Игорь Колосов - Идущий
В этой деревне он заходил в пять домов, и ему очень не хотелось делать это в шестой раз. Деревенька небольшая, всего домов сорок, он рисковал породить у ее жителей иллюзию, что мальчик проходил здесь и даже кого-нибудь вылечил. И все-таки он должен убедиться, что мальчика здесь не было.
Встретив женщину в простом крестьянском платье, Драго решил поговорить с ней. Разговор на улице запомнится ей меньше, чем если бы Драго зашел к ней в дом.
Драго подошел, поздоровался. Мальчик смотрел на него с интересом, хотя и настороженно. Женщина выглядела спокойной. Причина была не только в светлом времени суток и отсутствии у путника оружия. Драго использовал личину обеспокоенного отца, искавшего сына, мальчика с чудесным даром. Мальчика, который думал, что отец погиб, поэтому шедшего в никуда.
Женщина, взяв сына на руки, покачала головой.
– Нет, я бы услышала. У нас здесь есть один ребенок, он был при смерти и все еще плох.
– Жаль, – Драго покачал головой, думая теперь, как поскорее уйти.
– Правда, через нашу деревню проходит много детей. Может, он проходил здесь, но не останавливался?
Драго улыбнулся.
– Может, и так.
Женщина попыталась сказать что-то еще, но монах попрощался и пошел прочь.
Ситуация, сложная после Лизии, ухудшилась. Драго терял и без того слабый след. Перед ним возникла дилемма: идти в Вальцирию или после этой деревни свернуть в сторону. Куда же пошел мальчик, если его следов в восточном направлении не было?
Драго колебался, какое направление избрать, когда сзади раздался скрип подводы. Драго покинул деревню, и ему надо решаться: вправо уходила дорога, ведущая к югу, к Брезелю. Еще через две сотни метров был поворот налево – к Анохре.
Драго остановился. Подвода приближалась. Черная лошадь тянула телегу, где восседали двое зажиточных крестьян. Они настороженно рассматривали путника, чувствуя, что он их ожидает. Путник выглядел безоружным, и все же под его длинным широким плащом можно было кое-что спрятать.
Драго склонил голову в приветствии.
– Не подбросите меня, добрые люди?
Крестьяне покосились друг на друга. Один из них, державший поводья, сказал:
– Мы спешим. Неотложные дела. Заказ коменданта Анохры.
– На благо Правителя, – сказал второй.
Что ж, подумал Драго, совершенно равнодушный к спесивой самоуверенности крестьян, не желавших взять его, и к мечу на телеге рядом со вторым крестьянином. Значит, Анохра. Пусть будет так. Он начнет с Анохры, затем направится к Вальцирии, и, если там ничего не обнаружится, он предупредит связного и двинется к Брезелю. Мальчик все равно идет медленней, где-нибудь его следы обнаружатся.
Драго улыбнулся:
– Какая удача! И мне туда же. Тоже попросили городские власти.
Чтобы крестьяне снова не отказались от попутчика и заодно, чтобы отбить у них охоту рассказать что-то коменданту Анохры, Драго извлек из кармана золотой и поднял руку повыше.
– Плачу монету. Считай, вас благодарит в моем лице сам Правитель.
Крестьяне уставились на блестящую вещицу у путника в руке. Драго, ничего больше не спрашивая, запрыгнул на телегу.
5
Гурин, мчавшийся позади всех, размышлял о том, что передал ему комендант Лизии. И еще, как действовали трое гвардейцев, которых он выбрал.
Они были сильными и опытными воинами, готовыми выполнить любой приказ, самый абсурдный. Казалось, они вообще никогда ни о чем не задумывались. Даже Булох – командир их тройки.
Булох был крупнее Гурина. Шрам и Камень тоже были крупнее Гурина. Их теперешний предводитель, сам достаточно мощный мужчина, уступал им по габаритам, и лишь природная гибкость и реакция делали его сильнее в поединке с каждым из них в отдельности. И, конечно, Гурин оказался бы бессилен против двоих из них.
Это не касалось силы ума: здесь Гурин дал бы фору всем троим. Из них ближе к Гурину был Булох. Светлый, с бледно-голубыми глазами, он источал свирепую наглость и обладал хоть какими-то задатками руководителя. Ничего подобного не было у Камня и Шрама. Выросшие в бедных крестьянских семьях, оба в ранней юности за долги родителей попали в кабалу к крупным городским ремесленникам и уже оттуда перекочевали в личную гвардию Правителя.
Камень, пучеглазый, неопрятный, заросший черной щетиной, получил свое имя из-за формы головы. Крупная, деформированная и угловатая, она действительно напоминала булыжник, валявшийся на вершине горы, где неугомонные ветры за десятилетия оставили в нем впадины для глаз и выделили уродливую челюсть. Шрам был обладателем давней жутковатой раны в виде трех полос на левой щеке, бледно-розоватых, с расстояния порождавших иллюзию обожженной кожи. Хирургически одинаковые полосы скорее являлись следами пытки, нежели какого-то поединка, Шрам никому не говорил правды. Оба, и Камень, и Шрам, брили головы, уродуя себя окончательно.
Казалось, им нужно было лишь хорошо поесть и хорошо поспать. И рвение, с которым они выполняли задание, объяснялось тем же – после окончания они выспятся лучше обычного и, возможно, устроят продолжительный пир.
Гурин рассматривал их спины и начинал понимать, что не все так просто, и задание отнюдь не выглядит прогулкой, как ему показалось сначала.
Казалось, какая проблема – найти мальчишку? Дар ребенка не произвел на Гурина особого впечатления. Что с того, что он лечит разные болезни? Сам Гурин ничем не болел, если не считать мучившего ступни ног грибка, и это для него было пустым звуком. Болеют крестьяне – жалкие земляные червяки, копошащиеся на своих крохотных участках. И еще горожане – те, что живут на узких темных улицах, где застаиваются запахи мочи и дешевых харчей. Для Гурина в мальчишке не было никакого чуда. Скорее всего, он действительно кого-то вылечил, но дальнейшее родилось благодаря слухам. Этот мальчик зачем-то понадобился Правителю, и не обязательно это являлось для него жизненно необходимым. Но найти мальчика было очень важным для Гурина. В случае неудачи последствия для него самого окажутся незавидными. И то, что он – сильнейший воин, ничего не меняло.
К сожалению, во время поисков в Лизии горожане пугались, отвечали невнятно, их приходилось переспрашивать, и присутствие Камня и Шрама лишь нагнетало обстановку. Была вероятность, что кто-то пошлет гвардейцев по неверному следу.
Гурин со своими людьми был бессилен против этого. Никто из них не знал мальчика в лицо, описание перепуганных горожан не вносило ясности. Хорошо, что комендант Лизии уверенно заявил, что слухи о мальчике есть, и, значит, он действительно находился в городе и пошел дальше – на восток. Комендант добавил, что в близлежащие города отправлен гонец, и теперь гвардейцам будут оказывать содействие.
Гурин пришпорил коня, обходя своих людей. Те расступились, давая дорогу, и тоже пришпорили коней, чтобы не отстать.
Ошибка
1
Мальчику было лет десять, не больше. Худой, уставший. Позади у него явно долгий путь. И плащ. Длинноватый для его роста. Про такой плащ говорили крестьяне.
Драго стоял, как человек, отдыхающий в тени дерева, и незаметно следил за мальчиком, выделив его из толпы с минуту назад. Мальчик двигался в потоке людей, что покидали Вальцирию. Он приближался к тому месту, где стоял монах, и должен был вот-вот поравняться с ним.
Не зная, тот ли это кого он ищет, Драго почувствовал удовлетворение: окажись он здесь немногим раньше, он вошел бы в город и уже вряд ли встретил бы этого ребенка.
Драго не спал две прошедшие ночи из-за того, что совершил оплошность. Он рискнул проверить сначала Анохру и в одной из двух деревень, что лежали на пути к Лизии, подтвердилось, что мальчик, лечащий людей, действительно проходил здесь. Драго возблагодарил Небо, пославшее ему крестьян, направлявшихся в Анохру.
В Анохре следов мальчика не оказалось.
Драго ходил по городу, представая в разных обличьях в зависимости от того, кому задавал вопросы, и все же признал, что мальчик здесь не появлялся. Наверное, после одной из деревень, которую недавно проезжал с крестьянами Драго, мальчик не пошел дальше на север. Это укрепило предположение, что мальчик идет, не имея четкого направления.
Пошел ли он в Вальцирию? Или направился дальше на юг, к Брезелю? Или, двинувшись опять на восток, мальчик вообще обойдет Вальцирию, город в четыре раза более крупный, чем Лизия? В любом случае и в Вальцирии с ее трущобами нелегко обнаружить его след.
Драго не мог миновать Вальцирию – там его ждал связной.
Поток от города был значительно реже. Мальчик не спешил, но расслабленности в нем не было – он чувствовал себя неуверенно, поглядывал на людей.
И каким-то образом почувствовал направленный на него взгляд.
Он поравнялся с монахом, и на мгновение их глаза встретились. Короткий затравленный взгляд. Страх и стремление спрятаться от чужого внимания.
