Юрий Никитин - Возвращение Томаса. Башня-2 (сборник)
Томас поморщился.
– Искатель приключений…
Олег сказал ехидно:
– А что не нравится? Разве не это главное для рыцарства?
– Сейчас просто некогда, – буркнул Томас.
Рыцарь повернул коня и загородил дорогу к мосту. Длинное копье наклонилось, острый конец угрожающе смотрел на Томаса.
Глава 13
Оруженосец бегом принес шлем, рыцарь подхватил его свободной рукой, Томас в последний раз увидел крупное обветренное лицо с курносым носом, небольшой рыжей бородкой, забрало опустилось с неприятным металлическим лязгом.
Человек с оленем на плечах, явно слуга, добежал трусцой до костра, туша рухнула на землю, слуга упер руки в бока и принялся с огромным интересом наблюдать за будущей схваткой. Оруженосец тоже отступил, только рыцарь заставил коня сделать два шага вперед, голос из-под забрала прозвучал густой и с оттенком металла:
– Кто бы ты ни был, сразишься со мной.
Олег смотрел с не меньшим интересом, чем слуга и оруженосец. По его мнению, Томас должен послать дурака на хрен, пусть идет к ближайшему дубу и бьется в ствол железным лбом до посинения, однако Томас выпрямился и произнес так же заученно, словно читал по церковной книге:
– Пешим или конным, мечом или копьем, я готов сразиться с тобой, рыцарь. Назови имя, чтобы я знал, по ком заказать священникам заупокойную.
Рыцарь ответил надменно:
– Меня зовут Туландлер, я младший сын герцога Гартейского. Мои земли на востоке от этой реки. Там прекрасно знают мои подвиги, о них слагают песни, но теперь узнают и здесь.
Томас ответил холодно:
– Тебя собьет с коня Томас Мальтон из Гисленда, благородный рыцарь крестоносного войска, который искал и совершал подвиги в полной опасностей Святой Земле, а не на мирных дорогах Британии.
Он отъехал на добрую сотню шагов, опустил забрало, копье заняло место под мышкой. Конь ощутил знакомое движение рыцарского сапога и сорвался в галоп. Рыцарь тотчас же ринулся навстречу, даже Олег ощутил по его посадке и манере держать копье, что воин опытный, не впервые сшибается вот так, ни за что, а просто так…
Они неслись с громом и грохотом, черные комья земли взлетели над головами, как хищные вороны, плащи захлопали под порывами ветра и вытянулись горизонтально, кони храпят, копья ударили в металл, треск, лязг, кони пронеслись каждый в свою сторону, а рыцари, зашатавшись, кое-как выровнялись и поспешно останавливали дрожащих коней, потрясенных силой удара.
Томас с проклятиями выхватил меч. Оруженосец с криком бросился навстречу:
– Благородный рыцарь, в этом нет необходимости! У нас здесь запас копий именно на такие случаи…
– Пусть ублюдок защищается от меча, – прорычал Томас. – У меня нет ни времени, ни желания поединствовать по всем правилам.
Рыцарь на той стороне едва успел выхватить меч, как Томас налетел, словно ревущая буря. Щит рыцаря задрожал от ударов и быстро раскололся, пышный плюмаж срублен, копыта тут же втоптали его в грязь, блестящие доспехи начали покрываться вмятинами, панцирь раскололся, из щели потекла алая струйка.
Рыцарь пытался перейти в контратаку, но если таранный удар копьем выучил на турнирах, то владение мечом в боевых условиях – нет, попытки поразить Томаса привели к тому, что дважды задел панцирь, в то время как его собственные доспехи покрылись глубокими зарубками, словно колода, на которой мясники неделю рубили свиные туши.
Наконец он зашатался и начал опускать меч, и, хотя поединок уже выигран, Томас с такой силой ударил мечом плашмя по шлему, что рыцарь мешком свалился под копыта своего коня. Нога запуталась в стремени, конь попытался волочить упавшего, но Олег перехватил поводья.
– Стоп-стоп, милый!.. Ты теперь наш, побереги себя.
Оруженосец со слугой подбежали к упавшему, на Томаса поглядывали со страхом, незнакомый рыцарь выглядит грозным и нетерпеливым. Томас бросил Олегу повелительно:
– Взгляни, что у них за копья. Если есть подходящее, возьми для меня.
– Остальные поломать? – спросил Олег.
Томас чуть было не кивнул, настолько голос Олега был обманчив, но спохватился и помотал головой.
– Рыцарь должен драться, иначе зачем он?
– Да, конечно, – поддакнул Олег. – Драться надо.
Тон был обманчив, Томас спросил с подозрением:
– Ты о чем?
– Да так, – ответил Олег уклончиво.
– Снова о Высоком?
– О нем, – вздохнул Олег. – Вон звери между собой не дерутся, потому и не придумали ни дубины, ни копья, ни лука, не научились ковать железо, сеять рожь, строить корабли… Все от драчливости, все от драчливости! Страшно и подумать, что мы такое.
Он ушел шарить в шатре и за шатром, Томас дождался, пока рыцарь пришел в себя, с высоты седла осведомился с надлежащей надменной учтивостью:
– Как вы себя чувствуете, сэр?
Рыцарь ответил стонущим голосом:
– У вас не рука, а молот…
– Рад, что вы оценили, – сказал Томас. – Надеюсь, у вас нет переломов или серьезных ушибов.
– Я тоже надеюсь, – ответил рыцарь. – Побывать между молотом и наковальней и отделаться легко – это везенье. Я готов выслушать ваш наказ, сэр…
– Томас, – напомнил Томас. – Томас Мальтон из Гисленда.
– Что вы изволите наложить на меня, сэр Томас? – почтительно спросил рыцарь. – Как проигравший схватку я обязуюсь со всем смирением исполнить все, что вы прикажете.
Он кое-как поднялся и, опираясь на выщербленный меч, стоял перед Томасом с гордым достоинством. Олег вышел из-за шатра, в руках новенькое копье, услышав слова побежденного, замедлил шаг. Рыцари на него не обратили внимания, Туландлер, младший сын герцога Гартейского, покорно ждал своей участи, Томас же наморщил лоб, перебирая в памяти подходящие случаи. Можно, конечно, сделать самое простое: велеть ему явиться ко двору отца, рассказать, что он является пленником его сына, а также отслужить при замке год-два. Или до его возвращения. Можно велеть этому вообще-то неплохому рыцарю отправиться в крестовый поход или же, если похода не предвидится, присоединиться к рыцарскому отряду, что отправляется сражаться с неверными. Можно велеть носить черную одежду до тех пор, пока не принесет в расположение своего лагеря голову сарацинского военачальника…
Олег видел, как Томас внезапно поморщился, словно хлебнул уксуса. Чуть отшатнувшись, он рассматривал побежденного рыцаря так, словно только сейчас увидел и не может понять, как с ним поступить.
Глаза рыцаря расширились, когда его победитель махнул рукой и сказал самым будничным тоном, даже несколько раздраженно:
– Да, собственно, какие обеты?.. Кто я, собственно, чтобы налагать их?
Он снова махнул рукой, подобрал поводья и обратился к Олегу:
– Ты уверен, что это лучшее?
– Точно, – заверил Олег. – Остальные ломались, как соломинки.
– А это сломать не смог? – спросил Томас недоверчиво.
– А что тебе бы осталось? – возразил Олег резонно. Он сунул копье Томасу в ладонь, сам вскочил на своего коня. – Едем?
Рыцарь, видя, что они поворачивают коней в сторону реки, вскричал обеспокоенно:
– Доблестный сэр! А как же я?
Томас сказал равнодушно:
– Да никак. Никаких обязательств.
Он пустил коня шагом, рыцарь пошел рядом, на лице великое недоумение, вскрикнул:
– Но так нельзя! Вы должны наложить на меня обет. Я вызвал вас на поединок, вы победили… Что я должен сделать как побежденный?
Томас отмахнулся.
– Ничего. У нас хватает дел…
«…чтобы не отвлекаться на детские игры», – закончил молча Олег. Он исподтишка наблюдал за обоими рыцарями, за непониманием одного и брезгливым раздражением другого. Можно бы повеселиться тайком, если бы не слишком серьезное настроение Томаса. Даже епитимью не наложил на побежденного, это же надо! Где найдешь рыцаря, чтобы не продемонстрировал свое превосходство.
Томас начал ускорять конский шаг, Туландлер тоже прибавил ходу, наконец, ухватился за стремя победителя. Лицо у него было настолько обиженное, словно ему ни с того ни с сего плюнули в лицо и вообще забросали грязью, назвали лжецом и вообще осквернителем святынь.
– Сэр! – вскричал он. – Вы не считаете меня вообще достойным?
Копыта коня застучали по дощатому настилу, Томас смотрел уже на противоположный берег, в сторону цепляющегося за стремя не повел и глазом, только бросил коротко:
– Сэр, мне до вас нет никакого дела!
– Но вы же меня оскорбили…
– Да отвяжись ты, – зло гаркнул Томас.
Он пришпорил коня, рыцарь побежал было, но упал на середине моста, его протащило немного, пальцы разжались, конь Олега с грохотом проскакал над ним, стараясь не задеть копытом.
Олег догнал на другой стороне реки. Томас ехал злой, этот Туландлер помял пластину доспеха на плече, а еще левый локоть отдает болью, слегка повредил сустав. Олег посматривал сочувствующе, но Томасу почудилось ехидство, он насупился и поинтересовался зло:
– Чего зубы скалишь? Что тебе не так?
