Анна Кувайкова - Мантикора и Дракон. Эпизод II
Опустив свою жертву на землю, поднялся, брезгливо вытерев оружие об одежду охотника, после чего направился следом за оставшимся членом команды, решившей поохотиться не там и не в то время. И не на ту жертву, коли быть честным с собой до конца.
Увлёкшись истреблением неудачников, решивших поиграть с Гекатой и получивших отнюдь не выигрышную карту, как-то упустил из вида, что происходило на поляне. Следуя за последней жертвой, снова оказался на том месте, где оставил подопечных и сына, став сторонним зрителем, способным оценить действия своеобразной команды по уничтожению ракхатов.
Рагдэн по-прежнему оставался на островке посреди озера. Ариатар и Рик довольно успешно справлялись с нежитью, собрав вокруг себя большую часть стаи и проворно превращая их в разлагающиеся трупы. Рай’шат тоже не испытывал особых проблем в спасении собственной души и драгоценного тела. А вот его компаньоны…
Поморщился, отметив наличие укушенных и даже одного уже почти сдохшего, коли верить его предсмертным крикам, похожим на оные лишь при наличии очень богатого воображения. Самоуверенность ещё никого до добра не доводила, и по возвращении в Академию молодых людей ждёт не самый приятный разговор со мной и их куратором.
– Господин директор, вот и вы, – промурлыкал магистр Рай’шат, откинув светлую прядь волос со лба. Он прекрасно видел, за кем я вышел из леса. И специально обратился ко мне, привлекая внимание охотника.
Мужчина развернулся, встретившись со мной. Несколько секунд мы мерялись, играя в гляделки, но человек, даже вооружившись самым сильным оружием, способным зацепить представителя чешуйчатых, – это по-прежнему всего лишь человек. Ни больше ни меньше.
Сеть просвистела над ухом, угрожая захлопнуться и отгородить от мира, лишая возможности действовать. Плавно ушёл в сторону, формируя в кулаке небольшой шарик болотного цвета, расчерченный яркими всполохами чёрного и красного, одну из вариаций «Цветка смерти», входящую в тройку самых простых и в то же время самых сильных заклинаний из раз дела некромантии. Пальцы постепенно немели от соприкосновения с такой концентрацией магии, слившейся в структуру применяемой формулы, но я уклонялся от ударов, выводил противника подальше от остальных, тем самым пытаясь хотя бы создать иллюзию безопасности для своих подопечных.
На губах появилась циничная усмешка, против воли застывшая на лице. Себя можно не обманывать. Сейчас я спасал не адептов своей Академии, не магистра и уж точно не его окружение. Мной двигал всего один инстинкт – защитить ребёнка, спрятавшего мордочку под крыло и вздрагивающего от особо громких криков умирающей нежити. Несмотря на ту ответственность, что возлагала должность директора, между собственным ребёнком и чужими детьми выбор будет вполне очевидным.
Охотник бросился вперёд, пытаясь зацепить меня кинжалом, выуженным из-за голенища сапога. Судя по резкому запаху вербены, клинок смазан несколькими сочетающимися друг с другом вариациями парализующих составов, воздействующих на нервную систему. Встречаться с такими штучками уже приходилось, пусть и не в боевой обстановке. Как-то Сурин решил подшутить надо мной, подсунув эту смесь. С тех пор я с опаской относился к любым хорошим поступкам со стороны рыжего библиотекаря. Хотя, пожалуй, стоит потом сказать Сурину спасибо за такой опыт, что помог навсегда запомнить аромат состава.
Пригнувшись, уклонился, пропуская руку с клинком над ухом, и выбросил сжатый кулак вперёд, попав «Цветком смерти» точно в солнечное сплетение. Упав на живот, перекатился в сторону, уйдя из-под падающего на землю уже мёртвого тела. «Цветок смерти» действует мгновенно, не оставляя даже шанса на спасение.
Яростный крик боли пронёсся над поляной, заставив вздрогнуть всех, кто там был. Я поднял голову и увидел замершего на другом конце поляны мальчишку. Он держал в руках леску, тянувшуюся к середине озера, к тому островку, где спрятался Рагдэн. Дракончик упирался лапками в траву, пытаясь удержаться на месте, но петля затягивалась всё туже, оставляя уже кровавый след на тонкой, ещё нежной и не так хорошо защищённой крепкой чешуёй шее. К тому же его крыло как-то странно волочилось по земле, словно его чем-то успели повредить.
Волна ярости поднялась в душе, захлестнув с головой, отключая все возможные ограничения и хоть какие-то разумные доводы в отношении последующих действий. В груди жгло одно-единственное желание – почувствовать вкус крови того, кто посмел причинить боль моему сыну, превратить жизнь самоубийцы в небольшой, но очень разнообразный на пытки ад.
Я видел лишь того, кто держал конец лески. Даже не допустил мысли, что мальчишка может оказаться всего лишь глупым добровольцем, польстившимся на лёгкие деньги. С того самого момента, как петля коснулась шеи сына, этот человечишка перестал существовать в качестве жителя этого мира.
Время остановилось. Казалось, что всё и все стоят на месте, тогда как я за пару секунд пересёк разделяющее нас расстояние. Пальцы обхватили тонкую шею, сжав и приподняв над землёй мальчишку. Шипение с трудом можно было разобрать, но для себя я прекрасно знал, что именно шептал на ухо этому мелкому гадёнышу:
– Это была твоя первая… и последняя ошибка, малыш…
Впечатав обессиленно повисшее в руках тело в ближайшее дерево, отвёл свободную руку в сторону и позволил проявиться частичной трансформации, вылившейся в длинные острые когти на кончиках пальцев, вместе с рядами золотистых чешуек, сменивших привычную кожу.
– Я не… Я не… Отпусти… те… – прохрипел придушенный мальчик, но я не обратил на это никакого внимания. Перед мысленным взором стояло лицо Кораны, узнавшей о случившемся. О том, что позволил кому-то причинить боль нашему сыну. Пожалуй, после такого она поступит со мной так, как должно поступить Мантикоре, – убьёт. И не пожалеет об этом.
– Я тебя отпущу… – Ласковая улыбка, обратившаяся в кровожадный оскал, вызвала неестественную бледность на лице испуганного мальчика.
А следом за этим в мягкое, незащищённое тело вошли острые, как отточенный клинок, когти, вспарывая податливую плоть, выпуская кишки и сладкую, ароматную кровь.
Раздвоенный язык скользнул по губам, пробуя на вкус изменившийся воздух, ощущая новую, металлическую нотку в нём. Ярость хищным зверем вцепилась в него, едва ли не урча от удовольствия. Удовлетворение тёплой волной прошло по телу, и я ослабил хватку, позволив добыче упасть на землю неподвижным кулём со вспоротым животом, из которого толчками продолжала вытекать кровь. Остекленевшие глаза человека с застывшим в нём выражением животного ужаса смотрели прямо на меня. Но это было уже не важно.
Гнев уходил, оставляя после себя неприятный осадок. Убийство детей не входило в список приемлемых поступков, но здесь, увы, как бы это было ни неприятно, поступить иначе я просто не мог. Жизнь собственного сына значит куда больше, чем моральные терзания, коли они вообще будут.
Тряхнув головой, разогнал остатки кровавого тумана перед глазами и с отвращением вытер измазанную кровью руку о штаны, не забыв сделать мысленную пометку сжечь или выкинуть их после возвращения в деревню. И, только сделав это, поднял голову, выискивая глазами Рагдэна.
Мелкий обнаружился на острове, в той же позе, в какой он оставался, когда я добрался до мальчишки. Дракончик сидел с отсутствующим выражением на морде и, казалось, совершенно не замечал того, что происходит вокруг него. По шее стекали тонкие капельки крови, начавшие постепенно подсыхать. Крыло дёргалось, но двинуть им, судя по всему, он не мог, но даже этого не замечал, уставившись куда-то вдаль и не реагируя на внешние раздражители.
– Всё в порядке? – Рик прокашлялся, стараясь справиться с лёгким шоком. Похоже, он в первый раз видел, каким может быть дракон, когда его ребёнку угрожает опасность. Даже если противник будет не старше собственного отпрыска.
– Кто-то пострадал? – вопросительно вскинул брови, пряча недовольство своим поведением за ледяной маской спокойствия.
Беглый осмотр поляны показал, что от ракхатов осталось лишь жалкое напоминание. Несколько практикантов лежали на земле, зажимая раны от укусов, ими уже занимался Ариатар с настолько брезгливым выражением лица, что я только фыркнул, качая головой. Саминэ прятала лицо за спиной полукровки, стараясь не смотреть по сторонам. Рай’шат равнодушно пожал плечами, дойдя до поваленного дерева и устроившись на нём с таким видом, словно вышел на небольшую прогулку с друзьями.
– Жить будут, кусаться, может, начнут, если, конечно, не обезумят, – будничным тоном прокомментировал свою работу демон, встав и отряхнув руки. Увидев мою насмешливо изогнутую бровь, Ариатар хмыкнул и уже более спокойно ответил: – Нормально с ними всё. Так, на вкус их немного попробовали, но яд впрыснуть не успели. Кто бы мог подумать, что даже нежить побрезгует такой пищей.
