Макс Корбин - Гринвуд
– Хватит, Лерой? – переадресовал вопрос генерал.
– Вы хотите выступить судьей, сэр? Только на бумаге.
– Уступаю место любому из вас… – попробовал увильнуть Брик.
– Тогда не хватит, сэр.
– Ну ладно, ладно, – проворчал Брик. – Буду я судьей.
– Тогда вы, сэр, – судья. Я выступлю секретарем заседания. Вы, – Лерой указал на стрелка, – представляете обвинение. А вы, – он повернулся к инженеру, – защиту.
– Я?! – испугался тот.
– Это ваша обязанность как наставника.
– Я не хочу, не могу! – Инженер с испугом вгляделся в лица окружающих, но не нашел понимания.
– Не беспокойтесь, это просто ваш долг. Я напишу так, что станет понятно – вы не хотели защищать.
– Пожалуйста, постарайтесь, сэр. – Инженер посмотрел на Лероя с надеждой.
Лицо адъютанта выражало глубокое участие, но на самом деле ему было наплевать. Пускай Ратлер живьем режет наставника, главное, Лерой выгородит себя.
Глава 26
– Просыпайся! – Дуги ударил Лиама по носу лапой. – Давай, давай. – Он повторил удар. – Я видел, как тебя огрели. Не так уж и сильно.
Поняв, что мягкие удары подушечками лап не разбудят парня, Дуги выпустил когти. Это было верным решением. Только когти впились в кончик носа, Лиам очнулся, даже попытался вскочить. Ничего не вышло. Часы, проведенные на сыром каменном полу, не прошли бесследно, да и голова дала о себе знать, едва не отвалилась. Лиама вырвало. Дуги брезгливо отскочил в темный угол, пока связанный человек корчился в рвотных спазмах.
– Смотри, очнулся, – указал один из охранников.
– Как бы не захлебнулся, а то еще нас обвинят.
– А что мы можем сделать, ключа-то не дали.
– Может, сбегать доложить?
– Надо бы… Ладно, сейчас сбегаю.
– А чего это ты сбегаешь? Я тоже хочу из сырости выбраться.
– Бросим монетку?
– Давай.
– Герб, копа?
– Герб.
Шестипенсовик нового образца взлетел вверх и, на мгновение зависнув в воздухе, полетел вниз, плюхнулся на ладонь. В плохой чеканке кое-как узнавались два скрещенные револьвера в центре, пшеничные колосья по бокам и разорванные оковы снизу.
Герб!
– Повезло, – с завистью протянул гренадер. – Дуй давай живее, – более агрессивно добавил он.
Желудок Лиама остался совершенно пустым, но спазмы все не проходили. Чтобы не лежать в собственной блевотине, парень откатился подальше. В процессе маневра, от которого заныло полтела, он наткнулся глазами на Дуги.
– Ты… что здесь делаешь? – спросил он осипшим голосом.
– Тебя охраняю, дубина, – ответил гренадер, но, увидев, что пленник уставился в другую сторону, решил, от удара у того крыша поехала. А возможно, еще раньше поехала, раз он ни с того ни с сего застрелил курсанта. Впрочем, скотину-Ратлера было за что стрелять, поэтому гренадер остановился на версии об ударе.
– Тебя выручаю, – ответил Дуги. – Не волнуйся, в этом обличье я использую магический голос. Охранник меня не услышит.
– И как собираешься меня отсюда вызволить?
– Я сказал – выручаю, а не вызволяю.
– Интересная позиция.
– Слушай, кончай уже, не то отделаю как следует. – От разговора Лиама с самим собой гренадеру стало жутковато.
– Не бойся, нет у него ключа, – успокоил парня фэйри. – Вот. – Он толкнул к Лиаму отбитое горлышко винной бутылки.
По заросшим мхом камням оно покатилось совершенно беззвучно. Это не «розочка» – обычное оружие кабацких драк. Горлышко отбили так, что оно имело только один короткий зуб, вполне подходящий, чтобы разрезать веревки, сдерживающие руки за спиной. Борясь с головокружением, Лиам развернулся, сел и стал шарить руками за спиной. Получалось плохо. Веревки были стянуты туго, и руки совсем затекли.
– Мог бы и нож притащить, – буркнул Лиам, когда веревки начали сопротивляться, сдерживая неуклюжие движения.
– И как, по-твоему, будет выглядеть кот с ножом в зубах?
– А как он выглядит с бутылочным горлышком?
– Не важно. Тебя уже приговорили.
– Значит, суда не будет?
– Вроде планируют, до конца не слушал, – признался Дуги. – Главное, что уже договорились о наказании.
– Расстреляют?
– Убьют наверняка. Способ не уточняли. Хотя… вроде о виселице говорилось.
– Ублюдки.
– Слыш, ты! – Гренадер пнул ногой ржавую дверь так, что она едва не слетела с петель. – Заткнись уже, псих недоделанный!
– Дай договорить! – возмутился Лиам. – Я план побега обсуждаю.
– С кем? – спросил гренадер, надеясь, что пленник не такой уж и псих.
Ответом Лиам развенчал все сомнения.
– С котом. Ты что, не видишь?
– Конечно, не видит, дубина, у него не такое хорошее зрение, как у тебя. Я к тому же в самом темном углу.
– А, понятно, – ответил гренадер и на всякий случай отошел от двери подальше.
– Только на самом деле он не кот, – продолжил Лиам. Очень ему понравилась реакция охранника. – Фэйри может превращаться. А еще он принес мне нож и ключ. Когда уснете, открою замок и перережу тебе с другом горло. Не волнуйся, сделаю все быстро. Больно не будет.
– Кошмары обеспечены, – одобрительно заключил Дуги.
– Думаешь?
– Знаю! Он не верит, но атмосфера подходящая. Эх, жаль, нужно экономить, я бы такого страху нагнал…
– Вернемся к нашим баранам. – Наконец в двух местах веревка перерезалась и начала распускаться. В затекшие руки хлынула кровь. Ощущение было, будто в тело вонзили тысячи игл. – Что предлагаешь?
– Я принесу тебе револьвер и стилет, твои родные, только пообещай, что не будешь искать Лероя. – Лиам молчал. – Я жду, – повторил фэйри.
– Дай мне подумать… – Лиаму вдруг совершенно перехотелось охотиться за этой скотиной. Захотелось очутиться в лесу, среди сырых деревьев и промозглой осени.
– Ты как безумец, цепляющийся за старый сундук в горящем доме.
– Считаешь, Джон – старый сундук?
– Нет, – смутился Дуги, поняв, что ляпнул глупость, – просто пытаюсь оставаться светлым фэйри.
– Что ж, тогда и я останусь самим собой. – Лиам бросил резко и уверенно: – Мой ответ – нет!
– Разве не хватит Ратлера? Это он убил Джона.
– Нет. Еще один проклятый мерзавец должен умереть.
– Очень жаль.
Дуги взглянул на небольшое окошко со стальными прутьями под самым потолком. Через него он забрался, но с той стороны окошко находилось на уровне земли, а чтобы допрыгнуть отсюда, нужно было использовать магию. Он вздохнул и направился к двери. Сквозь прутья пролез без проблем, зато нагнал смертельного страху на охранника-гренадера. Тот едва не начал седеть, на миг допустив, что псих говорил правду. Но, когда кот свернул за угол, убедил себя: это от нервов.
Глава 27
Лиам просидел в камере еще три дня. Дуги больше не навещал, и парень серьезно задумался, почему он отказал фэйри. Оставаться в тесном, сыром и темном помещении, дожидаясь смертного часа, хуже всего. Если бы в этот момент за ним пришли, Лиам почувствовал бы облегчение. Нет, он не собирался сдаваться, просто осточертело ожидание. Шанс. Один ничтожный шанс на спасение – и Лиам будет действовать. Но Лерой ведь не дурак. Организовал охрану так, чтобы исключить все шансы побега. Еду и воду Лиам получал сквозь решетку. Этого достаточно, чтобы не подохнуть, но постоянно испытывать голод и жажду. Впрочем, было терпимо. Другое дело, что в камере не имелось отхожего места. Наверное, так Лерой мстил Лиаму. Пришлось устроить его прямо перед дверью, чтобы не давиться от смрада самому и зацепить охранников.
«Эх, если бы Дуги предложил сделку еще раз! – с горечью думал Лиам. – Но чертов фэйри наверняка уже далеко».
Лиам ошибался. Дуги хотел уйти, но не мог. Хорошенько обдумав ситуацию, он решил, что даст Лиаму еще один шанс. Но не сейчас, а когда поведут на расстрел. Тогда он должен стать гораздо сговорчивее. Но была одна проблема. Дуги просто не мог оставаться в академии и не наткнуться при этом на другого фэйри. А сородичи вряд ли обрадуются, увидев его. Их-то обличье черного кота не обманет. Поэтому он и прятался под самшитовым кустом возле врат – в когда-то стройной живой изгороди вдоль дорожки. Сейчас же кусты подрезались кое-как, и выглядели они довольно отталкивающе.
И вот, пока Лиам предавался сожалениям, Дуги спал под кустом крепким, но чутким сном. Уже стемнело, и на кованых вратах висело два огромных амбарных замка. Зажгли большие керосиновые фонари, и редкие самовольщики обходили ворота десятой дорогой. Проще было перебраться через стену. Никто не должен побеспокоить Дуги до самого утра. Но, как это обычно бывает…
Сначала чуткое кошачье ухо уловило дальний грохот подков по мостовой. Как и все кошки, не услышав ничего, что могло бы задеть его лично, Дуги продолжал спать. Грохот приближался, спать стало невозможно, и Дуги недовольно открыл глаза. Лошадь стала замедляться, и полностью остановилась, когда цокот копыт поравнялся с вратами. Наездник спрыгнул и, не теряя времени, пнул ногой ворота, что загудели, как колокол. Удар он повторил дважды, чтобы услышали наверняка. Кошачьи инстинкты говорили уходить, а врожденное любопытство пака – подойти и посмотреть. Две сущности благополучно договорились, Дуги-кот занял в кустах позицию, откуда и вид открывался приличный, и слинять можно по-быстрому.
