Олег Авраменко - Первозданная. Вихрь пророчеств
– Тоже мне факт! – пренебрежительно фыркнула Риана. – Знаю я этот ваш факт. Против Ирдана не было ни единого доказательства. Все обвинения строились на лживых показаниях трех черных, подговоренных вашими магистрами.
– Глупости! Зачем им было подговаривать?
– Из зависти к славе Ирдана. Из желания насолить нам, ведьмам. А те так называемые свидетели были только рады услужить, потому что и сами ненавидели нас. Кроме того, им ведь предложили хорошую сделку. Неужели вы никогда не задумывались, почему все трое дожили до глубокой старости и чуть ли не блаженствовали в той вашей тюрьме под кафедрой инфернальных сил? Для них создали особые условия, они получали все, чего хотели, за исключением только свободы, им даже позволяли общаться друг с другом.
– Таково было соглашение, – пояснил Шимас. – Именно соглашение, а не сделка, как вы выразились. Они предложили Магистрату назвать имя великого мастера, но взамен выдвинули целый ряд требований – и сохранение жизни, и смягченный режим заключения, и неучастие в исследованиях, проводимых кафедрой над черными узниками. А их показания против Ирдана аб Брина были очень убедительны.
– Вовсе нет! – настаивала Риана. – Показания были бездоказательны и противоречивы. Вы знаете об этом процессе из книг, а я – из рассказа очевидца. Сестра Аверлин вер Шиван присутствовала на этом судилище, она хорошо помнит, как Ирдан аб Брин, защищавший сам себя, то и дело ловил тех черных на откровенной лжи, они путались в показаниях, неоднократно отказывались от своих предыдущих слов, а вместо этого выдумывали какие-то новые небылицы. Магистрату даже пришлось отложить слушание дела, и сестры решили, что обвинение вот-вот рассыплется, поэтому утратили бдительность. А магистры просто выжидали и наконец дождались того дня, когда в Кованхаре не было ни одной ведьмы. Тогда судьи быстренько собрались на свое заседание, вынесли Ирдану приговор, а уже вечером его казнили.
– Это потому, – сказал Шимас, – что ваши сестры планировали освободить Ирдана аб Брина. Они уехали из Кованхара, чтобы их никто не мог обвинить. А одновременно в город прибыло больше трех десятков колдуний, ранее учившихся в Абервене. Они готовили ночное нападение на кафедру инфернальных сил…
– Бред собачий! – возмущенно перебила его Риана. – Ни одной абервенской колдуньи в Кованхаре не было. А сестры уехали из города, так как получили информацию, что высшее руководство черных собирается на тайный совет просто под боком у вашего Магистрата, в Эдандырском лесу.
– Но ничего там не нашли, – предположил Шимас, впервые слышавший такую версию отсутствия ведьм в городе.
– Одно уточнение – никого не нашли. Однако свидетельств того, что там состоялось собрание, было предостаточно. Согласитесь, если бы в Кованхаре действительно судили великого мастера, черные сидели бы тихонько, не высовывались и уж тем более не устраивали бы подобных сборищ.
– Тогда это были не черные, – стоял на своем Шимас. – Кто угодно мог собираться в лесу.
– Все указывало именно на черных. Сестра Аверлин убеждена, что и магистры знали об этом собрании, но промолчали, не приняли никаких мер, поскольку это могло помешать их обвинениям против Ирдана аб Брина.
Шимас вздохнул. Вера Рианы в святую невинность ведьм и ее нерушимая убежденность в коварстве и беспринципности Магистрата очень раздражали его.
– А разве можно верить вашей сестре Аверлин? – в сердцах произнес он, напрочь позабыв об осторожности. – Той самой, которая чуть не украла всю славу у Огрига аб Лугайда, а когда это не удалось, откусила половину, втиснув свое имя в его закон всемирного тяготения.
Сказав это, Шимас немедленно пожалел о своих словах. Он со страхом ожидал, что сейчас Риана взорвется праведным гневом, но, к его удивлению, она просто рассмеялась.
– Профессор, неужели вы считаете меня такой глупенькой? Думали, я не найду, что ответить на эти колдовские враки, и буду лишь бесссильно огрызаться? Признаю, что до встречи с вами я совсем ничего не смыслила в теории предвидений, но это еще не значит, что в остальном я такая же невежда. Мне хорошо известно, что на самом деле Огриг аб Лугайд никакого закона всемирного тяготения не открывал.
– А это уже типичные ведьминские враки, – снова не сдержался Шимас. – Профессор аб Лугайд опубликовал свою работу еще в пятнадцатом столетии, а Аверлин вер Шиван переформулировала его уравнения только в шестнадцатом. Или вы будете это отрицать?
– Нет, не буду. Даже уточню даты. Трактат Огрига аб Лугайда вышел в тысяча четыреста шестьдесят четвертом году, он назывался «Законы движения небесных тел». Вы, наверное, и в глаза его не видели, только слышали о нем. А я читала, потому что сестра Аверлин, преподающая у нас натуральную философию, давала мне задание написать реферат по этой работе. И потому я знаю, что профессор аб Лугайд ни словом не упоминал о всемирном тяготении. Он лишь утверждал, что Солнце притягивает к себе остальные небесные тела, придавая им центростремительное ускорение, обратно пропорциональное квадрату расстояния между ним и этими телами. А в тысяча пятьсот шестом году Аверлин вер Шиван в своем трактате «Математические начала земной и небесной механики» обобщила этот результат и установила, что не только Солнце притягивает к себе другие тела, а и эти тела притягивают к себе Солнце и друг друга. Она первая ввела понятие механической силы, а четвертый закон, закон всемирного тяготения, назвала законом Огрига аб Лугайда. Своего имени туда не втискивала. – С этими словами Риана поднялась. – Ну хорошо, профессор, тут становится холодно. Если хотите, можем продолжить наш разговор в помещении. Тем более что вам уже пора ужинать.
– Да, конечно, – согласился Шимас, тоже встав. – Идем.
Трактир был небольшим, и его парадные двери сразу вели в общий зал, где как раз ужинали трое постояльцев. Ни о какой музыке для развлечения клиентов, разумеется, и речи не было. С точки зрения Шимаса, это было позитивом заведения: его очень раздражали выступления трактирных музыкантов и певцов, не говоря уже о танцорах.
Риана выбрала стол около окна и заказала дородной служанке чашку чаю и кусок яблочного пирога. Шимаса женщина спросила лишь о напитке, так как он еще раньше сказал хозяину, что будет на ужин жареную картошку с грибами и телячьей отбивной.
– Сестра Аверлин не гонится за чужой славой, – продолжила Риана, когда они оба устроились за столом, – ей хватает и двух законов механики – второго и третьего. Первый она тоже не считает своим. Кроме того, ее очень уважают математики, ведь именно Аверлин основала современный анализ бесконечно малых величин. А сейчас она изучает гвеврические силы и уже достигла значительных успехов. – В этот момент Шимас ощутил, как в сумочке Рианы сработали ведьмовские почтовые чары. Но девушка не обратила на них внимания и говорила дальше: – Если хотите знать правду о сестре Аверлин, читайте не грязные пасквили, а серьезные научные книги по математике и натуральной философии. Если же для вас так много значит именно колдовская точка зрения, слушайте не кого попало, а обратитесь к вашим коллегам, работающим в этих областях. Не знаю, где у вас изучают механику и гвевризм…
– На кафедре природных явлений, – подсказал Шимас. – Собственно, как раз там, на лекции по основам механики, я впервые услышал о… – он сделал паузу, чтобы как можно осторожнее сформулировать свою мысль, – ну о спорах вокруг закона всемирного тяготения. Это было еще в мои студенческие годы.
– И ваш преподаватель обвинил сестру Аверлин в плагиате?
– Нет, он никого не обвинял. Профессор аб Аласдайр, теперь уже магистр, ректор университета, всего лишь высказал свою точку зрения, что этот закон должен называться просто законом Огрига аб Лугайда. А ведьмы лепят к нему еще и имя вашей старейшей.
– Но сама Аверлин тут ни при чем. Как я вам говорила… – Риана прервалась, поскольку снова сработали почтовые чары. На этот раз она не стала их игнорировать, а сунула руку в сумочку и извлекла оттуда стопку сложенных вчетверо и перетянутых красной лентой листов. – Извините, профессор. Возможно, это что-то срочное.
Сняв ленту, Риана развернула верхний лист и быстро пробежала его глазами. Ее лицо мгновенно нахмурилось – впрочем, нельзя было сказать, что она слишком опечалилась.
– Король Энгас умер. Жаль, хороший был человек, хоть и не любил нас. А теперь королем станет Бренан.
Глава IV
Ученица
Темная Энергия была мерзкой, отвратительной. Одно лишь ее присутствие вызывало у Эйрин тошноту, она просто не могла понять, как черные выдерживают постоянное общение с ней. Неудивительно, что все они безумны. Разве нормальный человек согласится иметь дело с такой гадостью?..
Впрочем, Эйрин отдавала себе отчет, что ее острое, пронзительное чувство глубокого отвращения было вызвано прежде всего ведьмовской Искрой, которая, хоть и принадлежала земному миру, имела неземную природу и происходила то ли из Гвыфина, то ли из самого Кейганта – на сей счет мнения в Сестринстве расходились, поскольку ни один из диннеши, в древности общавшихся с ведьмами, так и не дал четкого и однозначного ответа. Но как бы то ни было, Темная Энергия являлась для Искры исконно враждебной силой, между ними пролегала непреодолимая пропасть космического масштаба, их разделял непримиримый антагонизм Света и Тьмы, Добра и Зла.
