Юрий Погуляй - Месть Ледовой Гончей
– Тихо, – оборвал его Коротышка. Облизнул губы и посмотрел на меня: – Ну что, юнга, как тебе пиратская романтика? Впечатляет, а?
Я не ответил. Этот вопрос не требовал моей реакции. Коротышка боялся и такими шутками боролся с собственным страхом.
Знал бы он, как мне страшно.
– Идем на склад. С этим пусть старшие разбираются.
Штурвал, отпирающий дверь на склад «Сына героев», заклинило. Мы несколько минут пытались его провернуть, но в конце концов отступили, тяжело дыша и переглядываясь.
– Без резаков не обойтись, – подытожил Патт. – Давайте вернемся, скажем нашим. Пусть вскрывают. Что нам-то тут делать?
Он не скрывал страха. В свете фонаря я увидел, как бегают его глаза над заиндевевшим шарфом.
– Смотри-ка, Эд. – Яки указал мне на дверь. Приглядевшись, я увидел множество царапин на металле. Кто-то явно пытался пробиться на запертый склад.
– Он изнутри, что ли, заперт? – пробормотал я.
– Похоже на то, так же как и жилые помещения на второй палубе. – Яки потрогал борозды. – Видимо, им так и не удалось пробиться внутрь, пусть отсохнут крылья Светлобога. Что здесь, щупальца мне в задницу, произошло?
В темноте коридоров слышались шаги второй группы. Что-то бубнил недовольный Шон. С каждым мигом наши товарищи приближались, двигаясь по коридору вдоль правого борта. Наконец они вышли к складу.
– Что у вас? – спросил Яки.
– Все нараспашку, ничего интересного, – отчитался Грэг.
– Возвращаемся. Без резаков, шамана и старших офицеров тут делать нечего.
– Нам бы проверить вторую и нижнюю палубу…
– Хочешь проверить? – неожиданно окрысился Яки.
– Ты зря так нервничаешь, Коротышка. Тут нет ничего, кроме трупов. Или ты мертвецов боишься? – улыбнулся моряк. Стоявший за его спиной коренастый Скотти хмыкнул на слова приятеля. – То, что мертво, – уже не опасно. А так – вдруг мы что-нибудь интересное накопаем? Капитан учтет это, когда будет делить добро.
Коротышка кивнул, не желая спорить.
– Тут нет ничего страшного, Яки. Всего лишь покойники. Успокойся.
Шон с раздражением покосился на Грэга, но ничего не сказал. Я расстроенно понял, что слова смельчака возымели действие на старшего матроса и нам придется спуститься вниз, во тьму мертвого ледохода. Яки плотно сжал губы и тряхнул головой.
– Это все та тварь во льдах… – попытался он улыбнуться. – Щупальца Темнобога мне в задницу, это все она виновата.
– Вот и ладно. Идем.
На третьей палубе с труб оборвали все тряпки, со стен было содрано все, что могло гореть. Баки с топливом, чудовищно сухие, прорублены у основания. Те, кто устроил здесь такой хаос, до последнего пытались выжить. В ход шло все, что могло дать хотя бы лишнюю минуту спасительного тепла.
Так обидно, что им все равно не удалось выбраться… Столько яростной борьбы за жизнь – и финал: обледеневший труп у подножия жуткой статуи.
При мысли о ней меня передергивало.
В одной из мастерских мы обнаружили целую гору раскуроченных шаманских фонарей. Несчастные пытались добыть из них хотя бы каплю энгу для печи. Тут же грудой были свалены дальнобои, без единого патрона поблизости.
– Почему они не пытались уйти по льду? – задал волнующий всех вопрос Шон.
Я вспомнил о тенях в метели. Хотел было сказать о своих опасениях, но сдержался, не желая показаться паникером.
– До ближайшего порта сотня-другая миль, – проговорил Грэг. – У них не было ни единого шанса. Тем более что путевиков поблизости нет. Собственно, они знали, на что шли, когда выбрали суть Пустыни.
Пираты закивали, одобряя слова товарища. Все, кроме Шона и Патта.
– Но теперь то, что не нужно им, принадлежит нам. Добыча есть добыча, и я рад, что она досталась нам без драки, – хмыкнул Грэг.
Мы выбрались к трапам в тот момент, когда в прорезанную в борту дыру протиснулись двое абордажников и сам Гром. Капитан вошел, втянул носом затхлый воздух мертвого корабля и, увидев Яки, сразу спросил:
– Склады проверили?
– На первой палубе заклинило штурвал, надо резать. На второй вход в жилой отсек заблокирован. Склады тоже заперты. Но второй мы вскользь просмотрели…
– Понял. Эй, там, резаки на борт, есть работа.
– Тут в кают-компании есть нечто странное.
– Знаю. Балиар сейчас будет, – оборвал Яки капитан. Он сорвал с лица шарф, осмотрел нас и ткнул пальцем в Шона: – Ты осмотри вторую палубу. Проверь подходы в рубку – может, найдется что из техники, хе-хе.
Моряк побледнел:
– Один?!
– А чего ты боишься, гребаная шаркунья поросль? Призраков?
Абордажники заулыбались, с насмешкой глядя на моряков.
– Та тварь… – попытался сказать Шон, но Дувал резко его прервал:
– Та тварь находится за бортом, а не на борту. – Он окинул нас взглядом. – Возвращайтесь на «Звездочку». Пусть спускают лайар и готовят шлюз. Клянусь требухой всех ледовых демонов мира, тут должно быть чем поживиться!
После темноты корабля яркий свет Пустыни заставил меня зажмуриться. Машинально хлопнув себя по груди, чтобы проверить компас, я выпрыгнул из зияющей дыры на лед. Ветер взвыл, стеганул колючей крошкой.
– Что у тебя там? – гаркнул мне в ухо Волк. Он, вооруженный дальнобоем, стоял у выхода и видел мой предательский жест.
– Чего тебе от него надо? – поинтересовался вылезший вслед за мною Яки.
– Показывай, ворюга. Стащил что-то с корабля?
Я крепко стиснул зубы от злости и страха, прищурился, защищая глаза от снега.
– Показывай, я сказал. – Волк одним движением закинул дальнобой на плечо и грубо притянул меня к себе. Рядом тут же объявился Сиплый, многозначительным взглядом остановивший Яки. Тот, собравшийся было разразиться гневной тирадой, осекся.
Нашарив компас, Волк рванул на мне парку, отчего та с треском разошлась.
– Ты чего делаешь? – не выдержал Яки. – Вконец оледенел?!
Я вцепился в руку абордажника, едва чувствуя ее сквозь плотную одежду, но соревноваться мощью с офицером штурмовиков было нелепой затеей. Волк с силой оттолкнул меня прочь и уставился на компас.
– Ну так и есть, стащил!
– Я заявляю, что юнга находился всегда у меня на виду и ничего стащить не мог! – рявкнул взбешенный Яки.
– Это мое! Отдай, – процедил я. Абордажник с насмешкой посмотрел на меня, подбрасывая в руке компас.
– Отдай. – В перепалке возник новый участник. Вездесущий Мертвец появился за спиной Волка, и тот даже вздрогнул от того, как неожиданно нарисовался первый помощник.
– С какой стати… – повернулся к нему штурмовик.
– Старший матрос сказал, что юнга ничего на борту не брал, – равнодушно отметил нежданный спаситель. Взгляд его скользил по заметно увеличившемуся оцеплению, игнорируя вздувшийся от ярости шрам на лице Волка.
– Мало ли что он сказал.
– Воровство или насильное овладение чужим имуществом карается отсечением левой руки. При отсутствии левой – отсекается правая, – флегматично заметил Мертвец. Сиплый крякнул разочарованно и отвернулся от нас.
Волк разжал кисть, и компас грохнулся на лед. Молча разъяренный штурмовик отошел в сторону, а первый помощник, переступив через брошенный артефакт, двинулся вдоль борта дальше, будто ничего и не произошло.
Я схватил компас и сунул его за пазуху, чувствуя, как мороз проникает в прореху парки. Ветер в несколько секунд выдул тепло, накопленное телом. Кожа стала неметь. Шумно вдохнув, я поднялся на ноги.
Неподалеку от нас в оцеплении стоял Торос и смотрел на меня. Я не разглядел его глаз, но чувствовал, как жжется взгляд Неприкасаемого. Он наверняка видел, как штурмовик тряс меня, словно нашкодившего зверька.
– Пошли, Эд, околеешь, – буркнул мне Яки, буравя взглядом Волка.
Меня душили злость, обида и невероятное чувство благодарности к справедливому Мертвецу. Проклятье, пока что мне везло. Но вряд ли это будет продолжаться вечно.
От «Звездочки» к «Сыну героев» протянулась цепь вооруженных штурмовиков, организовав некий коридор безопасности. Корсары с сетчатыми очками на замотанных шарфами лицах вглядывались в метель, ожидая нового нападения.
– Все-таки врагов надо выбирать по росту, Эд, – сказал мне Коротышка. Мы, пригнувшись, прикрываясь руками от ударов метели, брели к кораблю. За нами следовали остальные палубные моряки, кроме неудачника Шона. Ветер задувал мне в прореху парки, и я старательно стягивал ее свободной рукой. Как же холодно!
С каждым шагом мысли отступали в тень, освобождая место для «как-же-холодно». Буквы росли, обрастали ледяными шипами и потихоньку занимали все мысли.
Как же, драный демон, холодно!
– Врагов вообще не выбирают, – ответил я Коротышке. Зубы застучали от мороза. Челюсть затряслась, будто в нее вселился ледовый демон. Но в мыслях я с наслаждением прыгал на Волка и молотил ему компасом по лицу, превращая злобу абордажника в животный ужас. Яркий образ отвлек меня от холода, но сразу же напомнил вспыльчивого Эльма. Несдержанность циркового силача, оставшегося в моем прошлом, привела его на дурную дорогу. Мне очень не хотелось повторять ее, и я постарался выбросить из головы и Волка, и Сиплого, и Зиана.
