Наталья Тутова - Вампир демону не эльф
– Зачем шумите? – Айша внимательно оглядывала пришедших. Достаточно было одного взгляда, чтобы узнать, кому не отказать в просьбе, у кого беда, а кого можно отправлять назад.
– Предсказательница, – впереди всех оказался почтенный Эмб, бородатый булочник. Сейчас он стоял почти у самого крыльца и держал в одной руке корзину, прикрытую белым платком. Гадать о ее содержимом не приходилось – слишком вкусно пахло свежеиспеченным хлебом. – Прошу, удели мне пару минут, – он по-прежнему обращался на «ты», но теперь с почтением.
– Но ты не первый пришел, – тихо возмутился второй и с мольбой поглядел на Айшу, но сказал совсем иное: – У ваших дверей деньги.
Женщина опустила взгляд – небольшой мешочек. С серебром, как и следовало ожидать. Золото он и не мог оставить, если рассчитывал на вторичное посещение… Но брать их сейчас было нельзя. Лишние.
– Пусть лежат, – она оглядела еще раз всех пришедших.
Некоторых видела в первый раз, некоторых раз в пятнадцатый. Кто-то смотрел с надеждой, кто-то упрямо поджимал губы, у кого-то в глазах была боль. Круглые, отполированные бусины скользнули между пальцев, пока она раздумывала. И едва она заговорила, как на улице стало еще тише, ловили каждое ее слово.
– Я не могу принять всех, – она обвела людей взглядом и быстро вычленила особо нуждающихся. – Ты, ты, вы… – Глаза названных вспыхивали радостью. Всего набралось около десятка. – Остальным не нужно ничего знать. Ни сегодня, ни завтра, – она перевела взгляд на булочника. – Почтенный Эмб, проходите.
Дверь за ними закрылась, оставив второго негодовать, но он быстро умолк под осуждающими взглядами остальных.
Едва закрылась дверь, булочник склонил голову:
– Спасибо.
– Не за что, Эмб. Вы же знаете мое к вам отношение.
Он улыбнулся:
– И благодарен за него, хотя и был к тебе несправедлив, – он поставил корзину на стол. – Я пришел поблагодарить.
– Уже столько лет прошло.
– Да, но… меня до сих пор это ранит.
– Ты же все выяснил еще тогда.
– Они особо и не скрывались, – он пожал плечами. – В конце концов, частично виноват я сам.
– И ты все еще любишь ее.
Булочник кивнул:
– Да.
Предсказательница вздохнула:
– Могу только пожелать удачи, – она помолчала, потом неожиданно светло улыбнулась. – У тебя все будет хорошо.
– Спасибо еще раз. – Едва склонив голову, он повернулся и вышел.
Она успела переставить корзину подальше, чтобы не смущать себя этим запахом, когда раздался стук в дверь.
– Можно?
– Да.
Хоть посетителей было немного, но приходилось прерываться. Ночное посещение не прошло даром, тело хотело отдыха, но отказать тем, кого сама же и выбрала, не могла. Кому-то приходилось раскидывать не один раз, кому-то одного оказывалось достаточно. Кто-то уходил радостный, кто-то уходил задумчивый, кто-то злился, что мало сказали, но спорить никто не пытался. На двенадцать человек ушло несколько часов, вместе с тремя перерывами, и сейчас Айша чувствовала себя чертовски вымотанной. Погода испортилась, дождь барабанил по крыше, выстукивая одному ему известный ритм и тщательно заворачивая душу в покрывало тоски по счастливому прошлому. Забившись в дальний угол приемной комнаты, предсказательница неторопливо пила настойку, совершенно не обращая внимания на окружающее. И не обращала бы и дальше, да пришел гость. Хлопнул дверью, пофыркал на погоду.
– Что-то ты зачастил. – Она поднялась с пола, пока Адальберт отряхивал на пороге плащ от воды.
– Дело есть… – Повесив плащ на какой-то гвоздь, маг прошел к столу и выложил мешочек. – Я сегодня на полке разбирался и нашел вот это.
Предсказательница подозрительно смотрела на принесенное, не стремясь прикасаться. От находящегося внутри предмета веяло родным теплом.
– Айша? – Аль и сам знал, что предмет вызовет приступ боли, но не мог его оставить. Чувствовал, что больше нельзя держать его у себя. Он нашел его после внезапного появления Безымянки и решил сохранить до лучших времен. И оно настало…
Она помедлила, несмело протянула руку и все-таки вытряхнула предмет на стол… Покатился, зазвенел старый медальон – две капельки, одна кроваво-красная, оплетенная тонкими голубыми «нитями», вторая – голубая, оплетенная кроваво-красными «нитями» и все это находилось в ажурной серебряной оплетке. Старый медальон рода Кел-ле… На глазах женщины сверкнули слезы:
– Я не думала, что увижу его снова.
Адальберт смолчал, ожидая дальнейших действий. Айша протянула руку и кончиками пальцев коснулась серебряной оплетки. Секунда промедления, и она резко отдернула руку, схватившись за голову:
– Рэан! Нет! – и рухнула на пол.
Крей ругнулся и кинулся к ней. Рука скользнула по шее, нащупывая пульс – Айша была без сознания. Маг вздохнул, поднял ее на руки и отнес в комнатушку, служившую спальней. Как скоро она придет в себя, ему было неведомо. Усевшись за стол, он взял в руки медальон, в который раз рассматривая странную вещицу. В том, что это не простой медальон, он был уверен… Когда-то Рэан, изрядно перебрав на отмечании какого-то праздника, поведал ему короткую историю семьи, попутно сетуя, что у тангарийцев, к расе которых и принадлежали близнецы, фамилия передавалась только по материнской линии.
Род Кел-ле не принадлежал к аристократии, но был достаточно сплоченным в прошлом, чтобы не допускать попыток отнять принадлежащие семье земли. Война все изменила… Целительницы, предсказательницы, маги, охотники и воины оказались востребованы как никогда. Женщины и мужчины рода Кел-ле редко оставались в стороне от каких-либо глобальных изменений истории, считая, что с имеющимися силами просто не имеют права безучастно смотреть на кровь и боль. Откуда у одной из лучших целительниц и предсказательниц прошлого Фимиан Кел-ле появились эти «капельки», никто не знал, а сама она молчала и унесла тайну с собой. Были кое-какие подозрения – Фимиан надолго пропадала из поля зрения семьи, и где она была, чем занималась, никто не смог узнать. «Капельки» почему-то стали передаваться мужчинам рода Кел-ле, как женщинам – камешки. И именно Фимиан, проработав всю войну медсестрой, впервые передала свои четки дочери, не унеся их с собой в могилу, как было до того…
Адальберт хорошо помнил, что Рэан снял медальон и отдал его сестре примерно за месяц до беды. Почему это было сделано – Крей так и не мог понять. То ли охотник чуял что, то ли была еще какая-то причина. Айша не смогла переубедить брата, и в итоге… Кто знает, не сними парень эту штуку, может, и не случилось бы той катастрофы. Что удивительно, обычно такие вещи имели свою легенду, полную мрачных пророчеств и предсказаний, но у медальона рода Кел-ле не было легенды. Было только имя – Сангра…
Бессознательное состояние не принесло предсказательнице покоя, темнота была перемешана видениями из прошлого. Перед внутренним взором пронеслась вся ее жизнь. Где-то мелькали лица прародителей, родителей. Там, среди них, мелькал и Рэан, и сколько женщина к нему ни рвалась, ей не удавалось его догнать… Картинки то расплывались и рассыпались осколками, то, вновь причудливо собираясь, создавали странные переплетения из настоящего и прошлого. И все это сопровождалось болью, пронизывающей все существо, не дающей нормально вздохнуть…
– Айша… – голос был незнаком, – возвращайся…
– Почему?
– Там нет Рэана.
– Где он? – предсказательница рванулась вновь, но снова бесполезно. – Он жив?!
Возникшая перед ней женщина грустно отвела взгляд:
– Прости.
Кел-ле закрыла лицо руками и расплакалась:
– За что?
– У Судьбы на нас иные виды…
– К демонам такую Судьбу, он должен был жить!
– Не нам решать…
Айша открыла глаза, пытаясь сообразить, что все-таки происходит. Последнее, что она помнила, – сдавившую виски боль. Подушка почему-то была мокрая. Она провела ладонью по лицу – слезы. Женщина плакала, не приходя в сознание. Смутные картинки, виденные там, ускользали от памяти… Предсказательница села, осматриваясь – и в комнате, и за окнами царила темнота. Она поднялась, вытирая рукавом лицо, и вышла в приемную комнату… Адальберт, с удобством вытянув ноги на второй стул, что-то лихорадочно записывал на листочках, отщипывая куски от свежей краюхи хлеба. Сангра так и лежал на столе.
– Аль?
Маг оторвался от писанины и внимательно взглянул поверх листа:
– Плохо?
Она пожала плечами:
– Плохо, – и скривилась. – Больно по-прежнему. Зачем ты его принес?
– Я не могу больше держать его у себя. Физически не могу.
– Почему?
– Не знаю.
Айша молча подошла, помедлила и все же взяла «капельки» в руки, баюкая, как и свои камни:
– Ты знаешь, Сангра передается только мужчинам нашей семьи.
