? После Шторма?
– Я заметил, – подтвердил Атила. – Уже говорил про это. Вроде все по-прежнему, но теперь мрачнее и холоднее. И при этом осязаемей, что ли. Будто мы в реальности.
Большой махнул рукой:
– Хватит нагнетать. Все как раньше, только выйти не можем.
– Небо точно другое, – настаивала Яна.
Туннель закончился внезапно, и Странник остановился, подняв голову. Посох высветил короткий колодец с лестницей, он молча полез вверх. Заскрипели петли люка, и пятно дневного света упало на пол.
Атила забрался вторым, сначала осторожно выглянул, затем вылез наружу и огляделся. Они стояли на середине небольшой площадки из светлого мрамора. Вокруг на приземистых постаментах высились семь статуй. Человек, светлый эльф, эльфа – у нее не было головы – бородатый гном без правой руки, темный дроу, орк и представитель беловолосой расы ассуров, считающейся вымершей, а вернее, «ушедшей в Звездный Предел». Играть за ассуров нельзя, но Атила полагал, что рано или поздно разрабы введут их, совместив с открытием какой-то большой новой области Гриады, нового континента или чего-то подобного. Внешне ассуры немного смахивали на дроу, хотя были пониже ростом и с узкими азиатскими глазами.
Здесь было светло и тепло, и еще как-то спокойно – действовала аура Святилища. Статуи окружала стена с проломами, под ней стоял небольшой каменный дом.
Из люка появился Большой и разинул рот, оглядываясь.
– Святилище Семерых! Круто, парни! Святое место, здесь древняя магия, силы восстанавливаются. Кто тут у нас, таак…
Пока из люка выбиралась эльфа, полуорк стал поворачиваться, ведя рукой по кругу и повторяя древние имена:
– Магрив, Ашилет, Неа, Эсхатон, Громир, Варик, Джар.
Яна, закрыв люк, осмотрелась и уставилась вверх. Атила тоже поднял голову. Да уж, небо точно изменилось. Потемнело, в просветах между облаками отливает тревожным багрянцем. Причем со стороны Цитадели оно было темнее и мрачнее.
– А не Шторм ли новый? – Большой втянул голову в плечи. – Может нам лучше обратно запрятаться?
– Это не Шторм, – сказал Странник. – Другое. Идем.
Он покинул площадку, пройдя между статуй великого человеческого алхимика Магрива и ассурского колдуна Джара. Большой громко шепнул: «Слышите?», Атила навострил уши. Ветер доносил приглушенный вой волков-нюхачей, отдаленный рев… А Долина-то недалеко, и чудовища с монстрами, возможно, движутся прямиком сюда. Не факт, но если ими темный паладин управляет? Вдруг он знает, куда увел беглецов туннель? Хотя зачем они нужны молчальникам, почему вдруг те должны охотиться именно на них? Ну, хотя бы потому, что они, возможно, единственные, кто спасся из Долины смерти и знает о появлении отряда черных клириков так далеко от Цитадели.
Пройдя между статуй, Странник повернул к круглому каменному домику с крышей-колпаком, но остановился, глядя на пролом в стене Святилища. Быстро отступил, наткнувшись на Яну, подтолкнул ее. Все отошли, встали за статуей орка-шамана, великого адепта стихийной магии Варика. Тот высился над ними, отставив одну ногу в огромном меховом сапоге и сложив руки на груди. Говорят, в Конклаве едва не произошел раскол из-за противостояния Варика и дроу Эсхатона, рунного мага. Эти двое не любили друг друга из-за давней вражды их рас, начавшейся еще со времен войны Кромика и эльфов Сумеречного Дома. Только вмешательство остальных великих магов и личная дружба Варика с ассуром Джаром помогла примирить неприятелей.
Атила и Яна выглянули с одной стороны постамента, Странник и Большой с другой. Святилище стояло посреди редколесья. Прямо за проломом по траве бежал отряд пятнистых гноллов в кожаных доспехах, с треугольными щитами, боевыми топорами и кистенями в когтистых лапах. Во главе двигался крупный вожак в чешуйчатой кольчуге, на хребте его и в основании толстого хвоста торчали железные шипы. От гноллов несло мускусом.
Атила схватился за меч, Яна за лук. Большой поднял руки, готовясь скастовать файербол. Уж не варгиены ли это?! Если они, то есть гиены-оборотни, им четверым точно конец.
– Не двигайтесь, – едва слышно шепнул Странник и сунул руку под плащ. На паладине не было никакого доспеха или кольчуги, только легкая куртка да штаны из мягкой кожи.
Мир дрогнул и посерел, картинка окружающего немного смазалась. Большой дернул головой, Яна переступила с ноги на ногу.
– Спокойно, – сказал Странник.
Гноллы разом остановились, задрали узкие морды, принюхиваясь. Вожак уставился на Святилище. Все-таки обычные гноллы, понял Атила, не варгиены. И все равно – очень опасно.
Они застыли позади статуи. Атила мог поклясться, что тварь должна их видеть… но почему-то не видела. Вожак смотрел долго, пристально, потом дернул башкой и чихнул. Отвернувшись, побежал дальше, и остальные поспешили за ним, вытянувшись цепью.
Большой шумно вздохнул, Яна с облегчением хлопнула Атилу по плечу. Пространство снова мигнуло, и накрывающий их полог исчез. Странник, вытащив руку из-под плаща, ни слова не говоря, направился к круглому дому с каменной крышей. Встал на пороге, оглянулся на спутников и толкнул дверь.
– Гноллы, а? – пробормотал Большой. – Они ж на востоке, в ханстве своем… Я тут и не видел их никогда.
Ему не ответили. В доме была одна большая круглая комната с каменным очагом и камнями вместо табуретов. Под стеной лежали свернутые одеяла, над погасшим очагом на железном пруте висел котелок.
Возле входа горел густым фиолетовым светом «ведьмин костер». Потолок и стены возле него потемнели. Большой аж подскочил, побыстрее обогнул искажение и отошел в дальний угол.
– У-у-у, и не боишься ты тут рядом с ним?
Странник ответил, присаживаясь на камни:
– Искажение не опасно, если не соваться, зато дает свет. Садитесь.
Большой огляделся, сел под стеной, вытянув ноги, проговорил:
– Мужик, ты нас реально спас.
Атила сел рядом с Большим, Яна привалилась к стене, повела плечами. Все смотрели на Странника, а он молчал, уставившись на искажение. Оно потрескивало, на стенах плясали тени.
Знахарь, Горный Старец, Странник, Лесник, Красный Шут… Персонажи, которых трудно найти. Они, как правило, сидят в скрытых и хорошо защищенных или просто очень опасных локациях, но если отыщешь, прорвешься к ним – сообщают ценную информацию, могут дать координаты схронов с легендарными вещами, полей искажений, богатых на артефакты, или указать на тайный проход в секретные места игры, или вывалить задание на длинную цепочку сложных квестов с легендарным призом в конце.
Все же, судя по всему, Странник управляется не игровым ИскИном. Это реальный человек, но до чего же странно он себя ведет!
Наконец, он разморозился, вспомнил про окружающих, окинул их взглядом своих больших потусторонних глаз и заговорил:
