Ирина Шевченко - И придет волчица…
– Ясно. А я уж решил, это из-за того бала и несостоявшегося танца.
Было непонятно, то ли он насмехается, то ли действительно ревнует. Но этот безымянный маг повел себя со мной как человек – в конце концов, врагов тоже можно уважать.
– Вопросы буду задавать я? – Лар недвусмысленно перевел взгляд на разложенные на столе инструменты.
– Нет, я. Займись людьми. У нас мало времени.
Я не Ласто, я не испытываю удовольствия, истязая людей. Есть другие способы.
– Может быть, для начала все же скажете, как вас зовут, магистр? Если нет…
Я подняла руку к его лбу, и человек моргнул, не в силах отстраниться.
– Эрд. Мое имя – Эрд. Маг пятой степени.
– Хорошо, – кивнула я. – Как зовут меня, вы помните.
– Да. И не нужно… Я знаю, что вы сможете, но не нужно. Ментальный щуп – это так унизительно. Я скажу вам, где установлены амулеты, а взамен прошу…
– Вы не вправе о чем-либо просить.
– Но я все-таки прошу. Мне кажется, вы совсем не такая, как говорят, и те люди – солдаты, и другие маги…
– Проход свободен, – вернулся в комнату Лар.
Человек понял, что означают эти слова, и опустил глаза.
– Взгляните в окно, магистр. Видите птицу в небе? Кто это, по-вашему?
– Не знаю. – Мой вопрос его удивил. – Чайка?
– Это буревестник, магистр. И у вас минута на то, чтобы рассказать мне все, что я хочу знать. Тогда мы сохраним жизнь вам и тем, кто согласится сдаться. Обещаю.
Все равно мы только так и делаем – это обещание не ломало моих принципов. Конечно, в своем человеколюбии я могла бы пойти дальше: использовать энергию отражателей, развернуть потоки, направив их внутрь замка, и наложить на всех попавших под излучение узы подчинения, чтобы обезоружить и связать каждого. Но, во-первых, я не настолько милосердна, а во-вторых, каждый вправе сам выбирать себе судьбу…
Замок Тарли, небольшой, но важный для Кармола объект, на осаду которого ушли бы длани, был взят за полчаса. Защита, которую нельзя было обойти или снять снаружи, элементарно отключалась изнутри. Нужно отдать Беате должное, за исключением небольших нюансов, план был идеален: имперцы сами впустили нас с Ларом за стены.
– Окажите мне еще одну услугу, магистр Эрд. Мне нужно связаться кое с кем.
– Теперь я понимаю, что вы имели в виду, говоря, что дело не в соперничестве, – тихо выговорил новый обладатель браслетов со «слезами демонов».
– Ложь – это крайнее средство. Я редко к нему прибегаю.
А в правду отчего-то не верят.
Личный маг короля Дистена откликнулась сразу же, будто все это время не отходила от зеркала.
– Тарли наш, – отчиталась я коротко.
– Были проблемы?
– Несущественные. – Я коснулась лица в том месте, где уже не было раны, но еще оставалась засохшая кровь. – Но в следующий раз, когда вас осенит подобная идея, сами сдавайтесь в плен.
– Не получится, – усмехнулась магичка. – У имперцев приказ живой меня не брать. Думаю, после сегодняшнего дня в отношении вас пройдет такое же распоряжение.
Как обычно, она сама оборвала связь, оставив двоякое ощущение от разговора. За все время нашего общения на расстоянии я так и не смогла понять, чего мне хочется больше: придушить Беату или встретиться с ней лично и нормально поговорить. Или встретиться, поговорить, а потом придушить?
– Куда теперь? – поинтересовался Сэллер.
– В ванну… В смысле домой. Но сначала похороним прежнего коменданта и его людей.
…И так уже почти два года: убиваем врагов и хороним друзей, убиваем и хороним.
Сорвался Иоллар уже дома. И то не сразу. Выкупался, переоделся. Поиграл с сыном. Пережил семейный ужин. Дождался, пока Лайс с Маризой уйдут к себе, а Галла пойдет укладывать Дэви. И только потом прошел в кухню, где у открытого окна курил Тин-Тивилир, налил себе настоянного на травах и дубовой коре самогона… И раздавил в руке стакан, сминая в кулаке окровавленные осколки.
– Держи. – Вошедший следом за ним Сэл сначала протянул салфетку, а после достал и наполнил новый стакан.
– Составишь компанию?
– Нет, мне сейчас… – Водник неопределенно повел рукой.
– Тогда и я не стану. – Лар выплеснул самогон за окно.
– Возьми. – Стоявший рядом тэвк протянул трубку. – Это трава, которую выращивают мои братья в Лар’эллане. Она прогоняет тревожные мысли.
– Спасибо, но дымом я уже надышался. Однажды и на всю жизнь.
Не будь здесь этих двоих, разбитым стаканом и порезанной ладонью не ограничилось бы. Но при друзьях он старался сдерживаться, лишь прошептал со злобой:
– Убил бы мразь.
– Ты и так его убил, – резонно заметил Буревестник, выдохнув облачко дыма. Когда он успел перехватить не ему предложенную трубку, Лар не видел.
– Воскресил бы и еще раз убил! – От удара по столу кулаком задребезжала посуда.
Лишившийся курева полудемон не стал задерживаться и тихо удалился, понимая, что он тут не советчик.
– Ее жизни ничего не угрожало. В противном случае мы сразу отказались бы от этого плана.
– Жизни?! – взорвался Иоллар. Пальцы уже сдавили горло парня, прижав его к стене, а рука потянулась к лежащему на столе ножу. – А кроме жизни? Хочешь знать, как это было?
Лезвие оставило вмятину на щеке мага, но тот даже не пошелохнулся.
– Думаешь, я не знаю? – спросил он хрипло.
Спокойный взгляд единственного глаза и повязка на другом отрезвили. Сумрак разжал пальцы, отпустив друга, и выронил нож. Виски сверлила боль. Опять.
– Может, расскажешь, из-за чего ты на самом деле бесишься?
Сэллер еще раз затянулся и отложил трубку. Снова наполнил стакан товарища и достал еще один для себя.
– Не пил бы ты после этой лар’элланской дряни, – пробормотал Лар вместо извинений.
– Какая она лар’элланская? – отмахнулся Буревестник. – Сколько Тин уже на Саатаре не был? Здесь покупает. Знать бы еще где и на какие деньги. Так по какому поводу шум?
– Приревновал жену к имперскому колдуну.
– Так и убил бы его за компанию с комендантом, вместо того чтоб посуду бить. Они наших магов не жалеют.
Так и было. Пленных брали обе стороны. Если их не казнили сразу, то обменивали, продавали, выкупали – нормальная практика военного времени. Но ни один из попавшихся имперцам кармольских чародеев назад уже не возвращался. Говорили, их отправляют прямо в Каэр. А что дальше, не знал никто.
Но сейчас речь шла не о магах. Лар залпом выпил настойку, отщипнул от лежавшей на блюде виноградной грозди ягодку, отправил ее в рот и долго катал языком, не раскусывая, оттягивая момент истины. Можно было промолчать, но тогда боль не отпустит. Эта боль преследовала его с момента возрождения, предваряя очередную вспышку ярости, и он сам не знал, как далеко может зайти в таком состоянии.
– Я задержался, потому что… – Слова застряли в горле, и он закашлялся. – Мы договаривались, что дождемся Ласто и начнем. Но я задержался во дворе. Там было светло, всюду солнце, тень заметили бы. Пришлось обходить, а в коридоре стоял тот маг, и я… – Очередной стакан так и напрашивался на то, чтобы его разбили о стену, но Сумрак сцепил пальцы в замок, чтобы не поддаться искушению. – Я испугался. Струсил. А этот урод тем временем…
Продолжать самоедство Сэл не позволил:
– Опасаться за свою жизнь не трусость. Тебя действительно могли заметить, и было бы как в Потле. Забыл?
В том-то и дело, что не забыл. Тогда, попав под удар имперских магов, он мог погибнуть. Потому и осторожничал сегодня, теряя драгоценные минуты, каждая из которых обернулась страхом и болью для той, кого он должен был беречь.
– Если бы ты попался, не выбрались бы уже оба, – подвел итог Буревестник. – Так что все ты сделал правильно. Это мое мнение. Если оно тебя не устраивает, можешь разбудить Лайса и спросить у него. Можешь разгрохать еще пару стаканов и тарелку заодно, если тебя это успокаивает. А можешь выбросить все из головы и пойти наверх, к жене.
Выбросить из головы, конечно, не получилось, но стало легче. Сэл всегда говорил то, что думал. Считал бы трусом – назвал бы трусом. Дураком – значит, дураком.
Умывшись холодной водой, пригладив волосы, Лар поднялся по лестнице. Приоткрыл дверь в спальню Дэви и улыбнулся, оценив увиденную картину.
– Уже спит? – спросил шепотом.
– Спит, – ответили ему из комнаты.
– Молодец, быстро справился, – похвалил он сына, сидящего на постели рядом с матерью.
Должно быть, Галла прилегла с малышом, собираясь дождаться, пока тот уснет, но Дэви оказался более стойким, нежели родительница.
– Ну и что будем делать?
Мальчик развел ручонками.
– Иди сюда, – Сумрак легко подхватил сына. – Пусть мама сегодня поспит у тебя, а ты – на ее месте. Договорились? Только, чур, не храпеть и не толкаться.
В родительской спальне, пока отец расстилал постель, Дэви кряхтел у своей старой кроватки, пытаясь вытащить из угла, в который ее задвинули больше года назад, но так и не вынесли в чулан.
– Э, нет, парень, – оторвал его от этого занятия Иоллар, – ты для нее уже слишком большой.
